Семь легенд мира - Демченко Оксана Б. (читать хорошую книгу TXT) 📗
Мужчина на постели – уже мертв, но женщина, сидящая рядом, его найдет и вернет, если ей указать дорогу. Потому что она совершенно не желает отпускать этого человека, и она сильная. Упчоч таких уважает.
Лой’ти снова потерся о руку Джами, взобрался ей на плечо и устроился там, согревая шею. Аккуратно отвел волосы и слегка царапнул полыми зубами нужную точку на ухе. Путешествие через хребет похоже на сон. Девушка мягко опустила голову на плечо больного, Лой устроился рядом, обнял ее руку и прикрыл глаза. Все трое более не видели каюты, не слышали голосов людей и скрипа снастей. Не ощущали времени и прохлады угасающего камина. Это очень опасно, уходить далеко за перевал солнечного края, но Лой – опытный проводник. К тому же он был там, когда за ним, уже почти безвозвратным, пришел новый хозяин. Так что – выучил все тропки.
В соседней комнате охнул Ками, осознавая странные изменения рядом. Очнулась Деяна, ей стало чуть лучше, и северянка почти сердито выясняла, какие еще глупости задумали прибывшие, пытаясь сделать невозможное. Все трое приоткрыли дверь, глянули осторожно и снова вышли.
– Слушай, Тоэль, – задумчиво подперла рукой подбородок разом помолодевшая Деяна. – А как у тебя получается всегда иметь под рукой то, что жизненно необходимо?
– Я понятия не имел! – отмахнулся айри. – И я до сих пор не понимаю. Что там творится?
– Не знаю, – без доли огорчения ответила Деяна, – только мы там не нужны. Так, давайте займемся иными делами. Как вы сюда добрались? Что теперь делать?
– Ой, – скривился Тоэль, – если не вернусь к посадке в долину, с меня Тар шкуру спустит. Нудно и медленно, на радость впечатлительным горцам. Зови магистра, офицеров и боцмана. Ками им все расскажет, он же на пару с Лой’ти будет вразумлять Фрисс. А мы с тобой двинемся назад, опытным глазом глянешь на лагерь. Что делать с людьми подскажешь. Там куча Говорящих, аж девять, но все пока… как бы это помягче сказать – не очень живые, что ли…
– Уже неплохо звучит, – обрадовалась Деяна. – На солнышко поутру глянут – оклемаются. Я готова, пошли.
Она подпоясала куртку и вытолкнула айри на палубу, шагнула следом, торопливо прикрывая дверь и сберегая тепло каюты. Удивленно вскинула бровь, рассматривая непривычный силуэт летающей лодки, на которую глазели, кажется, все свободные от вахты. Улыбнулась им, обещая выздоровление обожаемого капитана. Ее поняли и завздыхали облегченно.
Магистр ссыпался с мостика и обнял Тоэля, послушно закивал на просьбу пока держаться подальше от берега и ждать. Несколько минут спустя капля лодки обрела свободу, выпустив из захвата борт, и заскользила прочь. Деяна уютно дремала в кресле. Все чудеса мира не разбудили бы ее. Тепло в салоне и удобство сиденья сделали свое дело, позволив расстаться с грузом боли, отчаяния и безнадежности борьбы минувших часов, когда она боялась спросить себя – что натворили бы, не догадайся Джами захватить на палубу перец. А еще было очень трудно переносить чувство вины, особенно тяжелое от того, что никто не обвинял. Их не считали предательницами или злодейками, в их лица вглядывались с тающей час от часа надеждой на спасение капитана. Фрисс пытался утешить почерневший от горя Тиссэ, старый магистр опасался оставлять ее без присмотра. Боцман рыдал, не стесняясь, устроившись над подстилкой Рифа. И обещал лично переловить всех оставшихся крыс, лишь бы малыш выздоровел.
Теперь все будет хорошо.
Они сели в центре лагеря, по-прежнему погруженного в жутковатое оцепенение сна. Тоэль с удовольствием отметил, что горцы уже перегнали скот и освободили луг, и даже заготовили дрова для костров. Глянул на часы, убеждаясь: осталось менее часа до приземления корабля. Проводил Деяну к снавям, накормленным и укутанным в теплые одеяла, сонно устроившимся в тепле ангара. Усадил Ргиро в летающую лодку, согласно кивнул на умоляющий взгляд лучницы, мечтающей лететь с отцом. Усмехнулся: что-то он совсем поглупел, приняв с первого взгляда эту девушку за молодого воина. Ладно еще Мира, тощая кривоватая нескладеха переходного возраста. А этой лет семнадцать, и не рассмотреть ее красоту просто-таки трудно. Разве что волосы острижены коротко, – не время косу выхаживать. Сидит, счастливо улыбается полету, блестит ясными карими глазами, очень крупными для ее племени, хихикает в рукав, перешептываясь со своим упчочем.
Костры зажгли по сигналу ее горящей стрелы.
И в светлеющем утреннем тумане смотрели восхищенно, как опускается невесомый, сияющий огнями шар корабля. Не шар, скорее чуть сплюснутая тыква. С мягким рельефом «долек» из незнакомого людям глянцево-золотистого материала, чуть бархатистого на вид. Айри и сам успел забыть, как корабль красив. Его делали долго, и корпус – работа учителя. Как по материалу, так и по форме. Первый, учебный, был попроще, матово-серебристый и похожий на бублик с пустой серединкой. Где он теперь? Вроде бы на орбите, уже нерабочий, законсервированный. Этот – куда совершеннее. Старейшие время от времени пытаются присвоить его, глупо именуя «Средоточением жизни» и намекая на особые планы… Но пока обходится.
Шар завис над лугом, выпустил щупальца и принялся устраиваться в их сплетении, формирующем уверенную поддержку. Вес ложился на грунт постепенно, и его поддерживали все новые витки опор. Тоэль не любил эту систему, считая ее слишком уж странной и сложной. Но – что сделано, то сделано.
Люк распахнулся, щупальца замерли, окончив плетение трапа. Наклонный лифт скользнул вниз и распахнул двери у самого борта лодки.
– Не знаю, что это такое, но оно – настоящее чудо, – вздохнул рядом Ргиро.
– Повозка для очень дальнего пути, – пояснил Тар, выныривая из дверей. Он, само собой, уже просмотрел шарик с языком гор, копию с того, что имелся у Тоэля. – Так, займемся делом, вождь. Мне надо знать численность людей, их размещение в жилищах типа того белесого полога в центре лагеря. До весны, я верно понимаю? Значит, компактное проживание – женщины и дети отдельно, в тепле близ корабля, семьями не расселю.
– Хоть как, – удивился напору прибывшего Ргиро. – Лишь бы выжить.
– Красавица пусть отдаст лук папе и займется полезным делом, – продолжил Тар. – Мне нужны группы умных и сообразительных, способных к пониманию нового, пятерки. Для сбора куполов, их потребуется… да, семь групп. Иди, набирай, после рассвета я вами займусь. Папа с луком, вечером люди должны быть разбиты на группы для расселения, по восемь в комнате, и таких комнат в куполе – тоже восемь. Понятно?
– Да.
– Вот и хорошо, спускай с холмов народ и дели на группы, – Тар проследил обоих, уже послушно исполняющих его приказы. Обернулся наконец к Тоэлю. – Так и не переоделся, наглый тип! И все равно я рад тебя видеть, даже лохматого и помятого, вот незадача! Марш наверх, Хиннр ждет. Долина сложная, он еще отсматривает осадку грунта, – скалы не монолитные у русла реки, есть пустоты и трещины. А вес корабля – сам знаешь, не детский. Паршиво, когда приходится серьезное дело решать в спешке. Но я тебя еще воспитаю до весны, время будет.
– Я тоже рад тебя видеть, – вставил Тоэль хоть несколько слов в ворчание старого айри. – И спасибо, что так быстро.
– Не за что. Мы тебя, дурня, искали-искали, а все попусту. Шляешься невесть где! Но уж никак не пришло бы в голову, что тут, на другом куске суши. Ты вроде наших родичей далеко послал, как без них добирался?
Тар бормотал и рокотал, за плечи двигая приятеля по забытому лабиринту коридоров, лифтами, – в рубку. Хиннр рассмеялся, наблюдая странную помесь заботы с конвоем, обычную для боцмана. Он уже закончил рассмотрение отчетов по грунту и коррекцию «подушки», удерживающей корабль в покое. Поднялся, тряхнул светлыми волосами, которые вечно норовили упасть на глаза, но упорно не стриглись короче, и пошел навстречу.
Тоэль подумал, что не был так спокоен и радостен с незапамятных времен, когда они только строили первый корабль и еще казалось, что простой полет вернет им полноту жизни. Впрочем, именно тогда жизнь была по-своему полна. Учитель освещал его душу, друзья неразлучно были рядом, и их объединяло общее дело. А старейшие могли ныть и нудить, сколько им влезет, кто их вообще слушал! Когда получалось слишком уж противно, Тар выступал с ответной речью. Обстоятельной, подтвержденной фактами и ссылками, снабженной комментариями и цитатами древних, славных и ныне покойных. Десятикратно нудной и безупречно выверенной.
