Разбитые скрижали - Легостаев Андрей (электронные книги бесплатно TXT) 📗
Не знаю, сам ли он придумал, но с тех пор эта фраза в моем окружении чрезвычайно популярна.
9
О моих поездках с Сидоровичем в Москву можно многое порассказать. Как-то мы вышли из квартиры, где остановились, в десять утра, а встреча, на которую собирались, была назначена аж на полшестого вечера. Мы отправились в центр и решили позавтракать в кафе «Прага» (не в ресторане, а в кафе на первом этаже). Это было в восемьдесят девятом году, сухой закон еще не умер окончательно. И вот мы в одиннадцать сели, заказали первое, второе, третье и даже мороженое, а также бутылку сухого вина.
— Вино с четырнадцати часов, — ледяным голосом уведомила официантка.
— Вот в четырнадцать и подадите, — спокойно парировал Сидор.
Там кафе относительно недорогое и готовят очень прилично, днем посетители больше получаса не сидят. А мы сидим, заказав уже по третьему мороженому.
В четырнадцать часов нам чуть ли не под музыку приносят вино. В пятнадцать мы знаем всех официанток по именам. В шестнадцать часов та, что обслуживала нас, сказала, что если нам негде переночевать мы можем воспользоваться ее гостеприимством. Мы бы посидели и еще, но время подпирало. Швейцар подал нам куртки и распахнул двери.
Это все ерунда, если бы года через полтора (не меньше!) мы бы снова не пошли в «Прагу». Времени было мало и мы только позавтракали. Когда выходили, швейцар, открывая дверь, сказал:
— Чего-то вы рано уходите в этот раз…
10
В один из приездов в Москву, в восемьдесят девятом году, сделав все дела, мы с Сидором решили посетить их знаменитый пивной бар «Жигули», что на углу Калининского. Пришли, выпили по кружке-второй. Надо в туалет. А там вход — двадцать копеек. В пивном-то баре! Ну, заплатили. Вернулись за столик, заказали официанту сразу восемь кувшинов пива и закуски. Дождавшись заказа, заплатили и, едва взяв все в руки, направились в туалет. Честно отдав сорок копеек расставили наше богатство на поребрике у раковин и часа три наслаждались общением друг с другом. Время от времени нами восхищались другие посетители и кое-то даже последовал нашему примеру.
Самое смешное, что когда мы пришли в «Жигули» на следующий день (не собирались, случайно вышло), то туалет уже был бесплатным!
11
Я не любитель эльфийских тусовок и игрищ, хотя и против ничего не имею. Но один случай на меня произвел впечатление. Было это в начале девяностых, в Москве, на квартире Юры Симецкого. До поезда оставалось полдня, все дела сделаны и пили чай с одним фэном из провинции (больше я его никогда в жизни не встречал и имени, к сожалению, не запомнил). Он только что вернулся с одного из первых эльфийских конов, что проходил в Красноярске и часа три рассказывал. Меня удивило, что участников кона он называл не по реальным именам, а по ролям: Гэндальф и как-то там еще.
Сидор тогда катался на все коны, но в Красноярске не был и слушал с интересом. Вдруг рассказ доходит до точки:
— …из кустов выскочил тролль и сожрал его! — Зная уже, что мне надо называть имена людей, если я с ними знаком, он поясняет: — Троллем был Михаил Якубовский.
— Во, — говорю я Сидору, — Миша был, несмотря на возраст, а ты не поехал?
— Правильно, — отвечает Саша, — он был троллем, лежал целый день под кустом и водку пьянствовал. Иногда вылезал, когда заскучает, и жрал прохожих. Только роль тролля одна была, я узнавал…
12
Во время одного из традиционных шашлыков Сидоровича на Финском заливе, накрапывал дождик. Когда проходили к привычному месту, видели метрах в десяти от дороги беседку. И Олексенко пришла в голову идея выкопать ее и притащить к костру. Он потихоньку умыкнул у Сидора лопату и сгоношил нескольких фэнов. Копали долго, пока не дорылись до бетонного фундамента. А Сидор не мог найти срочно понадобившуюся лопату. Тут как раз и Олексенко с ней идет.
— Зачем взял лопату? — заорал на него Сидор.
— Догадайся с трех раз, — ответил Олексенко.
— Кретин, — только и нашел в себе силы выдавить гневный Сидор.
— И как только ты догадался? — горестно согласился Олексенко, отдавая зазубренную лопату.
13
На Аэлите-91 мы со Святославом Логиновым после торжественного открытия пошли пешком до общаги и круто разговорились по душам. Я остановился в номере вместе с Сидором, Ларионовым и кем-то еще. Ну я и договорился с Олексенко, что тихо переночую на его кровати, а он на моей — все равно ж в нашем номере сидит.
Мы со Святославом Владимировичем идем в комнату Олексенко, на столе в кухне стоят графин и стаканы. Наливаем кипяток, прихлебываем, говорим.
Через три часа появляется Олексенко, видит полные стаканы:
— А мне?
Слава без разговоров протягивает свой стакан. Олексенко оглядывается, находит на подоконнике корку хлеба, смачно готовится и делает залп.
Наверное, если бы в стакане был чистый спирт, он бы отреагировал не так болезненно. Не ожидал-с, не ожидал-с.
14
Был период в моей жизни, когда мы с Сидоровичем зашились на два года (с тех пор я пью только пиво). Но друзья приезжать из-за этого не перестали. И вот является как-то Олексенко с… тортом. И прекрасно с моей женой просидели втроем на кухне до позднего вечера. А потом, после его ухода, Татьяна и говорит:
— Никогда не думала, что Шура Олексенко, оказывается, умный человек и такой приятный собеседник.
15
Однажды я сказал Олексенко:
— Сан Саныч, ты не обидишься, что я в твою честь кота назвал?
— Нет, конечно, — радостно отозвался он. — А как?
— Кошмар Кошмарычем.
Кстати, я теперь твердо убежден, что имя определяет бытие. Тот кот вечно ссал по углам и в конце концов сбежал, побыв в нашей семье реальным кошмаром. Мне подарили черепашонка, его надо было как-то называть и, по примеру черепашек-нинзя, мы решили назвать ее именем художника. Каким? Не в моей семье над этим долго думать — Борис (в честь Вальеджо, разумеется). Но черепах этого не уразумел и почувствовал себя президентом — гордо смотрит на всех со своего плотика в банке, лишний раз не пошевелится.
А недавно я назвал новую кошечку Засерией Мурзовной (уменьшительно — Заська). И получил соответствующий результат — по две кучи ежедневно в самых неожиданных углах.
16
Церемония вручения «Странников» за 96 год. Уже чуть выпив пивка, сижу, волнуюсь. Рядом жена; все в праздничном, предвкушают. Мне почему-то всегда чуть не по себе в таких торжественных ситуациях и я иду курить, пока действо еще не началось.
Стою у входа в зал, затягиваюсь. У закрытых дверей толпятся молоденькие девчонки во что-то воздушно-пышное одетые — модели, которые должны проходить под музыку через зал на сцену, а потом вручать премии, часть ритуала странника. С ними — мадам. Она меня что-то спросила, я автоматически ответил, думая о своем. Закурил еще одну сигарету. Что-то там затягивалось, девчонки (ученицы еще, все внове) заметно нервничали. Я там вроде уже для них как портьерой стал, опять же с мадам их почти по-свойски говорил. Одна из них вдруг и обращается ко мне: «У меня сиська не вывалится?». То есть не упадет ли случайно с нее лямка или как там это называется. Вопрос, конечно, риторический — волнуется девчонка. На что я ответил, что если и вывалится, мужчины в зале расстраиваться не будут. Но это так, к антуражу ситуации.
Заиграла наконец музыка, красотки пошли в зал по одной. Я закурил следующую сигарету, ожидая когда мне можно будет пройти к своему месту в третьем ряду к супруге, готовясь узнать результаты премии, переживая за друзей. Вроде все — девчонки прошли. Я нервно загасил бычок и распахнул дверь. Меня встретил шквал аплодисментов. Ожидали очередную милашку — а тут я во всей своей красе.
