Потерянная Морозная Девочка (ЛП) - Уилсон Эми (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
— Ты не заботилась о себе, — говорит он, качая головой. — Я должен был предупредить тебя раньше. Я пытался… Я не знаю, что сказать…
— Все серьезно, Сова! — настаивает Мэллори. — Он говорит, что если ты продолжишь в том же духе, то никогда не будешь прежней!
— Я буду в порядке, — отвечаю я, снова выглядывая в окно. Сейчас закат, и нет никаких следов мороза. — Зима остановилась, потому что я ничего не делала?
— Нет, — говорит он с испепеляющим взглядом. — Зима не такая постоянная, ты прекрасно знаешь это. Это просто легкое заклинание…
— Так я должна вернуться туда.
— Нет, — говорит Мэллори, — это меняет тебя, Сова. Это будто…ты охвачена той частью себя, которая принадлежит Ледяному Джеку, и никто не винит тебя за это… но это что-то вроде проявления. Мы знаем, что сейчас все по-другому, но мы все еще хотим, чтобы ты оставалась собой.
— Я — это я!
— Но если ты хочешь жить в мире людей, ты должна сохранить свою человечность, — говорит Айвери. — Балансировать между ними сложно. Ты не смогла.
— О, и ты такой успешный, ходишь вокруг такой обычный, чрезвычайно высокий, со своими блестящими глазами, и со всеми этими ветрами и листьями.
— Я никогда не говорил, что нормальный, — отвечает он. — Быть наполовину человеком, наполовину феей — непросто. Но у меня была целая жизнь, чтобы научиться балансировать. Есть опасность…
— Опасность чего?
— Ты потеряешься между ними, — говорит он. — Не будет больше существования в этом мире или в другом. У тебя не будет человеческого тела, способного что-либо видеть и слышать, кроме невидимого и безмолвного.
По плечам пробежал холодок.
— Очень легко впасть в магию всего этого, — объясняет Айвери. — Раз ты дочь Джека, то ты наполовину элементаль, и даже среди фей твоя сила довольно велика. Что, вероятно, делает сложным справляться с ней.
— Я прекрасно справляюсь! — отвечаю я.
— Но если ты забудешь о своей человеческой стороне, тогда перестанешь существовать, — отвечает Айвери.
— Так что же нам делать? — спрашивает Мэллори.
— Мы вернем Джека, — говорит Айвери. — Он единственный, кто сможет научить Сову с осторожностью использовать то, что дал ей. И когда он вернется, она уже не будет чувствовать себя обязанной все время делать его работу.
— Я все еще здесь! — огрызаюсь я.
— Едва ли, — возражает Айвери.
— Я не хочу, чтобы он вернулся! Он все равно не вернется. Он не признал, что я его дочь. И его изгнали, спасибо Майской Королеве и твоему отцу! Почему он так сильно его ненавидит? Что за обида? Как это могло привести к этому всему?
Он пожал плечами.
— Я не знаю. У этого долгая история. Может быть, это связано с властью. Граф какое-то время находился в его власти. К тому же, знаешь, Джек знаменит! Кто слышал о Графе Октября? — он улыбается, но это только самоирония, и когда я ловлю его взгляд, я понимаю, как трудно ему говорить об отце. Я пытаюсь сосредоточиться на том, что он говорит, и думаю, как быстро листья становятся коричневыми и падают с деревьев осенью. В этом проблема Графа? Эта зима пришла слишком рано и наступила ему на пятки?
— Джек вернется, — говорит Айвери. — Он может бороться с изгнанием, нам просто нужно добраться до его владений и объяснить ему все. Как твоя мама добралась до него? Что-то было в той старой книге, о которой ты упоминала? Она у тебя? Я могу добраться до дома своего отца в любое время, но я не знаю мира Джека…
— Я уже пробовала, — я сложила руки. — Не сработало.
— У тебя есть чары, — ответил он. — Сейчас сработает. Я знаю, как их применить.
— И кто собирается отправляться в этот путь? — спрашивает Мэллори. — Только вы вдвоем?
— Я ни разу не сказала, что собираюсь идти! — говорю я. — Это безумная идея. Все хорошо.
— Да что ты? — спрашивает Мэллори, — Если Айвери прав насчет опасности, в которой ты находишься, то думаю, ты должна идти, Сова. Тебе нужна помощь Джека.
Я присела и вытащила книгу из-под кровати, сдула пыль с обложки, игнорируя возмущенный взгляд Айвери. Он практически выхватил ее у меня, с трепетом листая древние страницы.
— Я должен быть способен пройти, — приглушенно говорит он, в конце концов. — Может быть, я должен идти один…
— Разве мы все не должны идти? — спрашивает Мэллори.
— Ты не можешь, — ответил Айвери. — Когда Изольда прошла через это, было…
Он прочистил горло.
— Здесь работает особая магия. Я не могу это воссоздать. Я могу провести себя, и Сова пройдет, если примет свою элементальную сторону, которую, я думаю, мы все согласны, она уже приняла.
— Что ты скрываешь, — выпытываю я. — Что это, что заставит его вернуться? Это не я. Я уже пыталась. И теперь… теперь он нам все равно не нужен! Я могу это делать!
Лед начинает распространяться по коже головы, и я делаю глубокий вдох, пытаясь удержать его, сжимая кулаки, когда мороз проносится по коже.
— Не долго, — говорит Айвери твердо, замечая происходящее. — И Джек вернется все равно, чтобы очистить свое имя.
— Очистить свое имя?
— Твое… существование… было не только от Джека и твоей мамы, — говорит он, его глаза все еще в книге. Румянец появился на его шее. — Граф предоставил свою силу заклинанию, когда Изольда прочла его, позволив ей проникнуть в мир Джека. Мой отец хотел создать тебя, чтобы у него было что-то кроме Джека…
Комната, кажется, стала меньше и темнее. Теплая Мэллори тянется ко мне. Айвери закрывает книгу и опускает голову. Совы кричат. Они все это время знали. Граф Октября подстроил все так, чтобы я родилась, к стыду своего отца. Вот о чем они говорили с Майской Королевой в тот день в лесу: это была ловушка, которую установили для Джека.
Я — ловушка.
— Мне жаль, — мягко говорит Айвери. — Я подумал, что тебе стоит знать. Я думал, это поможет тебе понять. Они долго ждали этого, чтобы обыграть. Долго по человеческим меркам, то есть… Для них это ничто…
— Иди, — шепчу я, отодвигаясь от Мэллори. — Иди и помоги маме или еще что-нибудь. Мне нужно время.
— Но, Сова… — начала Мэллори.
— Идите! — вылетает шипение, в комнате мгновенно упала температура. Дыхание Мэллори выходит паром, когда она шаркает от меня, неуклюже переставляя ноги.
— Не делай этого! — говорит Айвери, вставая со стула. — Тебе нужна помощь, Сова.
— Я сказала: ИДИТЕ! — выдыхаю я, не удивляясь, когда шквал ледяных кристаллов вылетает изо рта. Айвери шарахается прочь. — Мне нужно время.
— Хорошо, — говорит он, приближаясь ко мне, его медные глаза пылают. — Я дам тебе время, но не думай, что уйду куда-нибудь, пока это не разрешится. Ты опасна и не только для самой себя.
Говоря это, он понесся к двери, толкая Мэллори перед собой, за ним вскружился резкий ветер, закрутивший ледяные кристаллы в воздухе.
В истории мамы была сова. Творение мудрости, одна из тех, сказавших ей, что она навсегда сохранит с собой часть этого магического мира, что-то что останется, когда исчезнет все остальное.
Она имела в виду меня. Мама каким-то образом знала это, даже назвала меня в ее честь. Но значит ли это, что сова знала, что я всего лишь пешка в игре Графа Октября? Что однажды я буду использована против своего отца?
Совы в спальне шуршат и трепещут со своих страниц вокруг меня, шепча о зимних мирах и оторванных душах, не знающих правду.
— Он не знает всего этого, Сова! Это не его дела, — бормочут они.
— Он не знает, что все это сделал Граф? Что я всего лишь часть… зловещего плана? Вы знаете? — я свирепо смотрю на деревянную сову, но она не подает вида, и стая, украсившая стену, внезапно замолкает. Я смотрю на них по-новому. Самые ранние выполнены мелками, оформленные мамой, поздние углем, с более яркими деталями. Каждая из них кажется такой наивной и полной надежд. Сова ничего не сделала, чтобы помочь моему отцу противостоять Графу Октября в тот день на Королевском Суде, хотя, должно быть, все знала.
Я хватаю старый чемодан с верхней части моего шкафа и тяну его вниз, кладу на кровать, открываю кожаные ремни. Затем отворачиваюсь к стенам. Я так устала от всего этого. Это не могло быть реальным, не все из этого, и все же он есть, и вот они — мои рисунки сов, шелестящие и клацающие своими пернатыми крыльями, щелкающие своими острыми клювами, как живые, дышащие существа.
