Ключи к измерениям - Дрей Прескот (сборник) - Балмер Генри Кеннет (читаем книги TXT) 📗
Но… всегда бывают исключения. И я, Дрей Прескот с Земли, получал извращенное удовольствие, находя эти исключения и оборачивая их к всеобщему благу.
Теперь в Пликле, городе рап, правил Умгар Стро и его индиговолосые уллары из Уллардрина.
Нагхан-шпион дал нам точные сведения.
Мы, конечно же, не могли разговаривать. Нас разделяло изрядное расстояние — размах крыльев у корхов весьма немал, — а вокруг свистел ветер. Но когда я сделал жест копьем, Сег кивнул, и мы сделали этими примитивными поводьями то, чему нас обучили на корходроме, направив наших птиц вниз.
По мере того как мы подплывали к башне, она, казалось, становилась все выше и шире.
На севере мы различали каменные ограды, обсаженные ертирами, дабы отваживать от города животных… Сег много рассказывал мне о качестве деревьях Хикландуна. Куда бы нас не занесло в наших странствиях, я неизменно отмечал, как опытный оценивающий взгляд Сега мигом разбирается с особенностями местных зарослей. Хикландунские ертиры, по словам Сега, были превосходными деревьями. А предоставленные нам сделанные из них луки вызвали на губах Сега восторженную улыбку.
Этот первый быстрый облет играл роль рекогносцировки. Наши корхи, которых никто и никогда не спутал бы с импитерами или юэлши, имели не больше возможностей совершить посадку на башню или зубчатые стены с куртинами по обеим сторонам, чем улларские импитеры — приземлиться на крыше в Хикландуне. Здесь действовали те же самые правила элементарной тактики. Мой корх — великолепное создание с ярко обведенными глазами и тянущимися от них пигментными полосами, как у земных бакланов — непринужденно и мощно описал круг мимо башни, издавая характерный шорох гигантскими крыльями, и снова ушел под покров темноты. В это время по ночному небу стремительно двигалась пара малых лун, но близнецы пока не взошли, и полутьма надежно укрывала нас.
На мой взгляд одновременное существование более чем одного вида похожих созданий отнюдь не противоречит закону эволюции. Эволюция протекает медленно. Наличие многих сотен видов гарантирует выживание по крайней мере некоторых. И потому если бы на Крегене за все долгие годы эволюционного процесса сложился только один вид летучих животных или птиц, то такое можно было бы и впрямь считать необыкновенным явлением. А памятуя, как разнообразен мир птиц на Земле и учитывая крупные размеры крегенских летунов — частично вызванные, как мне представляется, чуть меньшей силой тяжести, — было бы немыслимым, чтобы на Крегене существовал только один вид летучих тварей.
Скоро близнецы должны выкатиться из-за горизонта и залить своим розоватым светом острые зубцы гор и мрачные башни Пликлы. Сег хорошо знал свою задачу. Я уступил настояниям моего товарища взять его с собой только при одном условии — согласии полностью подчиняться моим указаниям. Я знал — он все равно увяжется за мной; просто мне не хотелось, чтобы мой товарищ погиб понапрасну.
Я сделал ему знак. Он кивнул в ответ, и его черная грива взметнулась на фоне звездного неба.
Вновь направляя корха к башне Умгара Стро, я приступил к последним приготовлениям. Никакая нормальная посадка здесь невозможна. И потому стала необходимой ненормальная.
Все мои старые матросские навыки словно ожили, когда я связывал кожаные ремни. Жители Хикландуна делали хорошую кожу, хотя я по-прежнему отдавал предпочтение санураззской. Крепко держась в седле, я выпустил поводья во всю длину. А затем отвязал от своего седла уже приготовленные ремни и сбросил их. Они бешено заболтались в вихревой струе позади корха. Трапеция и петли на концах ремней выглядели не особенно привлекательно. Я сделал глубокий вдох, а затем отстегнул ремни, удерживавшие меня в седле, и соскользнул вниз. Пару секунд мои ноги дико дрыгались в пустоте. Затем я овладел положением и смог спуститься, пока не оседлал трапецию, просунув руки в петли над головой и держась за концы длинных поводьев, протянутых через грубые блоки на луке седла.
Мной вдруг овладел прилив ностальгических воспоминаний. Я мысленно перенесся в Афразою, Город Савантов, и на тамошние качели. Как я наслаждался тогда, привольно перелетая от ствола к стволу! Теперь я снова переживал такой полет — правда, на этот раз мои импровизированные качели раскачивались под брюхом гигантской крылатой твари, которая в этот момент неслась по воздуху, и делал я это не ради удовольствия, а ради спасения жизни любимой девушки.
Меня пронизал жестокий холод, но я не обратил на него внимания.
Башня Умгара Стро шаталась и раскачивалась у меня перед глазами. Я изо всех сил пытался привести свои ощущения в порядок, убеждая себя в том, что она неподвижна, и это я, Дрей Прескот, раскачиваюсь из стороны в сторону. И борюсь с тошнотой. Меня тогда спас большой многолетний опыт прогулок по качающимся нок-реям брамселей. Я смог прикинуть расстояние и заставить свои чувства успокоиться.
Сбоку приближался, заслоняя небо, корх Сега. Я увидел, как похожие на пальцы перья на концах крыльев изменяют свой угол и кривизну. Эти превосходные воздушные рули заставляли большую птицу подстраиваться к моему корху и запасной птице. Сегу предстояло перехватить поводья этой твари — я не вполне представлял, как он будет это делать. Затем все время, пока я буду находиться в башне, ему придется держать второго корха наготове для нашего последующего отбытия.
Крыша башни, устремленная в небо, точно копье, стремительно понеслась мне навстречу.
Я осторожно потянул за поводья, и мир накренился. Затем башня превратилась в перпендикуляр, и я разглядел ощетинившийся веер железных кольев, натянутую проволоку и косые окаты черепицы, не дающие нигде удобного насеста.
Я чуть переместился вперед на трапеции. Ветер ревел у меня в ушах, развевал мне волосы, сек по глазам и щекам.
Ближе… ближе… неужели эта тварь никогда не наберет высоту?
В последний момент я сделал жестокий рывок поводьями. Широко распростертые крылья птицы внезапно затрепетали. Передняя часть её тела приподнялась в воздухе, подставляя воздушному потоку нижнюю часть крыльев, а ноги с растопыренными когтями рывком вытянулись, помогая удержать равновесие. Трапеция с громким стуком ударилась о черепицу, я спрыгнул с неё и покатился по крыше.
Лишь несколько секунд отделяли меня от того момента, когда я сорвусь вниз и полечу на камни. В эти несколько секунд я успел увидеть, как корх замахал своими огромными крыльями и взмыл вверх. Запасной корх последовал за ним, и обе птицы, описывая круги, начали удаляться. У меня не оставалось времени подумать, успеет ли Сег их поймать.
Край скошенной крыши надвигался с устрашающей быстротой. После того, как я перелечу через него, то для меня в этом мире уже не будет ничего — ни Делии, ни Вэллии, ни Афразои.
И тут моя рука врезалась в веер железных кольев, онемев от боли. В тот же миг пальцы сами сомкнулись вокруг одного из толстых прутьев. Спуск прекратился. Распластавшись на крыше, я застыл, обдуваемый ветром. Какое-то время я мог различать только мелькающие смутные тени да россыпи звезд в небе.
Еще миг — и я уже достаточно отдохнул, чтобы принять менее приметную позу. Люк, через который, должно быть, караульные выбирались проверить защитную проволоку на крыше, открылся — после того, как я воспользовался своим мечом. И я провалился вниз, согнув ноги, с мечом в руке. На чердаке не обнаружилось ничего кроме пыли, мусора и паутины….
Нащупав в темноте лестницу, ведущую с чердака, я спустился вниз. Вот тогда-то я впервые и удивился царящему в башне безмолвию.
Покамест сведения, полученные от Нагхана-шпиона, были верны. Но ведь внутрь-то он не проникал. Значит, отсюда начиналась зона неведомых опасностей. Не такой уж необычный риск для меня, Дрея Прескота.
Мне показалось, что каменная стена и пол помещения башни все ещё сохраняли следы мерзкого запаха, источаемого рапами. Почти догорающие факелы оставляли лужи света на полу, и я бесшумно перебирался от одной до другой. Крадясь я отчаянно стремился убедить себя в том, что моя вылазка все-таки не напрасна. Но атмосфера этого места явно говорила о его заброшенности. И тут я непроизвольно напрягся.
