Час полнолуния - Васильев Андрей (читать книги онлайн без txt) 📗
Как по мне – феерический бред. Но в него верят! И плевать, что у Ряжских и сына-то никакого нет.
А самое забавное, будь я по другую сторону баррикад, тоже шушукался бы по углам и, возможно, даже выдвинул бы свою версию происходящего. Такова людская суть.
Хотя, следует признать, что в знатоки-душеведы мне записываться пока рановато. Ничего я про тайны людской сути не знаю, как показал опыт. Просто мне недавно пришлось покопаться в голове у одной сотрудницы банка, так лучше бы я этого не делал. На вид – милейшая барышня. Тихая, безобидная, безответная. Про таких говорят: «кому-то хорошая жена достанется».
Ага. Слышали бы вы ее мысли. Иной маньяк, думаю, на ее фоне выглядел бы мальчиком, который скачет на палочке, держа во рту леденец.
Как же она ненавидела всех нас! Вообще – всех! Даже тех, с кем по работе не сталкивалась, вроде меня. Мало ненавидела – она вполне серьезно прикидывала, сколько яда надо всыпать в баллон кулера, чтобы переморить половину офиса. Нет-нет, делать она этого не собиралась, разумеется. Просто привычно рассчитывала дозу, попутно представляя себе, как каждый из нас будет умирать. И это был только один вариант геноцида местного значения. Уверен, что имелись и другие.
При этом она всегда всем улыбалась, никому в помощи не отказывала и говорила так тихо, что ее еле-еле расслышать можно было. «Тихоня» – так ее называли в бухгалтерии, а уж там всем давали куда более злые прозвища.
Когда меня Ольга Михайловна спросила о том, могу ли я читать мысли других, я в жизни бы не подумал, что речь идет именно об этой девчушке. Даже возражал Ряжской, убеждая ее, что тут какая-то ошибка, и Геннадий зря на это божье создание напраслину наводит.
Впрочем, все равно согласился помочь, поскольку давно хотел провести эксперимент с зельем, которое помогает в голову к другим людям залезть. Сварил я его еще в январе, сразу после того, как рецепт узнал, но все как-то руки не доходили до практических опытов. Плюс еще там ограничение имелось на использование, из которого было предельно ясно – просто так мысли других читать нельзя. В смысле – забавы ради. Цель нужна. Четкая, ясная, практическая, без нее зелье будет просто редкостно вонючей жижей мерзкого цвета, и не более. Ну, и «отходняк» после этой процедуры неслабый, я сутки пластом лежал с гудящей как колокол головой. Думаю, так специально сделано, чтобы все, кому не лень, в чужие мысли не лезли.
Так вот – эта милая девчушка продавала инсайдерскую информацию о готовящихся сделках конкурентам Ряжских. Просто и незамысловато. Должность у нее была низовая, доступа к закрытым данным она иметь не могла, но мы ведь в России живем, правда? Потому именно ее и отправляли ксерить протоколы собраний, которые видеть никому было не положено. Почему? Так руководству у ксерокса стоять не по чину, они это секретарям поручали. А у секретарей всегда других дел полно, им недосуг самим куда-то ходить, потому и отправляли к «копиру» именно того, кто никогда не возмущается, когда ему подсовывают «левые» поручения. Как раз эту самую тихую и незаметную девочку.
Еще осенью, меня, скорее всего, потом терзали бы сомнения – а надо ли было вот так? Кончилась эта история скверно. Девушку ту наказали, причем очень серьезно, насколько я знаю, ей потом в больнице пришлось полежать. Психиатрической. Она не сразу имена заказчиков назвала, и это было большой ошибкой. С такими как Геннадий надо сразу откровенничать, раз уж попалась. Дешевле выйдет.
Еще «безопасникам» здорово накрутили хвосты, секретариат разогнали почти полностью и новых референтов набрали. Ну, и предправ наш все-таки отправился на «вольные хлеба». Его вины в произошедшем было меньше, чем у остальных, но он, увы, не вписывался в картину мироздания, которую себе нарисовали применительно к нашему банку супруги Ряжские. Проще говоря – нужен был повод, он появился. Не нашли бы этот, отыскался бы другой.
Но поскольку новым председателем правления стал Дима Волконский, я только порадовался. Он хороший человек и пост этот своим трудом честно заслужил.
И, что немаловажно, он полностью закрывает глаза на то, чем я теперь занимаюсь в банке. А именно на то, что я ничем в нем толком и не занимаюсь.
Собственно, можно было бы из него вообще уволиться, но мне пока это не нужно. Боюсь предаться лени. Когда у человека нет сдерживающих факторов и хоть какой-то доли ответственности, он очень быстро начинает дичать. Сначала перестает придерживаться распорядка дня, потом бриться начинает через два дня на третий, а после и вовсе переходит к растительному виду существования. Мол – все равно спешить некуда.
Я себя знаю, со мной так и случится. Лень вперед меня родилась и соперничать с ней будет очень трудно. Потому и не увольняюсь с работы, хотя с определенной точки зрения этот шаг был бы оправданным.
Потому и против должности «личный помощник председателя совета директоров», предложенной мне в момент большого кадрового передела, я возражать не стал. Обязанностей по должностной инструкции минимум, ответственности тоже, в кабинете своем старом мне остаться разрешили. Плюс относительно свободный график. Но при этом на службу ходить все же надо, что гарантировало мне определенную внутреннюю собранность, о которой, я, собственно, и пекся.
Я вообще стал больше думать о том, что удобно мне, чем о том, как я могу помочь человечеству. Хотя, правды ради, я о судьбах мира и до того особо не переживал, но при этом иногда позволял чувствам брать верх над разумом. Сейчас подобное случалось все реже и реже. Может, потому что круг моего общения здорово поменялся?
Тут надо вернуться немного назад и закончить разговор о Ряжской и ее попытках меня выдрессировать.
Ольга Михайловна – она, на самом деле, неплохая. И действительно обо мне заботится. Настолько, что готова даже пойти на ряд действий, которые не слишком сочетаются с уголовным кодексом Российской Федерации. Я это ценю, я ей за это благодарен. Но не настолько, чтобы прыгать вокруг нее на задних лапах, как ей того хотелось бы.
После истории с Вагнерами она на некоторое время оставила меня в покое, в аккурат до того момента, пока во дворе банка не установили бюстик мне. Небольшой такой, аккуратный, бронзовый. Что значит «мне»? То и означает. Яна Феликсовна постаралась, выполнив данное некогда обещание. Она хоть женщина в общении сложная, но, как и положено немкам, слово свое держит, пусть даже и частично. Но я не в претензии, скупость представителей германской нации давным-давно даже в пословицы с поговорками вошла. О чем я? Просто еще осенью она дала слово, что воздвигнет мне памятник в полный рост, причем из серебра, в том случае, если понесет ребенка. Судя по всему, звезды на небе сложились, Яна Феликсовна осознала, что пребывает в тягости и выполнила обещание. Но – не целиком, обошлась бюстом. Нет, я про него что-то говорил, но там вроде бы еще выплата разницы стоимости в деньгах фигурировала. А вот с ней, увы, не сложилось.
Но все равно – прикольно получилось. Он почти полдня у входа простоял, весь банк с ним сэлфи сделать успел прежде, чем по приказу Геннадия его демонтировали и утащили во внутренние помещения. Постамент сгинул без следа, а сам бюст перенесли к хранилищу, поставив рядом со столовой на старый ростовой сейф, который там находится с начала времен. Причем почти сразу у сотрудников появилась традиция тереть по дороге к холодильнику бюстов нос, типа на счастье. Через пару недель нос засверкал как солнце, а Федотова, гнусно хихикая, долго распиналась на тему того, что мне радоваться надо. Дескать – был бы памятник в полный рост, ему бы другие места терли, такие, что вслух сказать стыдно. И добро, если бы памятником все и ограничилось. У нас, русских, традиции иногда принимают крайне забавные формы. Мол – потри и там, и там, тогда счастья вдвойне больше станет.
Что любопытно – сама Вагнер даже не мелькнула на горизонте, возможно, все-таки по здравому размышлению сделав кое-какие выводы. Зато немедленно активизировалась Ряжская, начав мне давить на совесть, апеллируя к тому, что дети очередного Рейха тебя хотят поработить как пришельцы Землю, ты плохо их знаешь, ты даже не представляешь, какие они сейчас планы разрабатывают, они тебя в результате Меркель продадут. И только я одна стою между тобой и тевтонским нашествием на российскую медицину.
