По Мыслящим Королевствам - Фостер Алан Дин (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью .txt) 📗
Образованный, — подумал Химнет. — Значит, тем более важно преподнести ему серьезный урок».
— Тебе следовало бы тщательнее выбирать метафоры. Использование определенных слов может побудить меня к определенным действиям.
В первый раз рыбак обернулся и посмотрел вверх. Он не вздрогнул при виде рогатого шлема и горящих глаз.
— Я не боюсь вас, Химнет Одержимый. В любом случае человек живет не вечно, а я слишком часто думаю о том, что лучше умереть в состоянии свободы, нежели влачить существование без нее.
— Без свободы? — Чародей экспансивно взмахнул рукой. — Вот ты в такой прекрасный день сидишь здесь со своим сыном на общественном волнорезе и занимаешься тем, что большинство твоих сограждан назвали бы настоящим отдыхом, и при этом жалуешься на отсутствие свободы?
— Вы понимаете, о чем я говорю. — Как заметил Химнет, тон мужчины был явно угрюмым. — В конечном счете ничего не делается без вашего одобрения — или одобрения ваших лакеев, вроде того старого воина, что молча ждет с каменным лицом в колеснице. Вы управляете всем, не допуская ни возражений, ни обсуждений. Ничто в Эль-Ларимаре не может произойти без вашего ведома. Вы шпионите за всеми — либо это делается по вашему приказу.
— Знание является необходимой предпосылкой хорошего правления, любезный.
— Но не игнорирование желаний народа. — Мужчина вновь повел удилищем, и тонкая леска, подергиваясь, прочертила поверхность воды.
— Для народа весьма опасно иметь слишком много желаний. — Сделав шаг вперед, Химнет нагнулся прямо за спиной мужчины, так что тот ощутил теплое дыхание Одержимого на своей грязной открытой шее. — Это вселяет в людей тревогу и расстраивает пищеварение. Куда лучше просто жить и наслаждаться каждым приходящим днем, а вопрос желаний оставить другим.
— Вроде вас. — Мужчина не поежился, не отпрянул. — Давайте делайте что хотите, я вас не боюсь! Все равно уже хуже некуда.
— Ты и впрямь скверно обо мне думаешь, да? Если бы у тебя было больше житейского опыта, любезный, ты бы понимал что я еще не такой плохой, как большинство абсолютных монархов. Я не собираюсь ничего делать с тобой. — Шлем слегка повернулся направо. — Какой хороший у тебя мальчик. — Протянув закованную в броню руку, Химнет потрепал ребенка по волосам. На лице шестилетнего малыша появилось выражение, среднее между неуверенным восхищением и совершенным ужасом.
Впервые гранитная твердость рыбака, кажется, слегка пошатнулась.
— Оставьте мальчика в покое. Если это необходимо, то займитесь мной.
— Заняться тобой? Но, любезный, я как раз и занимаюсь тобой? — Некромант сунул руку в карман и достал оттуда небольшую стеклянную бутылочку, наполненную черной маслянистой жидкостью. — Я не стану обременять тебя названием эликсира. Если брызнуть несколько капель этой жидкости на бедро твоего очаровательного крепенького малыша, то его ноги высохнут, словно забытые в поле последние колосья пшеницы. Они станут хрупкими, как стебли засушенных цветов. При ходьбе кости будут трескаться и ломаться, причиняя невыносимую боль, от которой не избавят ни один доктор, ни один алхимик. Потом кости начнут заживать, медленно и мучительно, покуда он не сделает следующий неверный шаг, и тогда они опять сломаются. Это будет происходить опять и опять. Боль начнет усиливаться с каждым новым переломом. Как бы он ни был осторожен, кости будут ломаться и заживать, ломаться и заживать, а когда он станет взрослым — если сумеет так долго превозмогать боль, — его ноги превратятся в причудливую массу осколков костей, бесполезных для ходьбы или чего-нибудь иного, кроме мучений.
Лицо Химнета под шлемом теперь было очень близко к уху рыбака, а голос понизился до шепота. Лицо мужчины подергивалось, и несколько слезинок скатилось по его щетинистой щеке.
— Не делайте этого. Пожалуйста, не делайте этого.
— Ага. — На скрытом сталью шлема лице Химнета Одержимого появилась улыбка. — Пожалуйста, не делайте этого — чего?
— Пожалуйста… Голова рыбака упала на грудь, и он сильно зажмурил глаза. — Пожалуйста, не делайте этого… господин.
— Хорошо. Просто отлично.
Протянув руку, колдун провел бронированным пальцем по щеке мальчугана. Паренек отпрянул от прикосновения холодного металла, он дрожал, ему явно хотелось заплакать, но он по-мужски изо всех сил сдерживался. — Это оказалось не очень трудно, правда? Теперь я тебя оставляю. Не забывай об этом состязании в гордости. Химнет Одержимый не каждый день останавливается, чтобы потолковать с одним из своих подданных. И не забудь соответствующим образом выразить почтение, когда я буду уезжать. — Шелковистый голос чуть заметно посуровел. — Ведь ты не хочешь, чтобы я вернулся и еще побеседовал с тобой?
Выпрямившись во весь свой внушительный рост, властитель вернулся к колеснице.
— Поехали, Перегриф. Почему-то сегодня утром океан не оказывает на меня обычного благотворного воздействия.
— Это из-за женщины, господин. Она терзает ваши мысли. Но все пройдет.
— Знаю. Однако так трудно быть терпеливым.
Перегриф осмелился улыбнуться:
— Время, проведенное в длительных раздумьях, сделает окончательное решение наиболее приемлемым, господин.
— Да, да, правда. — Чародей положил ладонь на руку воина. — Ты всегда знаешь, что сказать, чтобы утешить меня, Перегриф.
Голова с белой копной волос почтительно качнулась.
— Я стараюсь, господин.
— Назад, в крепость! Как следует поедим и займемся накопившимися государственными делами. Подальше от смрада этого места и этих людей.
— Да, господин.
Перегриф тронул вожжи, и огромные лошади аккуратно развернули колесницу на ограниченной площадке. Химнет бросил взгляд в направлении конца волнореза. Люди стояли, отложив удочки, сжимая в руках шапки и почтительно склонив головы. Один человек склонил голову особенно низко, так же, как и его сын, оба они слегка дрожали. Увидев это, Химнет задержал на них взгляд несколько дольше, чем нужно, хотя и понимал, что не подобает ему находить удовольствие в таких пустяковых проявлениях власти.
Перегриф прикрикнул на коней, и колесница рванулась вперед, мчась по волнорезу назад к порту, к городу, к угрюмым утесам Карридгианских гор.
Что-то стрелой пролетело перед колесницей, отчаянно пытаясь увернуться от мчащихся копыт жеребцов, — упряжке перебегала дорогу черная кошка.
— Осторожно, — крикнул некромант, — не задень ее!
Исполнительный Перегриф, мастерски орудуя вожжами, слегка отклонял несущихся коней вправо, хотя колесница опасно приблизилась к краю волнореза. Спасенная кошка исчезла среди камней. Пристально посмотрев назад, Химнет попытался разглядеть ее, но не смог.
Вернув скачущих лошадей снова на середину волнореза, главный помощник неуверенно взглянул на Химнета:
— Господин, это была всего лишь шелудивая бездомная кошка. Невелика беда, если бы мы ее задавили.
Нет, ошибаешься. Химнет нахмурился. Что означал этот миг? На какое-то мгновение нечто внедрилось ему в мозг и поразило его заставив действовать не просто неподобающе, но и нетипично. За кого он испугался — за кошку или за себя? Весьма странно…
Два необъяснимых происшествия чуть ли не за две минуты. Сначала рыбак, потом кошка. Утро оказалось очень своеобразным. Несмотря на всё попытки Перегрифа развеселять господина, Химнет прибыл в крепость обеспокоенный и в дурном расположении духа, чего не случалось уже многие годы.
II
Поскольку через Либондай пролетали внутренние торговые пути и дорога для завозного товара с экзотического Юга и Востока, здесь ежедневно можно было наблюдать самые разнообразные чудеса. Но даже в шумной и пестроликой гавани, внушительная фигура, вышагивающего по портовому рынку огромного иссиня-черного кота с мощными лапами, львиными клыками и гривой заставляла людей оборачиваться.
— Почему ты думаешь, что смотрят именно на тебя? — Выпрямившись во весь свой (хоть и небольшой) рост, Симна ибн Синд важно мерил шагами изрядно потертые ромбовидные камни мостовой.
