Призрачный престол (СИ) - Бочаров Анатолий Юрьевич (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
Это продолжалось всего несколько секунд. Свет померк совершенно внезапно, как если бы задули свечу. Конь, на котором Гарет явился сюда, бешено заржал, полосуя копытами землю. Лорд Андрас взмахнул рукой – и веревка, за которую жеребец был привязан к камню, ярко вспыхнула синим пламенем и мгновенно истлела. Освобожденный, конь тут же пронесся между менгиров, бесследно сгинув во мраке.
– Ты проделал впечатляющий фокус, – сказал лорд Андрас. – Но он тебя не спасет.
Похоже, магической преграды больше не существовало – потому что живой мертвец легко прошел между менгиров, не встречая никаких препятствий. Вслед за ним в кромлех вступили капитан Макдоннелл и Анвин. Кинжал, который девушка сжимала в руках, прямо на глазах у Гарета удлинился, вытянулся, превращаясь в тонкий меч. Поймав его взгляд, Анвин послала Гарету манящую улыбку и облизала губы.
– Напомню, – отметил лорд Андрас, – что я пришел говорить, а не драться.
– Оружие вам, значит, просто для серьезного вида?
– И чтобы ты не наделал никаких глупостей.
Наверно, следовало все же опустить клинок и поговорить – слишком убедительно, слишком хорошо и связно звучали доводы мертвеца. Однако Гарет помнил странную женщину в вуали, явившуюся ему в замке Крейтон и так напомнившую родную мать, тоже покойную. «Они приближаются. Придут совсем скоро. Когда появятся, не слушай, не разговаривай, не верь, как бы убедительно тебя ни пытались надурить». Почему-то Гарет доверял странной женщине, так и не открывшей ему своего лица, куда больше, нежели отцу и его спутникам. Пусть даже Анвин и назвала ее тварью, выползшей из Бездны.
Еще можно было попытаться сбежать. Кинуться в лес, вслед за конем, нестись среди выпирающих из земли коряг и хлещущих по лицу веток, спотыкаться и падать, и наконец свернуть себе шею в кромешном мраке – или быть настигнутым и схваченным преследователями, которые вряд ли отступят. Не самая завидная перспектива.
Крейтоны – воины. И привыкли драться с врагом, а не удирать со всех ног. Некогда они явились из-за моря, обретя новый дом на землях Древнего Севера и присягнув здешним лордам, когда страны по другую сторону пролива горели в бесчисленных войнах. Огнем и железом, заклятиями и верным словом Крейтоны служили королям Регеда, ни разу не покрыв своего имени позором и защищая северное королевство. Крейтоны не привыкли склоняться перед врагом – какой бы природы тот ни был, какое бы обличие не надел.
Гарет бросился на врага, взмахнув мечом. На лорде Андрасе были пластинчатые доспехи, Гарет метил в их прорезь острием клинка. Отец чуть отклонился, так, что выставленная Гаретом сталь лишь бессильно заскрежетала по броне. Не мешкая, лорд Андрас нанес собственный удар. Рубящий, с замахом, идущим от плеча – таким убивают, не обезоруживают. Гарет едва успел отдернуться назад, приняв выпад на второпях подставленный клинок. Обрушенный отцом удар оказался настолько сильным, что заломило в плече. Не вывернуть бы еще из сустава руку, промелькнула тревожная мысль.
Гарет отскочил – и вовремя, потому что рядом оказался Макдоннелл и тоже атаковал. В отличие от отца, он бил не размашисто, а хлестко и быстро. Сталь задела левое плечо, немедленно отозвавшееся болью. Капитан дрался с ловкостью, не раз продемонстрированной им во время бесчисленных тренировок, проходивших ранее в замке Крейтон. Гарет хорошо понимал, что Дональду Макдоннеллу он не противник. Да и лорду Андрасу, с его боевым опытом, по большому счету тоже.
Тяжело дыша, Гарет вновь отступил. Юноша прижался спиной к одному из менгиров, ощущая сквозь пропотевшую рубашку холодный камень. Он выставил перед собой меч, глядя на неторопливо приближающихся к нему лорда Андраса и капитана Макдоннелла. Они совсем не торопились, двигались даже с ленцой. Зачем попусту спешить, если жертва все равно загнана в угол? Рядом держалась Анвин, пока не вступавшая в бой.
Враги больше не пытались завязать разговор. Похоже, все россказни о неоценимой помощи, которую Гарет якобы способен им оказать, оказались обыкновенной брехней, как и предупреждала та женщина, с вуалью, скрывавшей лицо. «Они просто хотели выманить меня из кромлеха, чтобы без всяких помех убить. Интересно только, зачем я им сдался?»
И что же делать теперь? Бежать действительно бесполезно. Гарет вымотался, ослабел и хорошо понимал, что далеко он в таком состоянии все равно не уйдет. Он старался припомнить все боевые заклятия, какие только выучил в свое время, под наставничеством все того же отца. Возможно, хотя бы на одно заклятие достанет еще сил, прежде чем истощатся энергетические резервы, и без того подточенные только что свершенным чародейством. Непонятно, впрочем, выйдет ли от магических ухищрений хоть какой-нибудь толк. Тогда, в деревне возле родного замка, магия не слишком-то помогла.
Гарет хорошо понимал, что положение, в которое он попал – самое что ни на есть отчаянное. Если кто-нибудь, где угодно, в любом возможном из всех существующих миров, все-таки услышал исходивший отсюда призыв и готов явиться на помощь, лучше бы ему как следует поспешить.
«Пусть торопится, потому что я долго не продержусь».
Глава 2
Вокруг стлался туман. Молочно-белый, густой, непроглядный, он скрывал и землю, и небо, заполнял все пространство вокруг. Обвивал сапоги, цеплялся за руки, выбрасывал прямо в лицо хищные холодные языки. За хмарной дымкой — почти ничего не видать. Иногда сквозь мглу просматриваются некие смутные очертания, высокие и темные, а потом пропадают. Дома и башни? Исполинские деревья? Крутые скалы? Не разобрать, не понять.
Память превратилась в дырявое одеяло, напоминала дубовый щит, разбитый на сотню щепок, раскиданных теперь под ногами. Иногда в ней вспыхивали, словно молнии в ночном небе, отдельные разрозненные образы, совершенно перемешанные, беспорядочные.
Война, непрестанные сражения, бесчисленные смертоубийства, огонь и сталь, кровь на снегу, кровь на гербовых коттах, кровь на зеленой траве. Может быть, даже не одна война, а добрый десяток войн. Вспоминался многобашенный город, окруженный врагом; рвущаяся в атаку конница, пришедшая на подмогу защитникам; бьющая в лицо злая метель. Вспоминались изумрудные луга и роскошные беломраморные дворцы в южных землях; вспоминались походы, нехитрый наемничий быт, вкус солдатской похлебки, распитое с товарищами вино, немудреные шутки, завиральные байки, скабрезные остроты и гогот. И потом вновь те же самые товарищи – уже не рассказывающие баек, лежащие бездыханными на вытоптанными сотнями копыт полях.
Вспоминались надменные вельможи, плетущие изощренные интриги, рвущиеся к власти над королевством. Вспоминалась новая армия, идущая на штурм новой крепости, и на сей раз он был во главе войска. Он садился на трон – в кресло, отлитое из старого серебра. Надевал украшенную драгоценными каменьями корону, и восторженная толпа приветствовала его тысячеголосым ревом. Ветер рвал на башнях знамена – яблоневое древо на синем поле, стяг его предков, осенявший утерянный и возвращенный престол. Триумф казался столь близким, что можно коснуться рукой.
Вспыхнувшая в ночном мраке сталь, раскаленная ярость, бешеный звон клинков. Чужой меч, пробивающий грудь – колющий выпад, стремительный, резкий, нашедший искомую цель. Холодеющий мир, застывшее напротив лицо. Все скрадывается, исчезает во мгле, наползает туман.
Вспоминалось многое, но все как-то спутано, вперемежку.
С изрядным трудом в памяти всплыло собственное имя. Гледерик. Гледерик Брейсвер. Сэр Гледерик, капитан Брейсвер, несколько позже и совсем ненадолго – король Гледерик. Он точно помнил, что был королем. Но друзья и знакомые называли его совсем по-другому. Просто Дэрри, без лишнего пиетета. Да и не заслужил он никакого пиетета, по большому счету.
Он явился сюда на лодке — утлой, ненадежной, ветхой, беспокойно качавшейся на волнах. Форштевень взрезал темную воду, в лицо летели соленые брызги, сидевший на банке перевозчик совершенно не шевелил веслами. Лодка двигалась будто сама собой. Перевозчик сидел ссутулившись, завернувшись в залатанный в сотне мест серый плащ, накинув на голову капюшон, и курил трубку. Разглядеть лица не получалось совершенно. Дэрри пытался завести с ним разговор, задавал вопросы, получал на них совершенно невразумительные ответы.
