Охота на оборотня - Илларионова Алина (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗

— Тут вот какое дело, сынок. Блеск, он ведь от огранки зависит, — самодовольно поглаживая бороду, усмехнулся гном. — Мастерство не подделаешь! И не пропьёшь…

Жара в кузне стояла просто невыносимая, и на улице от взопревшего капитана повалил пар. Гномы к пеклу привычные, а вот Виллю даже влажное северингское лето казалось сущей пыткой. Или испытанием на выносливость — эльф расценивал шутки Саттары именно так.

Кузнец прав, мастерство — оно в крови. Редкий случай, когда сын вора становится лекарем или гончаром. Истинная сущность проявит себя всё равно. В роду Винтерфелл были только воины. Все, и мужчины, и женщины. Эльф несколько обленился в провинциальной глуши и почти забросил тренировки. Партнёра, равного по силе, в Северинге не сыскать, а ожесточённо сражаться с соснами глупо. Теперь предстоит вспомнить всё, чему его успел научить отец к десяти годам. Не стоит, право, думать, что это — слишком мало! Для этого надо знать Дариэля Винтерфелла.

— Арвиэль!

Вилль сам пошёл навстречу градоначальнику. За последние несколько лет господин Грайт преисполнился важности во всех отношениях — и в душе, и в области талии. Вилль ещё помнил те времена, когда солдат Грайт бегал и прыгал не хуже мальчишки, теперь же он двигался нарочито неспешно, солидно опираясь на трость — подарок самого Императора Аристана. Впрочем, безобидная на вид палка скрывала от посторонних глаз длинное, узкое, как спица, лезвие.

— Сабли где? — тут же заметил неладное мужчина.

— Отдал на перековку, — не моргнул глазом Вилль.

— Что-то задумал?

— Нет.

Грайт нахмурился. Он знал Вилля, как облупленного, и прекрасно почувствовал ложь. Но также знал, что, если эльф о чём-то не хочет рассказывать, то даже клещами ответ из него не вытянуть.

— Вы зачем по улице бродите, уже поздно, — укорил Берена Вилль.

— Я — градоначальник, мне можно и погулять! Из Храма я… Лучше скажи, как дела обстоят? Ты оборотниху-то как уговорил? Пообещал чего?

— Поговорил по-мужски, — криво усмехнулся эльф. — Зря вы с ней так, Берен.

— Ну-ну… Дурак ты, Винтерфелл! За что ж любить нечисть?.. Неспокойно в городе. Назревает, гм… пока только бардак!

Предприимчивые северингцы, не уповая более на стражу, развили бурную деятельность по спасению собственных бренных тел. Помимо вёдер, подвешенных над входными дверями, в дело пошло всё народное оружие против нечисти, испробованное ещё далёкими пращурами. Кошек, которые, как известно, чуют призраков и умертвий, заперли дома, и несчастные свободолюбивые животные орали от тоски. Мужики так и норовили задрать бабам юбку, дабы проверить наличие ведьминского хвоста. Чесночные бусы украшали садовые деревья, как гирлянды — новогоднюю Щедрую Яблоню. Мастерицей на выдумки оказалась Марика. На обеих входных дверях она нарисовала по огроменному, самого наипакостнейшего обличия, шишу, а снизу приписала послание к такой-то матери. Незваных гостей у порогов ждали припорошенные снегом голодные волчьи капканы. Не иначе, как у Зосия сторговала. Молодица на этом не остановилась и отправилась по соседям расписывать особенности поимки упырей.

— Пресветлая! Кошмар! — выдохнул юноша. Ещё несколько дней, и горожане похватаются за колья. По сравнению с назревающим беспорядком, тёмные гномьи делишки — просто заноза на любимом табурете.

— И ещё одно… Бриенна сошла с ума. Мы с Теофаном к ним сегодня приходили за Бертой. Хоронить покойников надобно, время пришло. Так она поперёк дочери повалилась, да как закричит! Не отдам, мол, живую хоронить! Насилу втроём с Лемехом её оттащили да успокоили. Хоронить будем послезавтра. Всех троих. И магов вызывать, коль сами не справляемся. Пока мы с Теофаном по домам прошлись, более-менее народ успокоили.

— Поймаем. Завтра-послезавтра, — заверил его Вилль. Пришла пора вспомнить, что он — не деревенский паренёк, а, как его окрестили стражники, «вояка по крови». Впереди — ночь и день, к завтрашнему вечеру будут готовы клинки, настоящие боевые, не фальшивая подделка. Сидор — мастер своего дела, он успеет… Обязан успеть.

— Думаешь, девка твоя поможет? А что, примани зверушку на неё, хорошая идея!

Грайт сказал это нарочито издевательским тоном, стремясь вызвать если не гнев воспитанника, то хотя бы раздражение. Пускай встанет на защиту девушки, будет кричать и махать кулаками, доказывая, какая она расчудесная. О, тогда он расскажет, насколько опасны красивые дикие кошки! Они лишь кажутся беззащитными, но стоит один раз взять её на руки и погладить, как кошка выходит на охоту. Ночью крадётся в спальню, ласково трётся о щёку, нежно мурлычет и взамен ворует все мысли и чувства. Она дарит луну, но всегда уходит с рассветом, не дождавшись пробуждения обманутого хозяина. И тогда он готов бросить всё, лишь бы найти, вернуть, задать вопрос «Почему?» Но чёрные кошки неуловимы. Они способны любить только себя. И свободу.

На мгновение мужчине почудилось, что в зелёных глазах воспитанника мелькнуло что-то похожее на угрозу. Не трогай! Моё… Вспыхнуло и погасло. Эльф примирительно похлопал наставника по плечу.

— Будет вам, Берен! Пойдёмте-ка лучше домой, у вас от излишних переживаний уже ум за разум зашёл. Выпьете, успокоитесь…

Градоначальник недобро прищурился, но возражать не стал. Разве можно что-то втолковать влюблённому? Будет улыбаться, смущённо отводить глаза и краснеть. Мол, не виноватый я — само получилось!

Вилль довёл его до двери и с чистой совестью отправился в караулку. Сами стражники в шутку прозвали домик «коробочкой-на-ножках». Четыре сосновых бревна-опоры приподнимали скворечник на высоту трёх саженей от земли. В стенах прорублены дозорные оконца, сейчас слепые, покрытые морозным кружевом. Когда семнадцать лет назад город только начал заселяться, караулка занимала самое важное и почётное положение, центральное. Дома ещё были низенькие, сплошь деревянные и с соломенными крышами, и «коробочка-на-ножках» горделиво возвышалась над своими приземистыми подопечными. Посёлок Северный стал городом Северингом, обзавёлся каменными домами с разноцветными крышами и прочной бревенчатой стеной, всё больше и больше теснившей лес — город потихоньку рос. В день навешивания блестящего, гномьей ковки, замка, возникла почётная должность — Страж Ворот, и ключ повесил себе на шею никто иной, как легендарный капитан Прокопий. Правда, надо отметить, что пил он тогда отнюдь не впрок, а в меру.

Сейчас центр Северинга занимала Большая Ярмарочная Площадь с деревянным помостом для потешников посередине, в двадцати минутах ходьбы от неё — городской Храм, а обитель охраны вежливо подвинулась к западному «речному» краю города. Стражники постарели вместе со своим «домиком-на-ножках», обзавелись Индикатором Преступлений и вконец обленились.

На залихватский свист капитана из люка свесился Риерт. Вилль взлетел по сброшенной ему стремянке, и хищно повёл носом. Но на сей раз квартерону скрывать было нечего. Стражникам пришлось смириться с новым совиным режимом — днём спать, по ночам разминать на улицах ноги. Наиболее ужасной им казалась другая крайность, в которую впал их явно обезумевший капитан: эльф ввёл сухой закон. Умудрённые жизненным опытом стражники смогли бы обмануть глаза начальника и даже его слух, но нюх — никоим образом, и бедняги впали в глубочайшее уныние. Они ещё не знали, что добрый капитан уже подготовил им на завтра долгожданный подарок.

— Ничего? — кивнул на слабо светящийся Индикатор эльф. — Риерт, иди домой. Я тебя сменить пришёл.

— Банзай!!! [15]То есть… Капитан, а зверрь? А ты? Не по должности! — от удивления и светлой перспективы провести ночь в объятьях очередной забавы, мысли квартерона пустились в безудержный пляс.

— Это приказ! — Вилль улёгся на диван, забросив ноги на истёртый жёлтый подлокотник. — А зверь?.. Это у людишек глупые суеверия, а нам-то что? Сам посуди, разодрали трёх человек. Человек, Риерт! Притом, самых слабых и никчёмных… Ни воинов, ни гномов, ни нас с тобой не тронули… Иди! Арбалет только не забудь.