Львы и Драконы - Исьемини Виктор (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
— Что ж, — заметил император, — об альдийских делах мы побеседуем отдельно, ваше высокопреосвященство. Я думаю отправить посла к королю Ингви…
— Можно, это буду я, братец? — вдруг пискнул Коклос. — В Альде послов хорошо кормят!
— Нет, ты мне нужен здесь. — И тут же, позабыв о карлике (Коклос обиженно засопел, однако смолчал), император обернулся к Брудо ок-Икерну. — Сэр маршал, собирайте войска, готовьте обоз. Через три дня коронация, затем мы выступаем в поход.
— Э… но мы ведь собирались дождаться вассалов… э… к коронации, — маршал растерялся. — И только потом… против Гевы? У нас недостаточно большая армия, чтобы вразумить гевцев одним ударом. А затягивать кампанию…
— Ждать нечего, — отрезал Алекиан. — Никто больше не приедет. К сожалению… Моим вассалам следует преподать урок. Итак, сразу после коронации войско выступит на юг — все, кого сможем вывести в поход, мы наведем порядок в Тиле. Король Ройнрик Тогерский прислал письмо, он не может прибыть на коронацию, потому что осажден в собственной столице тильским герцогом. Я понимаю, раз его гонцы сумели доставить письмо, то мог бы точно так же приехать и сам Ройнрик… И все же он сейчас больше склонен к покорности, так как больше нуждается в защите. А герцог Фенгим получит урок. Никто не смеет воевать без нашего позволения!
— Но как же ополчение? — покачал головой маршал. — Мы не успели его собрать, из Сантлака только-только начали съезжаться по нашему призыву добровольцы… И обещанное его высокопреосвященством церковное воинство…
— Все это понадобится, и весьма скоро! — отрезал император. — А против Тилы достанет и тех сил, что имеются под рукой.
Орки остались приводить пограничное укрепление в порядок. А Ингви с конвоем отправился, как и хотел в Мокрые горы. Ннаонна заметила, что король время от времени осторожно прикасается к рукояти меча, и лицо его при этом становится отстраненным, будто демон прислушивается к чему-то, что никому, кроме него не дано ощутить.
Когда они добрались в заселенную область между дремучим лесом и горами, над которыми большую часть года висели серые тучи, местные жители так тепло встретили короля, что он позабыл свои тревоги и охотно беседовал с крестьянами — смеялся незамысловатым шуткам; расспрашивал о тонкостях земледелия в Мокрых горах и снова переспрашивал, если не понимал местных словечек; звал переселяться к границе, обещая поддержку и временное освобождение от податей… Когда звали в гости, соглашался, пробовал местные напитки… Несмотря на то, что Ингви старался выглядеть дружелюбным и веселым, вампиресса снова и снова замечала все ту же тревогу, снова и снова появлявшуюся в глазах короля, когда он прикасался к мечу.
Уборка урожая в здешних местах уже завершалась — раньше, чем в других районах королевства, так что мужчины, предоставив женам оставшуюся работу в полях, отправлялись заготавливать лес на зиму — пока не зарядили дожди, дрова должны быть упрятаны под крыши. Как-то Ингви отправился с ними и поразил местных тем, что валил здоровенные деревья Черной Молнией в несколько ударов, а затем разрубал стволы на части. Должно быть, король что-то делал неверно, у местных были свои способы разделки бревен… но сделать демону замечание не решился никто. После этого случая Ингви велел поворачивать к столице.
Теперь вамприрессе показалось, что он успокоился. Она собралась было расспросить Ингви, что его тревожит, но тот рассказал сам. Они как раз отъехали чуть вперед от колонны, которую задерживали фургоны и повозки — местные пристроились ехать вместе с королем. Дорога шла по широкой просеке, по обе стороны поднимался лес. В кустах пели птицы, только что закончился короткий дождь и вышло солнце…
— Странное дело, Черная Молния впитывает ману сильней, чем раньше.
— Тебе из-за этого трудно колдовать? Меч выпивает ману, и тебе не остается?
— Нет, сырой маны это не касается… или почти не касается. Черную Молнию интересуют только упорядоченные потоки маны. Амулеты несколько быстрей разряжаются, это верно…
— Ну, после того, как меч «выпил» Гилфинга… — многозначительно протянула вампиресса. Она уже заметила, что если с умным видом намекать на некие догадки, Ингви подхватывает фразу и сам объясняет сложные вещи.
На этот раз не сработало — Ингви только махнул рукой. Его лошадка покосилась на хозяина — что он имеет в виду?
— Прежде этого не было, — пояснил демон, — началось совсем недавно. Боюсь, Черная Молния предчувствует предстоящую работу. Мне тревожно, когда я прикасаюсь к оружию. Вот рубил деревья, тратил ману, и вроде стало легче… Что ждет нас?..
Ннаонна собиралась сострить — мол, ждут победы, но осеклась, едва взглянула в глаза Ингви, в них возвратилась тревога.
— Может, тебе еще деревья порубить? Черная Молния еще ману потратит, а?
— Нет, дело не в накопленной мане. Нет. Я спрашиваю — чего ждет Черная Молния? К чему готовится?
За разговором оба не заметили, как выехали на Энмарский тракт. По левую руку показалась вереница повозок — энмарский обоз.
— Поздновато они, — заметил Ингви. — Если в Геву едут, обратно будут в распутицу возвращаться.
На передней повозке заметили всадников и принялись торопить лошадей. Мужчина, сидевший рядом с возницей, привстал и замахал рукой, что-то выкрикивая. Ингви съехал на обочину и остановил коня, поджидая караван.
— Доброго дня, ваше величество! — радостно приветствовал его энмарец, привставая на облучке и кланяясь. — А у меня письмо от Энмарского совета!
— Письмо? Мне?
— Вашему величеству, точно! — и добавил, будто в этом слове крылось нечто важное. — Официальное письмо! Не тайное! Официальное!
С удовольствием поглядывая на заинтригованного гевца, брат-маршал поднялся и выглянул в коридор. Отдал распоряжение и возвратился. Вскоре в дверь постучали, и на пороге возник магик-подручный. Колдун, бережно прижимая к себе обеими руками, нес завернутый в плотную ткань округлый предмет. Маршал кивнул на стол перед собой. Магик осторожно установил прибор на указанное место, смотал покровы, поклонился и замер.
Маршал развернул толленорн таким образом, чтобы гевец не мог заглянуть в окошко, и принялся колдовать. Убедившись, что картинка четкая и показывает именно то, что нужно, жестом подозвал гостя. Гезнур с любопытством склонился над магическим прибором.
Окошко толленорна являло кабинет Гюголана. Взгляд наблюдателя был сориентирован так, будто в помещение заглядывали со стороны камина — поверх любимого кресла короля, изредка в оконце показывались зубцы короны старика. Колдунов не занимало выражение лица Гюголана, их больше интересовали собеседники короля Гевы, потому и развернули взгляд толленорна именно таким образом. Сейчас в гостях у Гюголана был гном — мощный, кряжистый, с длинной ухоженной бородой.
— А он может нас слышать? — поинтересовался Гезнур.
— Нет, связь одностороння, — пояснил маршал, — поскольку мы располагаем лишь непарным прибором. Но наблюдение, как видите, полноценное.
— Да, верно, — кивнул гевец, — прекрасный прибор! Я ни разу не замечал слежки… А бывать там, в кабинете, мне доводилось частенько.
Тут собеседник Гюголана заговорил, и гевец притих, вслушиваясь. Маршал кивком отослал подручного и тоже привстал, заглядывая в оконце прибора. Архивариус тоже приблизился — высокий рост позволял ему заглядывать поверх голов короля и маршала.
— Нет, мы не станем ждать, — твердо произнес гном. — Ваши трудности — это ваше дело. Гравелин и без того оказал вам большую услугу, посылая меня с сообщением.
— Это верно, — Гезнур узнал голос отца. — Передайте Гравелину мою благодарность. Когда, говорите, он покинет берега Золотой?
— А я еще не говорил этого! — отрезал гном. — К чему эти хитрости? Разумеется, я назову день.
— Какие хитрости, какие хитрости! — корона в нижней части оконца вздрогнула, должно быть, Гюголан всплеснул руками. — Я старик, память подводит… Соображаю плохо… Мой старший сын и соправитель, Гезнур — вот кого здесь не хватает! Если бы дождаться его…
