Последняя Охотница на драконов - Ффорде Джаспер (читать книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
Я спросила:
– Дело-то в чем?
– Сестринская Община прислала человечка тебе на замену, – сказал Перкинс. – Что бы ты хотела, чтобы я с ним сделал?
Тьфу ты, я же совершенно забыла!.. Действительно, Сестринство каждые пять лет присылает в «Казам» какого-нибудь найденыша. Четвертым по счету был Шарон Зойкс, я – шестой, а вот теперь, стало быть, прислали седьмого.
Что касается пятого, о нем у нас не принято было говорить.
– Сунь его в такси и пускай едет сюда… Хотя нет, отставить! Дороговато получится… Попроси Назиля, пусть на ковре его привезет. С обычными предосторожностями. Типа картонной коробки, договорились?
– С обычными, – ответил Перкинс и дал отбой.
Я опять посмотрела на троих колдунов. Они с разных сторон таращились на дом и, для постороннего наблюдателя, били баклуши. Что до меня, я всего менее собиралась к ним лезть, допытываясь, как дела и что вообще происходит. Я-то знала, что малейшее нарушение сосредоточения может безвозвратно погубить творимое заклинание.
Мубин и Прайс были одеты в обычное платье, только обошлись без металлических деталей, поскольку опасались ожогов. В отличие от них, леди Моугон блюла в одежде традицию. На ней были длинные черные кринолины, которые на каждом шагу шуршали, точно осенние листья, а в темноте еще и мерцали, точно отражая далекие фейерверки. Это последнее обстоятельство иногда даже было удобно. У нас в Королевстве электричество вырубается достаточно часто, так вот, когда нет света, на Моугониху, торжественно плывущую по бесконечным коридорам Башни Замбини, в потемках не налетишь. Однажды какой-то отчаянный балбес прицепил ей на платье полумесяц и звезды, вырезанные из серебряной фольги, так она от ярости чуть не взорвалась. Устроила мистеру Замбини жуткую двадцатиминутную сцену, кричала, что никто здесь «не принимает всерьез ее возвышенное призвание», что в агентстве состоят одни «инфантильные бездари» – короче, в подобных условиях совершенно невозможно работать. Замбини сделал серьезное лицо и по очереди переговорил с каждым из нас, но чувствовалось, что ему самому было смешно. Виновника мы так и не нашли, но лично я подозревала, что тут подсуетился младший брат-близнец Полноцена – «Скидка» Прайс. Тот самый, который однажды ради прикола перекрасил всех окрестных котов в голубой цвет. Помнится, та его шуточка чуть не вышла нам боком – делом заинтересовалась полиция…
В общем, делать мне было особо нечего, разве что вполглаза наблюдать за троими волшебниками. Так что я сидела в машине, почитывая газету, оставленную Мубином. Буквы, которые он натаскал из разных абзацев, еще оставались в клетках кроссворда, и это заставило меня нахмуриться. Разминочные заклинания обычно носят непостоянный характер – следовало ждать, чтобы буквы успели расползтись по своим штатным местам на газетной странице.
Прочно зафиксировать что-либо обычно вдвое труднее, чем переместить. Поэтому большинство волшебников берегут силы, и подобные заклинания довольно быстро рассасываются, – примерно так, как расползается коса, не закрепленная лентой. Колдовство в какой-то мере сродни марафонскому бегу: необходимо выдерживать темп. Сделай слишком рано быстрый рывок, и финишировать окажется нечем. Должно быть, Мубин чувствовал полную уверенность в своих силах, если «отвязал» хвост заклинания. На всякий случай я дотянулась и постучала пальцем по бензомеру «Фольксвагена». Стрелка, стоявшая на отметке «полный бак», даже не дрогнула. Я сделала вывод, что сегодня и леди Моугон чувствовала себя в полной боевой форме.
– Кварк, – раздалось подле меня.
– Где?
Бритвенно-острый коготь Кваркозверя указывал на восток. Оттуда – и гораздо быстрей, чем можно было ждать, – мчался Принц Назиль. Резко осадив ковер, он дважды облетел дом и совершил четкую посадку рядом со мной. Он предпочитает управлять своим ковром, стоя на нем во весь рост, точно серфер на доске, – к немалому негодованию нашего второго летуна на коврах, Оуэна из Райдера, который обычно сидит, по обычаю скрестив ноги. А еще летом Назиль одевается в мешковатые шорты и гавайскую рубашку, что опять-таки поперек печенок Моугонихе, ревнительнице традиций.
– Привет, Дженни, – широко улыбнулся Назиль, протягивая мне на подпись свой бортжурнал. – Тебе посылка.
На передке ковра в самом деле стояла большая картонная упаковка из-под хлопьев «Вкусняшка». Открыв крышку, я увидела одиннадцатилетнего мальчика, выглядевшего долговязым и неуклюжим для своего возраста. У него были вьющиеся русые волосы, а кругом курносого носа танцевали веснушки. Парнишка, одетый в откровенные обноски, казался только что выдернутым из привычной обстановки. И смотрел на меня так, словно еще не решил, как к этому следовало относиться.
Тигровая Креветка
– Привет, – сказала я, протягивая ему руку. – Я Дженнифер Стрэндж.
– Привет, – ответил он довольно-таки опасливо и пожал мою руку, вылезая из коробки. – А я – Тайгер Проунс, еще меня зовут просто Тигровая Креветка. Матушка Зенобия велела мне передать это Великому Замбини…
И мальчишка показал конверт.
– Я за него, – сказала я. – Так что можешь вручить мне.
Однако Тайгер оказался себе на уме.
– Матушка Зенобия велела отдать Великому Замбини лично в руки…
– Он пропал без вести, – сказала я. – Исчез неизвестно куда. Никто не знает, вернется ли, и если да, то когда.
– Ну тогда я подожду.
– Нет, ты передашь конверт мне.
– Нет, я…
Мы еще какое-то время препирались из-за конверта, потом я просто выдернула его у Тайгера из руки. Вскрыла и ознакомилась с содержанием. В конверте лежала его декларация о кабальной зависимости – нечто вроде квитанции. Мне в нее даже подробно вчитываться не понадобилось. Тигровая Креветка поступал в собственность «Казама» вплоть до момента достижения им двадцати лет. То есть в точности как я сама.
– Добро пожаловать на борт, – сказала я, убирая конверт в сумку. – Как нынче поживает матушка Зенобия?
Тайгер ответил:
– Крыша у нее все еще набекрень.
Я тоже была из найденышей, воспитанных Сестринством – или, если официально, «Благословенным Дамским Обществом Лобстера». У них был монастырь в Клиффорд-Кастле, неподалеку от Драконьих Земель. В общем-то, у меня не было к Сестрам претензий. Как-никак они одевали и кормили меня, да еще и образование дали. А настоятельницей в монастыре была отставная волшебница по имени мать Зенобия – сморщенная, точно грецкий орех, и такая же неунывающая.
Я не стала с ходу расспрашивать Тайгера, куда подевались его родители. Мы, найденыши, инстинктивно держимся вместе, ибо нас объединяет чувство потери. Однако есть у нас и неписаный кодекс – человек рассказывает о себе только по собственной воле и только тем, кому доверяет.
В настоящий момент Креветка задумчиво созерцал Принца Назиля, ковер и картонку из-под «Вкусняшек». Все же Мистические Искусства – не самый обычный бизнес, в который может угодить человек. Я бы про себя скорее назвала нашу деятельность бесконечной чередой весьма странных происшествий, перемежаемой мгновениями величайшего торжества, а порой – несусветного ужаса. Были и периоды скуки, куда же без них. Например, смотреть, как волшебники собираются с духом для заклинания, – почти то же, что следить, как сохнет краска. Без привычки тут пропадешь.
– Слушай, – сказал Принц. – Если я тут больше не нужен, так я дальше полетел. Мне еще почку в Эбериствитс отвозить…
– Почку? – спросил Тайгер. – Твою?
Я поблагодарила Назиля за благополучную доставку Креветки. Принц весело помахал нам рукой, оторвал ковер от земли и унесся на запад. Мне еще предстояло уведомить обоих наших летунов на коврах, что контракт по доставке донорских органов вскорости истекал.
– Меня тоже Сестринство вырастило, – сказала я, желая всемерно помочь Тайгеру освоиться в новой для него жизненной нише.
Я помнила, как облегчило мои первые несколько недель в «Казаме» участие пятого найденыша, той самой девушки, о которой у нас не принято было вспоминать. Вот мне и хотелось явить в отношении Тайгера такую же доброту – хотя, правду сказать, выросшего у Сестер трудно впоследствии чем-нибудь запугать. Нет, жестокими их нельзя было назвать, но что касается строгости… Упомяну лишь, что лет до восьми я и понятия не имела, что можно просто взять и что-то сказать, не дожидаясь, чтобы тебя сначала спросили.
