Драконы Аргоната - Раули Кристофер (список книг .txt) 📗
И тут кто-то приказал им остановиться. Свейн не обратил внимания на чужой голос, ибо считал, что пришло время рассчитаться с Ракамой раз и навсегда. Пусть этот негодяй получит по заслугам. Но вмешался не кто иной, как Релкин. Выйдя из трапезной, он услышал шум схватки и сразу сообразил что к чему. Такого исхода он опасался уже довольно давно.
Оба противника едва держались на ногах, лица их были разбиты в кровь, и Релкин, не колеблясь, бросился к ним, позвав на подмогу обоих новичков, жавшихся в сторонке. Он умелой подсечкой сбил Свейна с ног, подоспевшие Курф и Гауг навалились на упавшего и прижали его к земле. Тем временем Ракама восстановил равновесие, оторвался от стены и попытался пнуть беспомощного противника ногой. Релкин блокировал его удар.
— Хватит! Прекрати сейчас же!
— Проваливай! — пошатываясь прохрипел Ракама. — Это не твоя схватка.
— Она закончена.
— Как бы не так.
Ракама не колебался. Разумеется, Релкин слыл умелым бойцом, и его репутация была прекрасно известна всем, но в сравнении с могучим, мускулистым Ракамой худощавый драконир из Куоша казался едва ли не хлипким. Ракама попытался провести свой излюбленный, отработанный удар правой, однако Релкин упредил его движение: в отличие от Ракамы он не выдохся и не устал. В следующий миг он впечатал Ракаме ногу в живот, так что коренастый силач сложился пополам и рухнул на землю, не в силах вдохнуть.
Тем временем Свейн стряхвул с себя Курфа и Гаута и попытался подняться на ноги, но был снова повержен Релкином.
Свейн, прекрати. Послушай меня…
Здоровенный нос Свейна определенно был сломан. Релкину и самому перебили переносицу всего несколько месяцев назад, и он по собственному опыту знал, что впереди Свейна ждут не совсем приятные дни.
— Не дергайся, Свейн, а то схлопочешь пинка. Я драться не хочу, но ты не оставляешь мне выбора.
Заткнись, умник. Это тебя не касается.
— Вот уж нет, это касается всех нас. Вы задираете друг друга не первый месяц, и вашу вражду чувствуют драконы. Этому необходимо положить конец. Мы устали от вашей свары.
— Конец будет положен тогда, когда разделаюсь с этим малым.
Подумай лучше о себе. Что будет с вами обоими, если о драке прознает Кузо. Он вам спуску не даст.
— Послушай, этот гаденыш Ракама с первого дня нарывался на нахлобучку.
Если даже и так, вам следовало провести поединок по всем правилам.
Ракама с трудом поднялся на ноги. К тому времени его побледневшее было лицо снова порозовело, и Релкин вздохнул с облегчением: он опасался, не отшиб ли часом Ракаме какой-нибудь жизненно важный орган. Удар ногой был очень силен.
— На этом дело не кончится! — выпалил Ракама.
— Как скажешь. Но продолжить его ты сможешь только на ристалище. Будешь сражаться со Свейном как положено. А не то тебе придется сразиться еще и со мной.
— С тобой? — буркнул Ракама и, подняв голову, встретился с Релкином взглядом. Через несколько мгновений он отвел глаза, ощутив внутреннюю силу, намного превосходившую его собственную. Драчун и забияка неожиданно понял, что этот спокойный, добродушный юноша может стать грозным противником. Не в кулачной потасовке, а в смертельном поединке.
— Драка закончена! — решительно заявил Релкин. — Ты больше не тронешь Свейна, а он тебя. Тому, кто вздумает задираться снова, придется иметь дело со всеми нами. Уразумел?
Ракама, все еще пребывавший под впечатлением своего нежданного открытия, угрюмо кивнул.
Релкин повернулся к остальным:
— Ребята, если мы постараемся, то, пожалуй, сумеем привести этих дуралеев в порядок прежде, чем они попадутся на глаза Кузо. Глядишь, и избавим их от наказания.
Курф и Гауг одобрительно закивали.
— А коли так — за дело. Раздобудьте горячую воду, мыло и щетку. Свейн, первым делом умой физиономию. На тебя смотреть страшно.
Свейн медленно кивнул, неохотно признавая справедливость сказанного. Чертов куошит, как всегда, был прав.
— … И постарайся придумать какую-нибудь отговорку, простую и правдоподобную. Кузо непременно заинтересуется, как вышло, что вы оба в одно и то же время ухитрились обзавестись синяками да шишками.
Глава третья
К сожалению, драконы обладают индивидуальностью в той же степени, что и люди. У каждого из них свой характер, зачастую весьма непростой. Особенно славились непредсказуемостью поведения зеленые: виверны огромного роста, стройного телосложения, с изумрудного цвета шкурой. Их отличали крайняя вспыльчивость и злопамятность — случалось, что некоторые из них в порыве гнева убивали собственных дракониров. Иметь с ними дело было весьма не просто, однако в легионах их ценили за виртуозное владение мечом: фехтовальные упражнения темно-зеленые выполняли, словно танцуя, с легкостью и быстротой, поразительной для созданий, весящих около двух тонн.
Ракама заботился о Грифе, молодом темно-зеленом виверне родом с Мутного Озера. Прослышав о схватке, Гриф был очень рассержен вмешательством Релкина, ибо не сомневался, что, не случись этого, Ракама непременно одержал бы верх. По мнению Грифа, Релкин своим непрошеным вмешательством похитил у его драконира заслуженную победу.
Вернувшись в драконий дом после учений — приемы владения мечом драконы отрабатывали регулярно, — Гриф принялся громко сетовать на несправедливость:
— Дракониры решили помериться силой. Эка невидаль, почему Ракаме не дали закончить дело?
Почти все остальные драконы оставили его слова без внимания. Базил в это время купался в бассейне и ничего не слышал, но вот глаза Пурпурно-Зеленого вспыхнули опасным огнем.
Пурпурно-Зеленый с Кривой Горы был своего рода диковиной — вольный дракон по рождению, он вступил в легион после того, как лишился крыльев.
С Грифом он ссорился уже не один раз. До сих пор дело не доходило до драки лишь потому, что товарищи разнимали противников, спасал Грифа от гнева более крупного сородича.
— Влок? Где Влок? — звал Гриф, прежде всего желавший высказать свое неудовольствие дракону Свейна.
— Дракон Влок здесь, — отозвался кожистоспинный, появляясь из своего стойла. Он тоже был раздражен. Престарелый ветеран Влок слыл туповатым, однако на все имел свою точку зрения, и упрямства ему было не занимать. — Оба драконопаса повредились, — прорычал он. Эта вражда заходит слишком далеко. Зачем нужно, чтобы наши мальчики увечили один другого.
Гриф усмехнулся:
— Ты, Влок, говоришь так, потому что мой парень отлупил твоего. В этом вся правда!
— Клянусь огненным дыханием… — взревел Влок.
— Мой парень твоего побьет, — громко повторил Гриф. Ты это знаешь, и он знает, и я знаю.
— Довольно! — зашипел Пурпурно-Зеленый. — Мы все устали и от тебя, и от твоего парня.
— А с тобой кто-то разговаривает? Уж точно не я.
— Зато я говорю с тобой, это уж точно.
Пурпурно-Зеленый поднялся во весь свой внушительный рост. Гриф расправил плечи и злорадно ухмыльнулся.
— Молчал бы лучше, тупица, дикарь с подрезанными крыльями. Проку от тебя никакого. Ты и меча-то толком держать не умеешь.
Ошарашенный неслыханными оскорблениями, Пурпурно-Зеленый действительно промолчал, но уже в следующую секунду с ревом бросился в атаку. Гриф попытался увернуться, но был схвачен могучими руками и отброшен к стене драконьего дома, самый фундамент которого содрогнулся от этого страшного удара. В пылу схватки Пурпурно-Зеленый забыл все, чему его учили, и дрался как дикий хищник, каким он и был до поступления в легион. Его огромные челюсти сомкнулись на плече Грифа. Тот, к счастью, еще не успел снять тренировочный панцирь из толстой кожи, однако все равно взвыл от боли.
Здание снова задрожало. Послышались крики, по лестницам забегали люди. Двухтонный темно-зеленый и четырехтонный дикий драконы, сцепившись, покатились по полу. Грифу удалось вывернуться, и он пустился наутек.
Пурпурно-Зеленый метнулся следом, но, на свою беду, запнулся о табурет, который разлетелся в щепки. Выигранного мгновения хватило Грифу, чтобы выхватить из заплечных ножен меч.
