Дракон цвета смерти (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна (книги .TXT, .FB2) 📗
Вниз — и вверх, в небо!
И снова — вниз!
Как на безумных качелях. И вверх… и снова вниз, и снова — огонь.
Внизу дичь! Добыча!
Большая, огромная, вкусная! Такая… аппетитная!
Так и хочется вонзить в нее зубы и рвать, рвать, РВАТЬ!!! Спуститься, схватить, унести и сожрать…
Мне?
Виоле.
Я — человек, я этого не хочу!
Вниз нельзя! Твари еще опасны, они будут сопротивляться! Мы сейчас попадем под удар! Виола, не надо!
И словно на грани сознания — разум дракона!
Хищный, яростный, жаждущий крови — и единственное, что ее удерживает от боевого безумия — это я. Это меня она слышит, это мой разум удерживает ее от того, чтобы безудержно кинуться в бой и погибнуть в азарте и ярости.
И снова — вниз!
Но уже холодно, расчетливо, спокойно. Туда, где бьется в конвульсиях главная химера, где ползут от него более мелкие, надеясь укрыться в зарослях, краем глаза я вижу, как ударила в грудь черной драконице без всадника красная Эйра. Черная обезумела от запаха или вида крови, и Ярина сбила ее с курса. Чтобы та не вцепилась в монстра, не погибла от все еще активных и ядовитых щупалец.
Только сейчас я поняла, зачем драконицам люди. Да, и драконам тоже.
Драконы — умные,, сильные, прекрасные, но они — хищники. И они пьянеют от вида и запаха крови, они дуреют от битвы.
Они кидаются в бой, очертя голову, уже ни о чем не помышляя — и гибнут.
Гибнут потому, что эти твари — химеры — опасны и ядовиты. Потому что сразу их не сожжешь. Потому что сопротивляются они до последнего, и убивать их так же сложно, как морских обитателей. Попробуй, убей акулу!
На редкость живучая тварь!
Потому и нужны драконам — люди. Мы их сдерживаем, не даем сорваться в боевое безумие, не позволяем потерять себя. Виола знает меня рядом, и держится.
И остальные семь дракониц держатся. А вот четыре свободные…. Им плохо.
Повезло черной, ее спасла Ярина. Но вот зеленая получила сильный удар щупальцем, закричала почти по-человечески, покатилась куда-то в сторону…
Впрочем, это был последний успех химер.
Драконицы вновь накрыли их огнем — и твари завыли, корчась и обугливаясь окончательно. И еще раз, пока на земле не остался только жирный черный пепел.
— Что теперь? — услышала меня только Виола, но это самое главное.
— Можем улетать. С мелочью крестьяне справятся и сами, если что. Проверят заросли, изловят, сожгут. Мелочевка уже и сетям поддается.
— А…
— Миста? Она в воздухе. Но ей потребуется помощь.
Я в этом и не сомневалась.
А значит — свисток. И длинный протяжный сигнал, который означает — улетаем! Это я уже выучила.
Драконицы его знают, а девочкам скажут.
Да, улетаем.
Самую большую тварь мы сожгли,, крупняк тоже, а мелкота… нас тут не десять тысяч. Нас тут даже не десяток, если так. Восемь адекватных и четыре полубезумных драконицы.
— они не полубезумные.
— Прости, Виола. Я просто… не безумные. Берсерки.
— Что это такое?
— воин, который полностью окунулся в ярость боя.
Выслушав мои разъяснения, Виола перестала обижаться. А что? Драконицы такие и есть, все правильно. Есть упоение в бою — и они его знают. А вот осторожность, контроль, самообладание — это дают им люди.
Мы.
Никогда б этом так не думала.
Драконицы твердили, что мы им необходимы, эс Хавьер пытался что-то объяснить, но так невразумительно… когда сливаешься с драконом, когда он становится частью тебя, а ты — его…
Тогда я не понимала. Я поняла это только сейчас, и это… это действительно не описать словами.
А придется.
И разбор полетов устроить — тоже.
— Только после обеда.
— Виола…. Твою мать чешуйчатую!
Почему-то мне и не пришло в голову посмотреть, что прихватили с поля боя наши драконицы. А они благополучно тащили остатки химер. Кушать…
— При чем тут моя мать? Если много, вкусно и рядом?
Действительно. И чего это я ругаюсь? Радоваться надо, вопрос с пропитанием драконов на сегодня решен.
— Приятного аппетита, подруга.
— Сейчас, приземлимся…
В мыслях Виолы было предвкушение. Примерно так я облизывалась на пирожные в витрине моего любимого кафе «Лакомка». М-да…
Только вот мне их было нельзя, чтобы не гробить фигуру, а Виоле можно. Ну и пусть дракоша наслаждается. А я буду проводить разбор полетов.
Сразу разбор провести н удалось.
Майя,, увидев, как драконицы приземляются и тут же начинают жрать свои трофеи, блевала так, что пришлось ее оттащить к ручью и умывать чуть ли не полчаса. Заодно и сами разделись, ополоснулись голышом, плюнув на всякую стеснительность, шерстяное белье простирали.
После боя мы все мокрые — хоть выкручивай!
Потом вылезли, переоделись и отправились оказывать первую помощь драконицам.
Повезло. Нам просто повезло.
У Ислы обожжена лапа — слишком низко она пролетела, получила стрекательным щупальцем. Да, эти твари еще и ядовитые, вроде актиний. Или медуз — знаете, таких, к которым на километр не подплывешь. Драконов их яд практически не берет, но ожоги остаются. Гадкие, химические.
Правда, в данном случае, ожоги скорее кислотные. Так что промываем лапу содовым раствором, обильно поливаем, бинтовать не надо. Просто сегодня Исла лежит и на лапу не наступает. А еще лучше, переползает к ручью и опускает туда лапу.
Так драконица и сделала.
С Мистой было сложнее. Ее шваркнуло по боку, получился серьезный такой рубец,, даже кое-где чешую содрало, но…
На нас она скалилась, пока Виола и Гарида не придавили ее к земле, а остальные не принялись шипеть со всех сторон.
Рану мы промывали все вместе. Здоровущая, зараза. Хорошо еще, эс Хавьер почти навязал нам с собой десять килограмм соды. Хватило, да еще и осталась половина.
Но драконице явно стало полегче.
Она тоже переползла к ручью, и улеглась туда пострадавшим боком.
Ладно.
Ничего другого у нас нет, а это оптимальный вариант. Промыть содой, чтобы убрать кислоту и яд. Промыть большим количеством воды.
Надо бы сразу, но становиться между голодной драконицей и трофеем? Нереально! Она и тебя сожрет!
Пусть валяется, а я пока пошустрю тут…
Мы уже привычно поделились на группы.
Ломали ветки, тащили сушняк, раскладывали палатки, я вытащила из мешков продукты и принялась готовить.
Каша, мясо, а еще — большая фляга с вином. Нет, не бутылка, она бы давно разбилась при наших взлетах-посадках. Именно фляга.
И сегодня мы выпьем.
— Давайте — за наш первый бой!
Я подняла маленький металлический стаканчик. Здесь тоже чокались, здесь тоже говорили тосты — и девочки меня отлично поняли. Зазвенело, соприкасаясь, серебро.
Первую рюмку мы осушили залпом — и принялись за кашу. И лопали так, что драконицы могли бы позавидовать. Не хуже, чем они — химер.
— И за победу малой кровью.
Вторая прошла не хуже первой. Третью я пока не разливала. Ни к чему.
Вино крепкое, девочек срубит, не надо. Сейчас нужно другое, совсем другое…
Я потянулась к одному из мешков и достала небольшой инструмент.
Гитара?
Скорее, ее местная версия. Больше всего это похоже на ражанью, тоже пять струн, да и размер около полуметра. Специально брала с собой, чтобы было хоть какое развлечение. Здесь этот инструмент назывался гаролой.
К инструменту потянулась Севилла, и я отдала без звука. Я играть не умела — когда бы? Даже на гитаре блатные «два аккорда» не выучила.
— Сив, попробуй подобрать мелодию, а?
— Давай… о чем песня? Может, я знаю?
Я покачала головой.
— Я потом вам о них расскажу. А пока… девочки, это вам от тех, кто погиб в небе. В далеком синем небе другой войны.
Когда вы песни на земле поете,
Тихонечко вам небо подпоет.
Погибшие за Родину в полете
Мы вечно продолжаем наш полет…
