Точка отправления - Цепкова Наталья (читать книги полностью TXT) 📗
— Нам не к чему там появляться, — подал голос альв.
— Не к чему? Тогда зачем мы здесь вообще? Разве не для того чтобы пополнить запасы еды и питья? — возмутился лесовик.
— Это можно сделать утром, не привлекая к себе особого внимания.
На это лесовик хмыкнул и подошел к сундуку. Осмотрев его со всех сторон, он побродил по комнате, затем подошел к столу.
— О чем задумалась? — спросил он Наташу и проследил за ее печальным взглядом, направленным в никуда.
— О Туге, — ответила та, поворачиваясь к Видеору. Глаза ее были полны слез и вот — вот прольются на обветренные от долгой дорогой щеки.
Видеор повернулся к Молнезару. Тот приподнялся на кровати. Никто не ожидал такого ответа. Для жителей Светлокрая, Златогорья или Лукоморья это обычное предание казни, которое можно увидеть и забыть только и всего. Никто еще не задумывался над тем, правильный ли приговор и уж тем более никто не хотел помогать им, чтобы не накликать беду.
— Она не похожа на лесовиков. Если она была проездом, и ее так не заслуженно осудили. Как ей теперь жить, если помощи ждать не где?
— У них есть свой город…
— Если она до туда дойдет с маленьким ребенком. Вы хоть понимаете что это значит?
— А что значит для вашего мира?
— Голодная, измученная, она вряд ли сможет перенести холода и даже просто прохладный ветер с дождем. Скорее всего они заболеют и умрут. И за что? Она не убила, не ограбила. Что она сделала такого, что должна умереть? А ребенок? Только потому что он родился в Бочагах он должен умереть ужасной смертью.
Речь Наташи произвела сильное впечатление на лесовика, который всегда был на стороне добра и помощи. Тут он взглянул на другую сторону этой казни.
На улице и правда накрапывал дождь, да и лето только вступало в свои права, а значит еще могла настать и холодная промозглая погода.
— А как бы поступили в вашем мире?
— В нашем мире всегда бы нашлись люди, которые дали бы одежду и еды, — ответила Наташа, и в ее интонации слышался укор.
Видеор взглянул снова на Молнезара и в его взгляде был немой вопрос. Тот вздохнул и встал с постели.
— В твоем мире возможно, но не в нашем. Есть закон. И на секундочку, мы тоже будем изгнанники.
— А кто узнает?
— Боги. Они все видят и все знают.
Наташа смутилась и не нашла что ответить. В комнате повисла неловкая тишина, которую разорвал голос девушки:
— И все же?
— Разгневать богов, это обрушить на себя страшную кару, — не унимался альв.
И только лесовик молчал. Он внимательно слушал о чем говорят и понимал, не все так просто. Наташа во многом была права. Разве дети отвечают за то что творят родители или наоборот. Он вспомнил Здеяру. Лесавка была из соседней деревни, но с ней приходилось сталкиваться. И с ее родными. Милые порядочные люди, которые почитали Велеса, Святобора и Девану. А их дочь? Разве это они ее учили идти против закона? Пытаться лишить жизни иное существо…Это подвластно только богам. Нет. Явно, только каждый человек должен отвечать за себя. И точка. И эта маленькая изгнанница виновата только в том, что у нее непутевая мать.
Украдкой Видеор посмотрел на Наташу. Ведь, что-то подобное она уже говорила о себе. И разве в ней есть хоть капля черноты в душе?
— Я думаю ночью можно пройти, ведь их никто не охраняет, да и никто к ним не подойдет из-за страха.
— Что? — альв обомлел. Лицо побледнело и вытянулось.
— Извини, но Наташа в чем-то права.
— В чем-то?
— Мы можем сходить вдвоем, если ты против.
Альв замолчал. Его тонкие брови двинулись и на переносице появилась вертикальная морщинка. Губы поджаты, серьезный взгляд блуждал по половицам пола. Выдохнув, он покачал головой.
— Никогда не думала что светлые альвы могут быть такими жестокосердечными, — ответила Наташа и отвернулась к окну. Девушка не смогла удержать слез, и они двумя ручейками побежали по щекам. Она еле сдерживалась, чтобы не зарыдать. Ей стало так обидно за эту маленькую девочку. В чем-то эта изгнанница походила на нее, вот поэтому Наташе хотелось помочь. Как только она попала в этот мир, казалось, что законы ее мира жесткие, но теперь понимала, что и в этом мире много равнодушия и бессердечия.
Молнезар отвернулся к стене. Слова больно резанули не только его самолюбие, но и сердце. Он-то думал, что помочь той, кто спасла Лунный цветок, будет приятным приключением, но с каждым днем было все сложнее и сложнее. И теперь это больше походило на испытание. Он не был готов к такому. Испытание его веры. Что будет дальше?
— Хорошо, пойдемте, — буркнул, альв поднимаясь с постели.
— Что? — удивленно вскинул брови лесовик. Он увлекся игрой летучих мышей, которые выбрались из своих норок, чтобы поохотиться и сейчас пикировали возле самого их окна.
— Мы не жестокие, мы чтим закон. Но возможно ты права, закон может быть не справедлив к маленькой девочке. Но что мы им отдадим?
— У нас осталось немного еды. Но нам придется тогда перекусить в таверне, — радостно предложил лесовик.
— Ладно.
— Я могу отдать свой плащ.
— Исключено.
— Но…
— Ты совсем забыла. — напомнил альв понижая голос, от чего от стал более грубый.
— Нет, — потупив глаза, ответила Наташа.
Судор медленно поднимался по лестнице, в нерешительности оглядываясь назад, когда ключ в одной из четырех дверей повернулся и из приоткрывшейся дверцы вышел Видеор, а за ним и двое незнакомцев, которые надвинули капюшоны на самые носы. Серебристый плащ, одетый на Молнезара говорил сам за себя, но вот кто прячется под шерстяным капюшоном одеяния лесовиков. Для хозяина была загадка.
— Вы собираетесь поужинать?
— Нет, мы хотели бы прогуляться, — ответил Видеор, надевая маску беспечности, но поравнявшись с хозяином, добавил, — но ужинать мы все же будет, когда придем.
— Замечательно, — потирая руки, сказал Судор, у которого явно поднялось настроение, ведь посетители будут сидеть, и ждать, несмотря на столько поздний час. А значит будет приличная выручка.
На улице закончился дождь, но оставил после себя большие лужи на асфальте и в котловинах на обочине. В такую погоду следовало бы одевать резиновые сапоги, а не такие кожаные, в которых вышли Видеор и Наташа. Они были удобные для дальних походов, но быстро промокали. Поэтому Наташа, не привыкшая к таким условиям, начинала потихоньку замерзать. Да еще на улице, оказалось не так жарко, как им представлялось, сидя в комнате. И еще сильный пронзительный ветер. Кутаясь в плащ, Наташа шла рядом с лесовиком, и только желание помочь придавало силы.
Трое путников молча повернули налево и направились в сторону площади. Молнезар оглядывался по сторонам, ожидая кого-нибудь увидеть, кто не применено поймает их за руку. Страх пульсировал у него в висках. Ведь он, королевская кровь, не мог быть изгнанником. Но кроме их теней на стене, ничего не было. Так они добрались до площади. Помост остался стоять, а на нем скрючившись, сидела женщина, обнимая дочку. Голая и мокрая Туга прятала девочку под небольшой клеенкой, которую, наверное, нашла на площади. Обе дрожали. А посиневшие губы тряслись.
Наташа первая к ним подошла. Но как только женщина увидела направляющуюся к ним фигуру, то шарахнулась в сторону. Ее взгляд напоминал взгляд загнанного хищника, готового к серьезному бою. Туга загородила собой дочку, изогнулась как дикая кошка перед прыжком. Напряженная поза говорила, что она будет сопротивляться до последнего.
— Я не хочу причинить тебе зла, — шепотом произнесла Наташа, останавливаясь в паре шагов от помоста.
— Я изгнанница. Что мне еще от тебя ожидать, — ответила Туга, голос был рубленным, каждое слово разрезало тишину. Аплохое питание, побои и издевательства придали ему хрипоты.
— Но я хочу помочь. Твоя дочь ни в чем не виновата, и не должна страдать, — более уверенно ответила Наташа и утвердительно махнула рукой.
Туга окинула взглядом площадь, чтобы убедиться действительно эти трое незнакомцев никого не привели. Скользнула взглядом по лесовику, затем по обеспокоенному лицу альва, и остановилась на девушке. Никакого ожесточения она не увидела, хотя за долгие годы привыкла видеть только это. Тяжело вздохнув, она выпрямившись. Было видно, что движения доставляют ей боль.
