Потаенный Город - Эддингс Дэвид (читать книги без .TXT) 📗
– И все-таки, ваша светлость, я считаю, что это стратегически неверно.
– Ты можешь думать все что угодно, сын мой, – добродушно заметил Бергстен. – Это не постулат веры, так что наша Святая Матерь не против споров и разногласий в этом вопросе.
– Какой смысл спорить, ваша светлость, если вы уже отпустили их?
– Ты знаешь, мне и самому пришла в голову та же мысль.
Они повстречались с противником в широкой долине реки Эсос, к югу от земохского города Басна и лигах в тридцати западнее астелийской границы. Сообщения разведчиков и сведения, полученные от пленников, оказались точными. Рыцарям церкви противостояло не столько обученное войско, сколько плохо вооруженная и беспорядочная толпа.
Магистры четырех орденов собрались вокруг патриарха Бергстена, чтобы обсудить ситуацию.
– Эти люди одной с нами веры, – сказал Бергстен. – Наши несогласия лежат в области церковного управления, а не в сути нашего вероучения. Такие вопросы улаживаются отнюдь не на поле боя, а посему я не хочу, чтобы эти люди гибли во множестве.
– Они не представляют для нас особой опасности, ваша светлость, – заметил лорд Абриэль.
– Лорд Абриэль, но ведь они вдвое превосходят нас числом, – указал сэр Гельдэн.
– Одна атака уничтожит это превосходство, Гельдэн, – отвечал Абриэль. – Эти люди неопытны, хотя и фанатичны, и добрая половина их вооружена одними вилами. Если все мы опустим забрала, нацелим копья и строем двинемся на них, почти все они будут бежать без перерыва целую неделю.
И это была последняя ошибка, которую совершил в своей жизни благородный лорд Абриэль. Конные рыцари растеклись по долине, образуя с привычной четкостью широкий строй, который заполнял поперек всю долину. Ряд за рядом сириникийцы, пандионцы, генидианцы и альсионцы, облаченные в сталь, верхом на боевых конях, смыкались в самом грозном и воинственном строю из всех, какие были придуманы в истории человечества.
Магистры, стоявшие в середине первого ряда, ожидали, покуда младшие офицеры выстроят задние ряды и прискачут гонцы с донесением, что все готово.
– Ну хватит, – нетерпеливо проговорил Комьер. – Я не думаю, что и обозам нужно принимать участие в атаке. – Он оглядел своих друзей. – Начнем, господа? Покажем этому отребью, что такое настоящая атака.
Он подал короткий знак генидианскому рыцарю, и рослый светловолосый воин, вскинув к губам рог огра, проиграл оглушительный сигнал.
Первый ряд рыцарей со звоном опустил забрала и пришпорил коней. Великолепно обученные рыцари и кони галопом двинулись вперед, не ломая строя, словно движущаяся стена стали.
На середине их пути лес поднятых копий разом опустился, словно набежавшая на берег волна, и вражеское войско начало стремительно редеть. Необученные крестьяне и крепостные разбегались кто куда, бросая оружие и вопя от ужаса. Тут и там более умелые отряды пытались устоять на месте, но бегство их союзников опасно оголило их фланги.
Рыцари с оглушительным грохотом обрушились на немногих, оставшихся на месте противников. Вновь в который раз Абриэль ощутил привычное упоение боем. Его копье сломалось о поспешно подставленный щит, и он, отшвырнув обломки, выхватил меч. Затем он огляделся по сторонам – и лишь тогда увидел, что за крестьянским войском, прежде скрытая им из виду, стояла другая армия. Подобной армии Абриэлю никогда прежде не доводилось видеть. Огромные солдаты ростом превосходили даже талесийцев. Доспехи их составляли нагрудники и кольчуги, прилегавшие к телу куда плотнее обычного – сверкающая сталь четко обрисовывала каждый мускул. Шлемы этих солдат представляли собой стальные изображения каких-то странных зверей, и вместо забрал у них были стальные маски, в точности повторявшие черты их лиц – так подумалось Абриэлю. Магистра сириникийцев вдруг пробрал озноб. Черты, запечатленные на масках, были нечеловеческими.
Посредине этой необыкновенной армии высился странный полукруглый кожаный шатер – лоснящийся чернотой и небывало огромный.
А затем «шатер» пошевелился, расправляя… крылья, огромные, изогнутые, как у летучей мыши. И миг спустя небывало громадная тварь, прежде скрытая этими крыльями, поднялась над нечеловеческим войском – чудовищное творение тьмы с головой в виде перевернутого конуса и раскосыми глазами, в которых бился огонь. Щели глаз пылали на безликом подобии лица, и две гигантские лапы алчно протянулись вперед. Под бездонно-черной кожей сверкали молнии, и земля под ногами чудовища дымилась и горела.
Абриэль вдруг сделался странно спокоен. Он поднял забрало, чтобы прямо взглянуть в лицо самого ада.
– Наконец-то достойный противник, – пробормотал он. А затем с лязгом опустил забрало, выставил перед собой огромный боевой щит и вскинул меч, который с честью носил свыше половины столетия. Недрогнувшей рукой он направил меч на вздымавшееся перед ним гигантское воплощение зла.
– За Бога и Арсиум! – проревел он свой девиз и без малейших колебаний бросил своего коня навстречу смерти.
ГЛАВА 8
Сказать, что Эдемус оскорблен, значило не сказать ничего. Пятно белого света, которым был бог дэльфов, по краям очертили красновато-оранжевые искры, и сыпучий снег, покрывавший землю в болотистой низине неподалеку от долины дэльфов, так и дымился, истаивая от жара его неудовольствия.
– Нет! – категорически отрезал он. – Ни за что!
– Ну же, кузен, будь благоразумен, – уговаривала Афраэль. – Все изменилось. Ты цепляешься за то, что уже потеряло всякое значение. Когда-то и в самом деле у тебя были основания для «вечной вражды». Признаю, что мое семейство повело себя не лучшим образом во время войны с киргаями, но ведь это было давным-давно. Что за ребячество – твердить посейчас о своих оскорбленных чувствах!
– Как могла ты так поступить, Ксанетия? – вопросил с гневным упреком бог дэльфов. – Как могла ты сотворить такое?
– То случилось лишь в продолжение нашего союза, о Возлюбленный, – ответила дэльфийка. Сефрения была немало озадачена тем, насколько интимные отношения связывали Ксанетию с ее богом. – Ты же и повелел мне оказывать всяческую помощь Анакхе, а поскольку он любит Сефрению, принуждена была и я достичь с ней согласия. Когда же мы с нею переступили через старинную вражду и научились доверять друг другу, взаимное уважение и общая цель смягчили привычную нашу неприязнь, и в душах наших, подобравшись тайно и непрошенно, сменила ее любовь. Сердцем своим отныне признаю я ее любимой моей сестрой.
– Это отвратительно! Не смей более звать так в моем присутствии это стирикское отродье!
– Как пожелаешь, Возлюбленный, – смиренно ответила Ксанетия, опуская голову. Но тут же вздернула подбородок, и ее внутренний свет засиял ярче. – Однако будет сие угодно тебе или нет, но в глубине души своей буду я по-прежнему звать ее сестрой!
– Ты готов выслушать нас, Эдемус? – осведомилась Афраэль. – Или тебе нужно еще пару столетий, чтобы всласть побиться в истерике?
– Ты наглая девчонка, Афраэль! – обвиняюще бросил он.
– Знаю. Это и делает меня такой обаятельной. Ты хотя бы знаешь, что Киргон стремится заполучить Беллиом? Или ты так долго играл в салочки со звездами, что уже понятия не имеешь, что творится в мире?
– Веди себя прилично, – строго сказала ей Сефрения.
– Он мне надоел. Вот уже десять тысяч лет он лелеет свою ненависть у груди, как больного кутенка. – Богиня-Дитя критически оглядела нестерпимо сияющего бога дэльфов. – Кстати, Эдемус, весь этот фейерверк не производит на меня ни малейшего впечатления. Я и сама бы могла такое устроить, да только мне лень.
Эдемус вспыхнул еще ярче, и его оранжево-красный искристый ореол почернел.
– Как занудно, – вздохнула Афраэль. – Извини, Ксанетия, но мы попросту зря тратим здесь время. Беллиому и мне придется управляться с Клаалем собственными силами. Твой занудный бог и так ничем не сумел бы нам помочь.
– Клааль?! – воскликнул Эдемус.
– Что, мне удалось завладеть твоим вниманием? – Афраэль хихикнула. – Теперь ты меня выслушаешь?
