Первые нити паутины (СИ) - Веден (бесплатные серии книг txt, fb2) 📗
А потом я снова посмотрел на профессора и увидел, как в его взгляде изумление исчезает, сменяясь глубокой задумчивостью.
Мог ли он понять, исходя из моей слишком удачной демонстрации, что один из его студентов был не совсем тем, кем казался?
Глава 17
— Ну что ж, — после паузы сказал профессор. — Сейчас мы все увидели редкий случай высокого врожденного самоконтроля. Конечно, я использовал лишь самые базовые помехи, и мы не можем знать, как Рейн отреагирует на что-то иное, например, более эмоционально насыщенное, однако результат впечатляет.
Он жестом показал, что мне стоит вернуться на свое место, снова оглядел аудиторию, и в этот раз его взгляд остановился на брате Коры. Больше в «выбор добровольца» он играть не стал, лишь кивнул.
— Гарет, выйди сюда. Посмотрим, что получится у тебя.
Насколько я успел узнать, брат был старше Коры почти на два года, ему уже исполнилось двадцать, но вот внешне он казался младше остальных в группе. Наверное, причиной тому было неуверенное выражение на его лице. Сейчас эта неуверенность проявилась еще ярче.
Когда его самоконтроль рухнул через десять секунд после появления «базовых помех» и профессор снял с него щиты, я не удивился.
Зато удивился, когда стол, на который я опирался локтями, вдруг покрылся жесткой корой и выбросил вверх тонкие зеленые ветки, тут же вспухшие почками. Со стулом, на котором я сидел, такого, к счастью, не произошло. Он просто развалился на части — через мгновение после того, как я успел с него вскочить.
Примерно то же происходило со всеми другими столами и стульями в аудитории.
Профессор ведь упоминал про «спасение бегством от ожившей древесины». Это вот оно и было? Последствие потери самоконтроля?
— Не волнуйтесь, — как раз прозвучал голос профессора. — Сейчас мы все устраним…
Деревянные плашки, на которые развалились стулья, понеслись друг к другу и слились в ком, напоминающий эдакого огромного, в половину человеческого роста, распушившегося ежа с ножками от стульев вместо иголок.
Кто-то за моей спиной взвизгнул.
— Ничего страшного… — профессор торопливо чертил в воздухе руны, но по какой-то причине они не оказали никакого влияния на деревянного голема, который решительно покатился к ближайшим студентам. Тем это не понравилось, и в воздухе вспыхнуло несколько огненных языков — если забыть о риске пожара в закрытом помещении, то бороться с деревом с помощью огня было логично.
Но пламя лишь безвредно лизнуло «ежа» и тут же опало и исчезло, будто чем-то съеденное.
Я подхватил свой стол, который все больше и больше напоминал цветущее дерево, подбежал к «ежу» и ударил изо всех сил.
И стол, и «еж» развалились — но тут же моментально собрались снова. Только в этот раз «еж» вобрал в себя все части стола и стал еще больше.
Да уж, моя помощь оказалась не очень помогающей…
Определенно, убивать существ из плоти и крови было куда легче, а вот что делать с этим конструктом я не знал. Вытянуть из него всю воду? Толку-то — он и так состоял из сухого дерева. Выплеснуть на него волну побольше, и заодно выбить окно, чтобы она вынесла «ежа» наружу? Наша аудитория находилась на четвертом этаже, и хотя я не думал, будто падение с высоты может как-то повредить ожившей деревяшке, но предполагал, что назад она вряд ли заберется, а там, внизу, будет уже не нашей заботой, а станет головной болью кого-нибудь более компетентного.
Я посмотрел в сторону профессора — он продолжал бормотать себе что-то под нос и создавать руну за руной, которые не оказывали на «ежа» ровно никакого воздействия.
Да, определенно, тут нужно было вмешательство кого-то более компетентного.
Потом я посмотрел на ближайшее окно, мозаичное, очень красивое, прикинул, сколько труда и средств пошло на его создание, и решил, что выбивать его буду только в самом крайнем случае — компенсировать немалую стоимость мне совсем не хотелось.
— Профессор! — завопила одна из девушек, Сельма, только что в последний миг отпрыгнувшая с пути «ежа». — Профессор, да сделайте же что-нибудь! Оно сейчас меня едва не раздавило!
— Да-да, — отозвался тот, не думая, однако, даже сойти с платформы. — Сейчас, как только найду подходящее сочетание рун…
Вот ведь. Ну и профессор нам достался!
Так, а если не трогать деревяного голема, а перекрыть вместо того источник его силы? Невольным создателем «ежа» явно был брат Коры, и случилось это, когда его магия пошла вразнос. Значит, по идее, он же может «ежа» остановить.
Я в один прыжок оказался на платформе, вежливо обогнул профессора и кинулся к Гарету. Едва самоконтроль у того рухнул, профессор снял щиты, но отправить его на место не успел — как раз началась суматоха с ожившей мебелью, парень остался стоять там же, у каменной подставки с огнем, и лишь растерянно озирался по сторонам.
— Втяни магию назад! — велел я ему.
— Что? — он уставился на меня широко открытыми глазами. — Как втянуть?
Точно. Кора ведь говорила мне, что о работе с магией они с братом вообще ничего не знали. У них она даже не успела после инициации толком «осесть», когда вышел новый закон и они сбежали в столицу.
Несколько студентов между тем добрались до двери, ведущей из аудитории в коридор, и пытались ее открыть. Только вот почему-то не получалось.
Я присмотрелся внимательней — нет, не «почему-то». Причина стала мне ясна очень быстро — доски двери тоже ожили, позеленели, покрылись толстенной корой и пустили корни сразу во все стороны, пробив и оплетя ближайшие к себе части потолка, стен и пола. Открыть эту дверь сейчас можно было только тараном.
Мелькнула мысль, что если я Гарета вырублю — ничего опасного для жизни, просто заставлю лишиться сознания, — то оживленная его силой древесина должна будет вернуться в прежнее состояние. Но, с другой стороны, могло ведь случиться и наоборот, и деревянный голем-«еж» мог начать высасывать магию из бессознательного тела еще быстрее и легче, чем из сознательного.
В аудитории за моей спиной раздался женский визг, а потом — очень знакомая ругань. Я бросил быстрый взгляд в ту сторону — ругался Кастиан, пытаясь вытащить из западни ту самую высокую смуглую девушку с раскосыми глазами, на которую мне вчера показывала Кора. Девушка застряла между двумя бывшими столами, которые проросли ветками так быстро, что одна из них успела оплести ее руку и теперь не давала высвободиться.
Я развернулся к профессору, который прекратил чертить бесполезные руны и, оказывается, внимательно наблюдал за мной и Гаретом. Даже слишком внимательно, я бы сказал.
— Поставьте вокруг него непроницаемый для магии купол, вернее, шар, закрывающий его полностью! — сказал я профессору, ткнув в сторону Гарета.
— Зачем? — спросил тот, удивленно вскинув брови. Чуть более удивленно, чем надо бы.
— Затем, чтобы весь этот хаос прекратился, — сказал я резко, уставившись ему в глаза. Профессор моргнул первым.
— Конечно-конечно, — ответил он покладисто и махнул рукой в сторону Гарета. В этот раз никаких рун в воздухе он не рисовал и ничего себе под нос не бормотал.
Эффект от купола оказался мгновенным — все более агрессивный «еж» замедлил движение, замер, а потом и вовсе рассыпался на кучу деревяшек. Столы и дверь перестали воображать себя живыми деревьями. Хотя все произошедшие с ними изменения — кора, ветки, почки, зеленые побеги — сохранились, безумный рост прекратился.
— Замечательно, — профессор громко хлопнул в ладоши, привлекая внимание встрепанных, ошарашенных и даже немного пораненных студентов. — Сейчас мы все увидели, что бывает, когда маг теряет самоконтроль. Надеюсь, полученные сегодня впечатления заставят вас серьезно отнестись к тем методикам, которые мы начнем изучать завтра. А пока предлагаю вам собрать свои вещи и поспешить на следующее занятие — профессор Ингана не любит опоздавших.
После этих слов он снова махнул рукой — с двери разом отпали вся кора, ветви и корни — потом повернулся к Гарету, все еще стоящему под куполом, и с силой хлопнул его по груди, одновременно сняв защиту. На форме того вспыхнула золотом незнакомая мне руна и тут же впиталась в ткань.
