Рождение героев - Прусаков Андрей (серия книг txt) 📗
– Держись, – сжал и одним махом вытащил наверх.
Шенн тут же посмотрел на Кирма. Старик глядел на лицо Шенна, но не в глаза, а на щеку. «Что там», – с испугом подумал Шенн, но спросить старейшину не осмелился.
– След Хозяина, – улыбнувшись щербатым ртом, проговорил Кирм. Борран одобрительно кивнул.
Щека болела все сильней, и Шенн едва сдерживался, чтобы не закричать от обжигающей боли. Он вновь посмотрел на Боррана и неуверенно поднял руку к лицу. Старейшина и охранник молчали. Шенн дотронулся до щеки и вместо нежной кожи почувствовал под пальцами твердый змеистый шрам. Схватившись за щеку, Шенн взвыл от боли и упал на колени. Из глаз потекли слезы, и юноша склонил голову, чтобы Борран и Кирм не видели этого.
– Он долго держался, – сказал старейшина.
Шенн не понял, похвала это или нет. Борран наклонился и сунул Шенну кожаную флягу:
– Смочи. Будет легче.
Шенн схватил флягу, плеснул воды на ладонь и прижал к щеке. Стало как будто легче. Прохладная вода смягчила пульсирующий на щеке огонь. Он смочил лицо, чтобы никто не увидел слез, и поднялся на ноги.
– Молодец, Зверь! – улыбнувшись, сказал Борран.
Шенн притаился на границе Леса. Он охранял этот участок уже две полные луны, исходил и исследовал все звериные тропы, расставил ловушки на крупного зверя, с которым нелегко сойтись один на один, но за все это время никто, ни единая живая душа не пыталась проникнуть за невидимый барьер. Даже звери Снаружи сторонились этих мест, словно бы зная, что это земля Хозяина, и обходили невидимую границу иной дорогой. На самом деле, в почти сплошной стене деревьев располагалось всего несколько узких проходов – их-то и охранял Шенн.
Выходить за границу Леса запрещалось под страхом смерти, и метка, оставленная Хозяином Леса на щеке Шенна, заставляла помнить об этом.
Шенн и не собирался переходить границу. Он – охранник, дозорный. Хозяин доверил ему стеречь Лес, и он будет охранять так, что и букашка не проползет!
Он поправил деревянное копье, висевшее на ремне за спиной, и медленно двинулся по охранной тропе. И здесь чуткий слух Шенна уловил странные звуки. Юноша задержал дыхание и прислушался: кто-то подходил к охранной тропе, двигаясь открыто и смело. Подходил не со стороны Леса, а Снаружи!
Юноша прокрался к ближайшей тропе и затаился в тени поваленного дерева. Звуки приближались. А что, если твари или люди Снаружи решили вторгнуться в Лес? Старейшины говорят, что люди Снаружи злы и жестоки, они убивают друг друга, и еще они убивают деревья! Говорили, они много опасней тварей с Пузырящихся Болот, что их оружие сделано из блестящего дерева, во много раз прочнее и острее, чем наши каменные ножи и деревянные копья с костяными наконечниками! Убить человека Снаружи – великая честь, и Шенн постарается заслужить ее.
Кто-то идет, идет прямо к нему!
Шенн понял: сейчас решится его судьба, свершится то, к чему он готовился всю жизнь. Либо он перебьет опасных пришельцев, либо умрет в схватке с ними, умрет как охранник, с честью и славой, и его череп повесят на ветви священного дерева!
Но звуки стихли, видимо, те, что Снаружи, остановились и ищут удобный проход. Они не знают, сколько ловушек приготовлено для незваных гостей! Юноша скользнул по стволам накренившихся после страшного ветра деревьев и высунул раскрашенное маскирующим варевом лицо в просвет между ветвями.
Где же пришелец? Судя по звукам, тот был один. Шенн удивленно замер, услыхав его голос. Пришелец так просто выдает себя? Значит, скоро умрет от руки Шенна! Но голос определенно женский. Шенн удивленно пошевелил губами. Интересно, женщины Снаружи так же жестоки и злы, как и мужчины? Этого старейшины не говорили. Зато говорили, что они уродливы и едят собственных детей…
Он знал, что нарушит запрет, зайдя за границу, но не мог сдержаться. Любопытство и азарт охотника толкнули вперед. Немного, всего несколько шагов, только чтобы увидеть! Шенн крался так тихо, как не двигался никогда в жизни, он не слышал даже самого себя, лишь сердце глухо стучало в груди, словно ритуальный барабан старейшин. За проходом деревья расступались, и остаться незамеченным было гораздо труднее. Он замер, слившись с последним деревом в одно целое, и вновь прислушался. Она совсем близко!
Так и есть! Женщина, судя по распущенным длинным волосам удивительного огненного цвета. Неужели бывают такие волосы? Зачем? Как можно спрятаться от опасности, имея такую яркую и заметную издалека гриву? Зоркие глаза Шенна подметили блестящие лезвия какого-то оружия, выступавшие из-под черной, без рукавов, куртки красноволосой. Она шла осторожно, но не так, как следовало двигаться по Лесу. Если бы не волосы и особый запах, ее можно было принять за мужчину, ведь она носила штаны! В Лесу девушки всех родов носили длинные рубахи, с вырезами до колен, чтобы было удобно ходить и бегать. Шенн подобрался, готовясь к прыжку. Удар копья в незащищенное горло легко прикончит ее. Она даже не успеет ничего понять…
Красноволосая замерла и остановилась. Он чем-то выдал себя? Если враг почуял тебя, учил Борран, бой наполовину проигран. Нет, она слышит что-то другое! И она явно встревожена. Ее кто-то преследует? Как жаль, что не видно лица…
Он решил не торопиться.
И услышал гулкие звуки шагов. Приближался кто-то большой и сильный, судя по громко трещавшим под ногами сухим веткам. Так может ходить лишь очень могучее существо, не опасавшееся, что его съедят… Девушка выхватила из-под плаща блестящие крюки на длинных рукоятках и что-то произнесла. Голос красноволосой понравился Шенну. Ни у одной девушки в Лесу нет такого красивого и странного голоса. Как жаль, что он не может понять ни слова! И какие странные у нее ножи, ведь ни сдирать кожу, ни резать мясо ими неудобно…
Ее преследователь появился внезапно, громким ревом обозначив свои намерения. Это была огромная, в полтора человеческих роста тварь, волосатая, мускулистая, похожая на движущийся валун. Но не зверь, ибо сжимала в руке здоровенную палицу! Желтые глаза монстра полыхнули огнем, он зарычал, толстые губы приподнялись в жуткой ухмылке, обнажив кривые клыки. Встряхнув гривой спутанных волос, доходивших до пояса, чудище подняло дубину и двинулось на девушку.
Шенн моментально понял, что для красноволосой все кончено. Противостоять такому великану в одиночку не решился бы ни один охотник или дозорный. Чудовище убьет ее очень быстро. В этом Шенн нисколько не сомневался, и ему стало жаль незнакомку. Все же она была красива, а Шенн умел ценить красоту. Грейл смеялся, когда Шенн вырезал из дерева фигурки животных, он называл это занятием для женщин. Но Шенну это нравилось, и насмешки Грейла он не слушал. «Сначала пусть станет дозорным, как я, – не без удовольствия подумал Шенн, – а потом смеется!»
Меж тем схватка началась. Красноволосая выжидала, выставив перед собой странное, блестящее, как лучи солнца, оружие. Монстр зарычал и шагнул к ней, занеся обломок дерева над головой. Такой удар неминуемо убил бы ее, и Шенн невольно сжался, представив себя на месте незнакомки. Но красноволосая оказалась весьма проворной. Проскользнув под огромной ручищей, девушка взмахнула блестящими крюками и отпрыгнула в сторону. Монстр завыл – из разрубленной лапы брызнула кровь. Он бросился на девушку, та успела отскочить за древесный ствол. Монстр медленно двинулся вокруг дерева, налитые кровью глаза, не отрываясь, следили за маленькой, но опасной фигуркой.
Темная кровь струилась по шерсти страшилища. Шенн хорошо чувствовал ее запах, по движениям твари ощущая ее злобу и ярость. Тварь была ранена, но все еще очень опасна. И красноволосая, похоже, понимала это. С таким противником ей не совладать. Она пятилась по направлению к Шенну, а чудище шло за ней, оскалив клыки. Дубину монстр поднимать не стал, надеясь и без нее прикончить человека. Могучая, свисавшая до колен, длань монстра могла сломать небольшое деревце, что уж говорить о человеке. Девушка отступала, пока не уперлась спиной в переплетенье стволов, за которым притаился Шенн. Проход был рядом, но она не видела его, ибо не могла повернуться спиной к твари. Шенн висел прямо над ней. Она быстро оглянулась, и дозорный увидел ее лицо так близко… И в следующий миг понял, что не даст зверю убить ее, что бы ни случилось потом! Напряженный прищур голубых, как небо, глаз и плотно сжатые ярко-красные губы на удивительном овале лица поразили Шенна. Она была прекрасна чужой, неведомой красотой, и в голову юноши вползла крамольная мысль: такая девушка, пусть даже пришедшая Снаружи, не может быть злобной и жестокой!
