Книга пятая: Древний (СИ) - Злобин Михаил (книги полностью .txt) 📗
Мы же все подобные предложения мягко отклоняли и заверяли военных, что будем предельно осторожны, отчего те не особо успокаивались, но хотя бы прекращали свои попытки нас куда-то увезти.
Итогом первой поездки стало приобретение мной личного дизельного генератора, который дал в нашу хижину свет и электричество. Можно было бы обойтись и без этого, но бионические протезы Виктории нуждались в регулярной подзарядке. А чтобы быть готовыми к разным неожиданным поворотам судьбы, мы, посетив в городе интернет кафе,заказали до востребования еще несколько аккумуляторов для них, прямиком от производителя. Это, кстати, съело основную часть наших невеликих сбережений, но никаких сожалений по этому поводу мы с Викой не испытывали. Нам пока деньги были без надобности.
Во вторую поездку я не удержался и купил запаянный в целлофан новехонький двуспальный матрац на пружинном блоке. А следующим приобретением в плане была и нормальная кровать. Осталось только повод для поездки придумать, а ехать за ней одной как-то бензина жалко…
Вика вышла из хижины, привычно выискивая мою фигуру глазами. Я в последнее время полюбил встречать на улице здешние рассветы. Это красочное и величественное зрелище как-то умиротворяло и притупляло тягу чужого Зова. Девушка подошла ко мне, как ей казалось, неслышно, а потом резко обхватила руками, игриво поцеловав в щеку.
– Ёжик, а ёжик, а ты когда побреешься? – Шутливо спросила она, проводя своими мягкими пальцами по моей колючей многодневной щетине.
– Как только у меня появится нормальная бритва. – Ворчливо отозвался я. – Ей богу, мне проще побриться камнем, чем своим старым станком!
– Ну так поехали, купим тебе бритву! А если откажешься, то я подговорю местных, чтобы они звали тебя дикобразом.
Вика заливисто хихикнула, видимо представив себе, как туземцы дразнят меня этим прозвищем, и я поспешил улыбнуться в ответ. С самого момента моего воскрешения, я не испытывал веселья, а последний раз я смеялся, если память мне не изменяет, стоя по колено в крови и купаясь в лучах агонии тысяч людей. Но демонстрировать Виктории эту свою омертвевшую сторону я не желал. Незачем ей лишний раз напоминать, что рядом с ней находится не совсем человек.
Собственно, вот и повод прокатиться появился! И я не видел смысла им не воспользоваться, заодно и кровать присмотрим! За одной кроватью ехать было как-то расточительно, а вот за кроватью и станком – совсем другое дело!
Сказано – сделано. Уже через полчаса мы погрузились в наш потрепанный транспорт и, поднимая столбы пыли, помчались по укатанным проселочным дорогам, которые никогда не видели, да и, пожалуй, никогда и не увидят нормального асфальта.
В городе искомый предмет мебели по требуемым размерам, способный втиснуться в наше невеликое жилище, вскоре был найден. А у нас с Викой осталось еще достаточно времени на то, чтобы провести очередной сухой солнечный денек в местной кафешке.
Сегодня ноги привели нас в целый ресторан с названием «Хасса Дхиф», который своим видом и форматом больше напоминал провинциальный магазин, чем приличное заведение. Тут подавали преимущественно восточную кухню, щедро приправленную острыми специями, а чтобы сделать заказ, требовалось самому подойти к увешанной всякой мелочевкой стойке. На постоянной основе я бы никому не рекомендовал такой рацион, но пару раз в месяц – почему бы и нет? В целом, по сравнению с антуражем, который окружал нас в деревеньке, здесь был поистине королевский обеденный зал.
К тому моменту, когда нам принесли заказ и напитки, я вдруг заметил еще одного европейца, вошедшего в ресторан. Он мазнул по нам безразличным взглядом и ушел в противоположный угол, но до меня все же донеслись обрывки его эмоций, которые веяли не совсем равнодушием…
Я тут же насторожился и принялся изучать нового посетителя. Мужчина, возрастом около сорока-сорока пяти. Небольшая седина и залысины, ползущие ото лба к темени. Карие глаза с опущенными уголками век, средней глубины морщины, среди которых особенно выделялись носогубные. Широкая плоская переносица, словно срезанная шпателем, и крепкие предплечья. Собственно, это было исчерпывающее его описание, больше о нем ничего нельзя было сказать даже при сильном желании.
Я уставился в него, ни на мгновение не сводя глаз, и не пропустил тот момент, когда визитер попытался повернуть голову, чтобы нас рассмотреть. Наткнувшись на мой прямой пристальный взгляд, его зрачки вильнули в сторону, будто бы он просто осматривал помещение, а мы случайно попали в поле его зрения. Однако этим он только подтвердил мои подозрения на свой счет.
Когда мужчина в очередной раз начал крутить головой, старательно изображая, что его крайне заинтересовал вид соседнего пустого столика, я подал Вике короткий знак не вмешиваться, и быстро преодолел отделяющие меня от нового посетителя метры зала. Приземлившись прямо перед выпучившим глаза незнакомцем, я сунул руку под стол, откуда донесся щелчок вставшего на боевой взвод курка.
Несколько секунд мы играли в гляделки, и только спустя некоторое время я осознал, что этот странный гость так и не понял, что находится у меня на прицеле. Странно, я-то думал, что это русская спецура до меня добралась… но уж их-то кадры этот звук должны узнавать из тысячи, а не сидеть просто глазами лупать.
Украдкой посмотрев по сторонам, я переложил руку с полюбившимся мне СР-1 на стол, чтобы мужчина смог рассмотреть направленный ему в солнечное сплетение ствол. Когда глаза его округлились, брови поползли вверх, а в воздухе разлился щемяще сладкий аромат чужого страха, я накрыл ладонь с пистолетом широкой бумажной салфеткой.
– А теперь можешь выкладывать, – сказал я по-английски, не повышая сильно голоса, чтобы никто не мог нас подслушать.
– А? Что вы хотите от меня? – Мой невольный собеседник, как оказалось, тоже весьма сносно говорил на этом языке, но какой-то грубоватый акцент говорил мне, что английский не его родной. Ни англичане, ни американцы не произносят так жестко букву «R», это больше присуще русским, немцам, итальянцам и, пожалуй, арабам. Но уж на кого-кого, а на араба этот человек вообще не был похож.
– Это я должен спрашивать, какого хрена ты от меня хочешь?! – Грозно прорычал я. – Почему так пристально смотрел на нас и отчего теперь делаешь вид, что тебя больше интересуют здешние занавески?
– Я не понимаю о чем вы, почтенный сэр! – Всплеснул руками незнакомец. – Я просто осматривал ресторан и его посетителей! Я не замышлял ничего противозаконного против вас, тем более, что вы мне совершенно незнакомы!
И я хотел бы поверить в его слова. Поверить, извиниться и убраться отсюда прочь, но не мог. Не мог, потому что чувствовал, что эта падаль мне лжет. Причем лжет намеренно и расчетливо, эффект неожиданности от моего внезапного появления быстро прошел, и мужчина стремительно возвращал себе самообладание, хотя все еще пытался изображать испуг. И делал это довольно натурально.
– Не пытайся меня обмануть, – рука с пистолетом проехала по столу чуть вперед, – я вижу твое вранье так же ясно, как и твои глаза.
И внезапно с моим собеседником начали происходить разительные метаморфозы. Лицо его разгладилось, став отражением внутреннего спокойствия, а откуда-то изнутри начал проступать упругий комок злобы и отвращения. Я еще не видел, чтобы кто-нибудь мог так расчетливо контролировать свои чувства.
– Так, значит, правду говорят, что такие как ты, могут чувствовать чужие эмоции?
Пока я хлопал глазами, пытаясь осмыслить то, что услышал, мужчина неспешно и с каким-то преувеличенным достоинством осенил себя крестным знамением.
Глава 12
Я немного отстраненно отметил, что перекрестился незнакомец двумя пальцами, да еще и слева-направо. Не то чтоб я был большим специалистом в религиях, но насколько я помнил, в православии было принято складывать пальцы щепотью при этом ритуальном жесте. В голове нежданно всплыли слова Древнего: «Помни об этом, Адепт, и без разговоров убивай любого встреченного тобой христианина, ведь только так ты сумеешь сберечься».
