Рыцари темного леса - Геммел Дэвид (книги хорошего качества .TXT) 📗
— Нет. Один купец рассказывал мне, что на востоке водятся кошки, которые могут с ними через изгородь перемахнуть и быка убить, но это не кошка.
Солнце медленно закатывалось за горы, и двое мужчин сидели молча. Лло подкладывал хворост в костер. На огонь они не смотрели, чтобы не слепить глаза. Немного погодя Решето спросил:
— Если ты думаешь, что сидеть тут нет нужды, зачем тогда сидишь?
— Быть может, по той же причине, что и ты.
— Хочешь пустить пыль в глаза красотке Ариане? Навряд ли. Не нравишься ты мне, Лло. Может, тебе жить надоело?
— По-твоему, если ты сидишь в укромном местечке, то будешь жить вечно? — Лло достал топор из-за пояса и положил себе на колени.
— Ты правда убил свою жену?
Лло схватился за черную рукоять топора и пару мгновений не мог выговорить ни слова.
— Мою жену… задушил герцогский племянник. Он изнасиловал ее и убил. А я убил его. Никогда больше не повторяй эту клевету. Тебе не понять, но я все-таки скажу: я любил Лидию больше жизни. Намного, намного больше.
— Стало быть, сейчас ты задумал умереть? Не завидный конец. Ты думаешь, что встретишься со своей Лидией? Поверь мне, Лло: никого ты там не встретишь. Глянь вон на ту яму — это и есть смерть. Только это и ничего больше. Мрак и гниение.
— Давно ли ты стал философом? — процедил Лло.
В ночи ухнула сова, и оба замерли, прислушиваясь к шелесту ветра в листве. Решето посмотрел на небо: там собирались тучи.
— Ночь будто темная, — заметил он.
— Ночь зверя, — промолвил Лло. Решето отозвался на это смачным плевком.
— Страшно тебе?
— Еще бы. И тебе тоже — я чую, как от тебя потом разит.
Решето вынул из ножен свои мечи.
— Я взял их у номадского купца. Сталь-серебрянка, Лло, самая лучшая. Ее куют на востоке.
— У них там хорошая руда. Из нее выходят отменные клинки и подковы, которые служат целый год. Хотелось бы мне поехать туда и обучиться всему этому. Можно посмотреть? — Он протянул руку, и Решето подал ему меч рукоятью вперед. — Да, — сказал Лло, уважительно потрогав кривое лезвие, — отличная работа. Многослойная сталь, закаленная в крови кузнеца. Рукоять удерживает тонкая пластинка из слоновой кости. — Лло снял ее и разъял меч на две части. — Видишь? Клеймо мастера — Огейсен. Этому клинку больше трехсот лет.
— Значит, он дорого стоит?
Лло поставил рукоять на место.
— Скоро ты узнаешь, чего он стоит по-настоящему, но на востоке за такой можно выручить двести золотых рагов.
— Так много? Я, пожалуй, когда-нибудь отправлюсь туда.
В кустах зашуршало, и Решето схватился за лук, а Лло поднялся, вытер потные ладони о штаны и взял топор. Кусты раздвинулись, и на свет вышла Ариана.
— Я замерзла, — заявила она. Присела у костра на корточки и протянула к нему руки.
— Может, ты по мне соскучилась? — спросил ее Решето.
— Сзади! — завопил Нуада. Лло круто обернулся и увидел зверя — тот мчался через лощину на четырех ногах. На миг Лло замер, убедившись, как огромно это чудище. Решето вскинул лук и выстрелил, но стрела отскочила от черепа зверя. Помня, что за спиной у него находится Ариана, Лло бросился вперед. В зверя летели стрелы, но он не останавливался. Лло рубанул его топором по плечу, но отлетел назад под напором мощного тела и упустил рукоять. Ариана откатилась вправо, и зверь попал передними лапами в костер.
Решето, отбежавший на несколько ярдов влево, торопливо прицелился и пустил стрелу в серую спину зверя, в котором уже торчало больше двадцати других. Дабарен спрыгнул с дерева и бросился на чудище с копьем. Зверь метнулся вперед и вышиб у него оружие одним ударом лапы, когтями сорвав Дабарену лицо. Ариана хладнокровно пустила еще две стрелы. И зверь обернулся к ней, уставившись на лучницу красными глазами. Решето кинулся на выручку с мечами в обеих руках. Зверь встал на задние лапы, и Решето, проскочив под когтями передних, вонзил правый клинок ему в брюхо. Зверь обхватил его передними лапами, зарыв когти в спину. Решето, взвыв от боли и ярости, ударил левым мечом ему под мышку. Лло Гифе, подобравший свой топор, вскочил зверю на спину, вцепившись в его косматую гриву. Топор заработал, то опускаясь, то поднимаясь. Зверь отпустил Решето, тот рухнул навзничь, и Ариана подхватила его.
Двое человек устремились к Лло на подмогу. Одному зверь распорол живот, другой всадил копье в грудь чудища. Зверь попытался отойти назад в кусты, но другие охотники уже окружили его, а Лло все долбил топором чугунные мускулы на его шее. В конце концов чудище ослабело и ничком рухнуло наземь. Решето выхватил у кого-то копье и подбежал к нему. Чудище разинуло пасть, и Решето вогнал копье туда, до самого позвоночника.
Лло слез со спины зверя. В этот миг тучи разошлись, и луна озарила поле битвы. Чудище было мертво.
Под начавшимся снегопадом Решето выдернул из пасти копье и измерил им зверя, насчитав девять футов от задних лап до носа.
— За частокол нам его не втащить, — сказал атаман. — Рубите ему башку.
— Надо заняться твоими ранами, — сказала Ариана. — Кровь из тебя так и хлещет.
— Ничего. — Решето стал на колени и вытащил меч из брюха зверя. Второй клинок переломился у самой рукояти. Решето выругался и сказал Лло: — До этой ночи я думал бы, что это просто сломанный меч, а теперь знаю, что потерял двести рагов. Отсюда можно вывести мораль.
— Наживешь другой на большой дороге, — утешил его Лло. Вдали раздался устрашающий вой, и Решето прищурился.
— Завтра займемся другими. Я не потерплю, чтобы твари рыскали по моему лесу. Где этот чертов поэт? Я хочу услышать его песню.
9
Эррин открыл глаза и чуть не заплакал, поняв, что больше не чувствует боли. У его постели сидела пожилая женщина в синем шерстяном платье с высоким воротом, вышитом серебряной нитью.
— Кость срослась, молодой человек, теперь вы здоровы.
— Спасибо вам, госпожа. Вы настоящая волшебница.
— И волшебство мое стоит дорого. Благодарите не меня, а господина Картана — он щедро заплатил мне за услуги. — Она вышла, и Эррин сел в постели. Комната была маленькая, с двумя овальными окнами. В очаге горел огонь, снаружи слышались крики чаек. Эррин откинулся на подушки. Путешествие через лес обернулось для него пыткой: сломанная нога распухла, и он весь горел. Он смутно помнил, как Убадай привязал его к седлу и как потом они догнали колонну беженцев, бредущих по Королевской дороге под падающим снегом, и еще жуткий вой по ночам — неужели волков? Он не помнил почти ничего, кроме всепоглощающей боли.
Вошел Убадай с чашкой бульона и фруктами.
— Надо поесть. Вид у тебя никудышный.
— Где это мы? — спросил Эррин.
Убадай поставил поднос на кровать и отворил окно. На подоконнике лежал снег.
— В Пертии. Завтра наш корабль отплывает в Цитаэрон.
Эррин выпил крепкий говяжий бульон и съел два яблока. Из окна веяло холодом и пахло морем. Эррин улыбнулся. До чего хорошо быть живым!
Живым… Ему вспомнилась Диана у столба, и пламя, ползущее к ее ногам, и выражение ее глаз, когда он появился в толпе, и надежда, угасшая, когда он поднял лук, и полет стрелы, прервавшей ее жизнь.
Он застонал, и обеспокоенный Убадай поспешил к нему.
— Старая ведьма сказала, что боль прошла.
— Все в порядке, — заверил его Эррин, сморгнув слезы с глаз.
— Зачем тогда плачешь? Мужчине нельзя.
— Я плачу по умершим, Убадай.
— Твоя нога зажила. Встань-ка и проверь, как она. Пока ведьма еще здесь, — посоветовал номад.
— Хорошо. Скоро встану. Кто этот господин Картан?
— Какой там господин, номадский купец, он ждет внизу. Прогнать его?
— Этот человек заплатил за мое лечение — как же можно его прогонять? — усмехнулся Эррин.
— Уж больно заботлив. — Убадай вернулся к окну. — Корабль хороший. Ходит в Цитаэрон три-четыре раза в год. Сейчас хорошее время, нет штормов.
— Тебя что-то беспокоит?
Убадай повернулся к хозяину, но Эррин ничего не прочел на его плоском бесстрастном лице.
