Рождение Орды - Голден Кристи (лучшие книги читать онлайн TXT) 📗
А Гул'дан-то смотрит как, в самую душу лезет.
Может, заподозрил, распознал, что вождь Чернорук вовсе не кусок мяса с мечом?
— Мы — гордая раса, — сообщил Гул'дан. — Временами нам трудно принять, что знания наши малы и слабы. А Кил'джеден и существа под его рукой… ах, Чернорук, какой же мощью, какими тайнами они владеют! И мощью этой они готовы поделиться с нами!
Теперь Гул'дановы глазки блестели от возбуждения — и сердце Чернорука заколотилось быстрее. Гул'дан наклонился, зашептал благоговейно: «Мы передними — просто невежественные дети. Даже я, даже ты. Но они готовы научить нас, поделиться силой, не зависящей от духов земли, воды, воздуха и огня».
Гул'дан пренебрежительно махнул рукой.
— Сила стихий ненадежна, на нее нельзя положиться. Она может покинуть в середине битвы, оставить беспомощным.
Лицо Чернорука окаменело. С его отрядом случилось то же самое. После того, как шаман завопил испуганно про непослушание стихий, победу лишь еле-еле удалось вырвать.
— Я слушаю, — прорычал тихо.
— Представь только, что мог бы ты сделать, имея под рукой шаманов, не молящих духов о силе, а всегда имеющих ее под рукой, управляющих ею! Представь: у этих шаманов могут быть слуги, также сражающиеся с врагом, способные обратить врага в паническое бегство, высосать дочиста их магию, как летний гнус высасывает кровь. Или отвлечь, мешать сосредоточиться на битве.
— Думаю, я побеждал бы всякий раз. Или почти всякий, — ответил Чернорук, выгнув удивленно косматую бровь.
— Именно! — Гул'дан кивнул, ухмыляясь.
— Ты уверен, шаман? Это не фальшивый шепоток, не лживое обещание?
— Уверен, вождь, я ведь сам уже испытал это. Я научу твоих шаманов всему, что знаю.
— Ого! — пророкотал Чернорук.
— Но это не все — я знаю способ сделать тебя и сражающихся бок о бок с тобой яростнее, смертоноснее, свирепее. Все эти дары станут нашими — нам остается лишь протянуть руку и взять.
— Нашими?
— Я не могу тратить все время на разговоры с вождем любого клана, вздумавшего пожаловаться мне. Есть те, кто согласен с путем, избранным тобою и мной… и те, кто не согласен.
— И что дальше?
Но Гул'дан не спешил отвечать, размышляя.
Чернорук подхватил прутик, потыкал в костер.
Знал: большинство орков даже его собственного клана считают вождя вспыльчивым и нетерпеливым, но он хорошо знал цену терпению.
— Мне видится два правительства для орков. Одно — с избранным открыто вождем, с действиями, открытыми и ясными для всех. Второе — тень первого, скрытое, тайное. И могущественное. Это… в этот Совет Теней войдут только преданные нам и нашему делу, согласные пожертвовать всем для его успеха.
— Да, да, я понимаю, — закивал Чернорук. — Вождь для всех и вождь на самом деле.
Гул'дан ухмыльнулся, растянув медленно губы. Чернорук посмотрел на него, по-прежнему тыча прутиком в костер, и спросил:
— И куда войду я?
— В оба совета, — тут же ответил Гул'дан. — Ты — прирожденный лидер. Ты умеешь увлечь народ, ты силен, и даже твои враги согласны: ты несравненный командир на поле боя. Тебя легко будет избрать вождем всех орков.
— Я тебе не кукла, — проворчал Чернорук, и глаза его сверкнули гневом.
— Ну конечно! Потому и говорю: ты войдешь в оба совета! Ты станешь вождем нового племени орков, новой… новой Орды, так сказать. И ты станешь силой в тайном совете. Мы же не сможем сработаться, не доверяя друг другу.
Чернорук глянул в мелкие хитрые глазки Гул'дана и усмехнулся. Шаману он не доверял ни на йоту и подозревал: шаман столь же доверяет ему. Но не важно, ведь оба хотели одного и того же — власти. Чернорук знал: ему самому недоступны умения и таланты, нужные для власти, которой добивается Гул'дан. А тому вовсе не нужны были те власть и сила, которых желал Чернорук.
Они не были конкурентами, но дополняли друг друга и поэтому могли оставаться союзниками.
Чернорук подумал о семье: о жене Урукале, сыновьях Ренде и Мэйме, дочери Гризельде. Конечно, так не сходил с ума по ним, как слабак Дуротан по своей Дреке, но ведь заботился и любил по-своему. Хотел видеть жену усыпанной драгоценностями, сыновей и дочь — почитаемыми, как подобает детям Чернорука. Краем глаза заметил движение — Нер'зул, когда-то уважаемый, а теперь ненужный и бесполезный, выскользнул из шатра.
— А с ним как?
Гул'дан пожал плечами.
— С ним… он теперь — пустое место. Прекрасный господин не желает его смерти. Похоже, он придумал нечто… особое для него. А пока он — удобная кукла, орки привыкли почитать Нер'зула, поэтому неразумно избавляться от него сейчас. Но не бойся, он для нас — не угроза.
— Ты сказал — научишь моих шаманов новой магии? Той, какую сам изучал? Сделаешь их непобедимыми?
— Я стану обучать их сам, и если они преуспеют в обучении — займут достойное место среди моих новых учеников-чернокнижников. Чернокнижники… вот какое имя у новых шаманов. Зловещее, сильное слово. Должно быть, соответствующее новым чарам. Чернокнижники. И шаманы клана Черной Горы станут первыми среди них.
— Чернорук, вождь клана Черной Горы, что скажешь ты мне в ответ?
Тот медленно повернулся к Гул'дану.
— Скажу: да здравствует Орда! И ее Совет Теней.
У подножия священной горы собралось множество рассерженных орков. Дуротан разослал письма тем, кому доверял, и получил подтверждение: да, стихии оставили всех шаманов. Особо неприятное известие пришло из клана Костеглодов: весь их отряд погиб в бою против дренеев, почему так случилось, поняли лишь через несколько дней, когда оставшийся шаман захотел вылечить больного ребенка. Теперь разъяренные вожди кланов и их шаманы съезжались к Ошу'гун, чтобы потребовать у Нер'зула объяснений.
Тот явился приветствовать, замахал руками, прося тишины.
— Я знаю, почему вы пришли, — сказал тихо, но его услышали все.
Дуротан нахмурился: Нер'зул стоял так далеко, что казался лишь пятнышком на горном склоне, но голос его доносился отчетливо. Раньше и Дуротан проделывал подобное, приказывая ветру разносить слова. Но если стихии отказались повиноваться шаманам, как это возможно? Переглянулся с Дрекой — но оба смолчали.
— В самом деле, стихии больше не отвечают призывам шаманов…
Дальше слова Нер'зула утонули в сердитых выкриках. Старший шаман замолк, опустив устало голову. Как же он постарел — истончал, осунулся, — настолько подавленным и потерянным Дуротан его никогда не видел. Почему-то это вовсе не удивило.
Через пару минут крики улеглись — собравшиеся сердились, но не настолько, чтобы гнев победил любопытство. Всем хотелось узнать, в чем дело.
— Обнаружив непокорство стихий, некоторые из вас заключили поспешно о неверности нашего общего пути. Но они ошиблись! Сейчас мы достигаем могущества, никогда прежде невиданного, открываем новую силу. Мой ученик Гул'дан изучил эту силу, и я позволяю ему отвечать на все ваши вопросы.
С тем Нер'зул, тяжело опираясь на посох, отошел в сторону. Гул'дан земно поклонился учителю — тот, кажется, и не заметил. Стал, закрыв глаза, — ветхий, немощный.
Гул'дан же попросту лучился здоровьем, силой, энергией — Дуротан прежде не видел его таким.
Спокойная уверенность, звучащая в каждом слове, горделивая осанка, властные жесты.
— То, что я собираюсь поведать вам, многим будет трудно принять. — Зычный, ясный его голос раскатился над толпой. — Но я верю — мой народ не отвернется близоруко от возможности улучшить себя. Для нас поразительным откровением стало явление могучих существ, не похожих ни на предков, ни на духов стихий. Другим таким же откровением стало знание: кроме заклинания стихий есть и другие пути владения магией. Новую магию не нужно выпрашивать у стихий, моля их о милости. Это магия сильных, способных приказать и заставить колдовскую силу явить себя. Этой магией можем управлять мы, а не стихии. Эта сила подчиняется нам, покорна нашей воле, она — наша слуга, а не наоборот.
Гул'дан сделал паузу, давая время сказанному осесть в умах, глянул свысока на собравшихся.
