Н 4 (СИ) - Ильин Владимир Алексеевич (электронные книги бесплатно TXT) 📗
Если и были ранее тени вариантов, то сейчас судьба пешки проявилась четко и без альтернатив. Я же медленно зашагал в сторону князя.
– Смотря что считать пустяком. – Мягко возразил я. – Является ли им жизнь человека?
– Человека, что считает свою жизнь потерянной из-за финансовых споров? – С гневом фыркнул Михаил Викентьевич. – Я дам вам сравнить ваши эмоции с отрезанной рукой и потерянным глазом, с оторванной ногой и кишками, вываленными из живота! У нас, молодой человек, идет война. Из-за вас, из-за потерянного на вас времени умрут десятки моих людей. Я хочу, чтобы вы ответили за их смерть. – Достал он из крепления нехороший на вид нож.
Резко зазвенел телефон на столе. Легкое движение ножа – и провод телефона, расположенный в полуметре от его руки, распадается надвое.
– Думаю, для вас жизнь этого человека – не пустяк, – был я по-прежнему доброжелателен и сделал пару шагов ему на встречу. – Предлагаю посмотреть на бумаги.
– Я видел ваши бумаги, Максим. Но вы продолжайте подходить.
– Вы видели повод для аудиенции, – не согласился я. – Некоторые вещи лучше передавать лично. Я бы не доверил их даже бумаге, но словам вы бы вряд ли поверили.
– Ваши жалкие попытки выгадать себе пару секунд жизни, – с неодобрением покачал Михаил Викентьевич головой. – Чего вы хотите? Выпрыгнуть в окно? Так они бронированы, и я вас успею перехватить еще раньше.
Тело вдруг жестко обняли незримые путы, особенно сильно сжавшись вокруг шеи.
Я потянулся Силой к пуговице на детали нижнего белья, менять которую тут не посчитали нужным, и удушье моментально прекратилось, как и чужое воздействие. Все-таки, правильно посчитали сестры – этот предмет одежды я точно не потеряю и не забуду, хотя сказать кому – смешно…
– Интересно, – хмыкнул князь Панкратов, опуская руку с ножом.
И на защиту навалилось нечто в сто крат более мощное, чем раньше – даже воздух пошел радужными разводами в местах соприкосновения сил. Но дышать, продолжать двигаться и говорить я мог.
– Я бы хотел, чтобы вы заглянули в документы. – Был я по-прежнему спокоен. – Раз вы все контролируете, то что изменится от секунды вашего внимания?
– Я могу посмотреть их после вашей смерти, – радужная расцветка обняла практически все пространство вокруг меня.
– Верно. Но кто ответит на ваши вопросы? – Протянул я ему папку, находясь в метре от стола.
– Хорошо. – Поразмыслив, Михаил Викентьевич отменил сковывающую технику и перехватил документы.
Было ли тому причиной мое упорство, или наличие артефактов, или же проблеск рассудка, который обязан был подсказать стоимость вещей, способных на время удержать «виртуоза», но князь убрал нож в сторону, облокотился на стол, дернул за тканевую завязку и распахнул картонную папку. Пробежался глазами. Резко остановился и начал читать с самого начала – на этот раз медленно и очень внимательно. Взгляд его на секунду метнулся к углу листа сверху – туда, где к первой странице была прицеплена фотография.
– Откуда это у вас? – Спросил он жестко, сверля глазами.
– Из архива ИСБ. – Не стал я увиливать. – Некоторое количество бумаг отправилось за пределы их территории вместе с мусорщиками.
И пусть понимает это, как хочет.
– Вы хоть понимаете, что у меня под рукой все нужное, чтобы вытащить из вас всю информацию? – Демонстративно покосился он на хирургический набор.
– Вся информация и без того есть в бумагах. Город и адрес, карта, фото. – Скупо ответил я.
Зазвонил личный сотовый князя, лежащий на столе. Михаил Викентьевич не глядя потянулся к нему, чтобы выключить. Затем обогнул стол и сел за него, чуть подрагивающей рукой перелистнув страницу.
А в облике жестокого господина, готового резать незнакомого ему человека, чтобы запугать несговорчивого банкира, впервые мелькнула человечность.
– Что вы за это хотите? – Прикрыв глаза, коротко выдохнул он.
– Ничего, – качнул я плечом.
– Если вы посмеете этим шантажировать, – посмотрел он жестко. – Ваша смерть будет даже хуже той, что я планировал. Я даже поблагодарю вас за закрытую дверь, потому что крики боли, которые вы будете издавать…
– Ни у кого нет копии. Никому не будет разослана, если я не выйду из здания.
Не представляло ни малейшей сложности спокойно смотреть ему в глаза. И оттого чувство глубокого недоумения, мелькнувшее на жестоком лице, заметить было вовсе не трудно.
– Так не бывает. – Выразил он честно свои эмоции.
– Понимаете, я пристально следил за тем турниром, в котором участвовал ваш сын. Это как раз тот период времени.
А о том, что участвовал – лучше умолчать. Турнир, как известно, не состоялся, а значит победителей в нем не было, как и чествования в газетах и на телевидении.
– Что с того? – Буркнул Панкратов, переворачивая на новую страницу – на этот раз не черно-белую, а полную цветных фотографий.
Фотографий мальчишки, очень похожего на его сына.
– Он хороший парень. Удалось посмотреть на него вблизи. И команда – очень хорошая. Я думаю, ваш сын очень хотел победить на том турнире, чтобы на радостях победы сказать вам о своей возлюбленной.
Возлюбленной, которой не было в евгенической программе клана. От которой у него должен был быть сын – что вряд ли удержало бы влиятельного отца от гнева. Потому что девушка – пусть из небедной, но не аристократической семьи, и ставить ее первой женой, означает оскорбить семьи тех высокородных, с кем давно подписаны брачные договоры.
На турнире были высоковозрастные ребята – собственно, большинство из них перешли в одиннадцатый класс, и по всем стандартам считались взрослыми. А иные и сами считали себя взрослыми до конца, полагая вправе любить и быть любимыми без оглядки на родителей. И Вячеслав Михайлович Панкратов был одним из них.
– Это домыслы, – буркнул дед. – Интрижка с продолжением. Алкоголь, ошибка молодости, охотница на высокую кровь.
Но голос – он подрагивает накатывающими эмоциями. Нет у Панкратова наследников первой линии. Несмотря на возможность завести новую жену взамен некогда сгоревшей в войне – с этим он не торопился. Есть такие люди, которым второй брак – как измена погибшей супруге. Слишком сильны чувства. А без любви дети рождаются слабыми – о чем, собственно, и прослеживается тревога в голосе князя.
– Страница четыре, сведения об открытых счетах. – Подсказал я. – Первые два года девушка и ребенок брали деньги из фонда, открытого вашим сыном. Потом деньги кончились. Страница пять, там фотографии в хронологическом порядке.
Последовательность жизни девушки Ольги, которую выгнали из собственной семьи. Родила в семнадцать. Не захотела брать фиктивного мужа, чтобы избежать позора. Не пожелала назвать отца малыша. Не пожелала сдать сына в детдом и уйти в монастырь – для семьи градоначальника немаленького подмосковного города, зубами держащегося за должность, вывод простой – за порог, и пусть одумается, когда есть станет нечего. А до той поры – нет и не было такого горя в его идеально чистой и незапятнанной семье и карьере, вырезано из соборных книг и никогда не рождалось. Знакомым и родне привиделось, а если станут шептать – так чин городского головы позволит быстро придушить болтунов.
Девушка переехала в другой регион, сняла квартиру и воспитывала сына на те деньги, которые у нее были. Потом на то, что смогла продать из вещей – пусть и дешевле реальной цены. На пятый год, купив для сына место в детском садике, стала работать там, где принимали людей с неоконченным средним образованием. Кассиры, посудомойки, уборщицы, официантки – и на некогда молодом и прекрасном лице начали появляться морщинки в уголках глаз и темные следы вокруг век, а улыбалась она только с малышом на руках.
– Откуда у них такие качественные фотографии? – Строго спросил князь.
– Социальные сети. Открытые источники, – пожал я плечами. – Поддерживает отношения со старой подругой. Та иногда подкидывает немного денег взаймы. Плюс знакомства на работе, женский коллектив.
