Чёрные мундиры. Книга первая. Линии мира (СИ) - Васильев Лесь (книги полностью .txt) 📗
Люди пытались отлавливать и приручать ящеров, но это не привело к каким-либо значительным успехам. Познавшие свободу апцебсы уже не поддавались дрессировке, и всё время норовили сбежать. Всё, что оставалось — ставить ловушки, вылавливать ящеров и отправлять их в специальные резервации. Мужские особи отдельно от женских, ибо они и так неплохо размножились за время, прошедшее с момента падения старой цивилизации. Когда-то в городе даже был большой питомник для ящеров, куда свозили их с окрестных деревень. И если из деревенских загонов четвероногие вредители нередко сбегали, причём зачастую, коллективно, то из питомника ещё никому не удавалось бежать — он был создан ещё во времена эпохи машин, и предназначался как раз для содержания апцебсов.
Теперь ящеров там было столь много, что приходилось в одну камеру загонять с десяток при нормативе в два апцебса. Прокормить их было сложно, особенно учитывая, что в первые годы после метеоритного удара люди сами голодали и природа ещё только восстанавливалась. Живут апцебсы двести лет, при этом растут гораздо быстрее людей: за пять лет тело ящеров полностью формируется. А учитывая их всеядность и живучесть, после метеоритного удара размножались они с невероятной скоростью, и было их много.
Поэтому ящеры, массово отлавливаемые и помещаемые в питомник или в загоны, голодали и умирали, из мяса умерших ящеров люди делали различные блюда, чтобы прокормиться самим. Позже, когда их число сократилось, а экология восстановилась, их мясо стали пускать на корм им же самим, частично отдавая на пропитание людям. Ещё позже их популяция сократилась настолько, что некоторые селения были в силах прокормить оставшихся апцебсов.
Многие деревенские жалели своих апцебсов и не отдавали их в город, зная условия содержания в питомнике. Однако когда наступали голодные времена, всё равно либо приходилось отдавать ящеров в город, где их ещё и не всегда принимали (питомник и так был забит до отказа), либо апцебсы голодали и умирали, и в деревнях ели мясо этих ящеров чтобы прокормиться.
Типичная картина для голодающей деревни того времени: два сарая, битком набитых апцебсами на краю деревни, наспех сколоченные из досок, один для самцов, другой для самок. Ввиду невозможности прокормить их, голодающие сельчане стараются ходить подальше от этих сараев, ибо там постоянно слышен писк голодных ящеров и даже нечленораздельная речь некоторых старых особей, которых учили говорить ещё в эпоху машин: «Дааааай, дааай, да-ай...». Однако давать было нечего, и люди делали единственное, чем могли тогда помочь — забирали тела умерших апцебсов, часть мяса варили для себя, а оставшееся — для ещё живых особей.
В конечном итоге всё решилось когда пошёл слух об одержимости не только людей, но и животных. Пришлось пустить под нож всё это хозяйство во избежании массовых заражений. Духи, в отличие от болезней, могут заражать людей так же, как и ящеров. Потому цивилизации апцебсов на планете Иргент неминуемо пришёл конец. Кроме, конечно, тех редких экземпляров, которым удалось бежать.
В отличие от домашних животных, диких апцебсов отдавали на убой в первую очередь: не так жалко, да и не особо хочется, чтобы стаи одержимых ящеров не только воровали еду, но и нападали на людей. Да и в целом домашних ящеров жалели меньше, чем млекопитающих: динозавры хоть и выносливы, но в голодное время готовы скорее стать хладнокровными убийцами, чем умереть от голода. Потому выжить в то время удалось лишь немногим апцебсам, и эти редкие выжившие обычно таили большую злобу на людей.
Одной из таких выживших была ящерица-апцебс, жившая в селении в стране гор. Ящерке удалось бежать из деревенского питомника, когда специальные отряды пришли сжигать его. Они долго убеждали сельчан в необходимости этих мер и в конце концов расправились со всеми её друзьями и семьёй. И даже друзья из людей, некогда кормившие её, отвернулись от ящеров и не стали их защищать.
Скитания ящерицы по стране гор продолжались больше сотни лет до тех пор, пока однажды на неё, спящую на камне, не натолкнулся Элеоф. Ящерка пригрелась в свете светил на склоне горы и не заметила, как к ней подошёл маг. Проснувшись и увидев перед собой человека, она тут же поспешила скрыться — старый инстинкт выживания сработал мгновенно. Но Элеоф был готов к такому повороту событий и бросился за ящером — он-то знал, что если вдруг этот апцебс окажется долгожителем, у него можно будет выпытать что-нибудь интересное. Однако Элеоф даже не предполагал, насколько интересной окажется погоня. Пробежав совсем немного по склону горы, ящерица исчезла на ровном месте. Дойдя до этого места, Элеоф не обнаружил там ничего необычного. Однако видение энергий показало ему, что в этом месте присутствует странная аномалия. Сделав запрос в информационное поле планеты, Элеоф получил ответ о явлении, которое было чем-то новым и ещё неизвестным для мага.
Информация, которая к нему пришла, указывала на то, что в этом, и во многих других местах планеты существуют разрывы пространства — так называемые каверны. Это некие раны Иргента, пространственные разломы, в большинстве случаев ведущие к геологическим разломам под землёй. Разломы земной коры, как и разломы пространства над ними являются следствием разрыва энергетического пласта линий мира в этой области. Такие же разрывы бывают в энергетических полях не только планет, но и любого другого живого организма, будь то человек или животное. Эти разломы ведут к образованию разрывов в тканях и органах, а так же тонких телах человека или животного. И точно так же организм планеты может страдать от каверн: порванные линии мира в какой-либо области формируют геологический разрыв, а на поверхности, на «тонком» теле планеты образуется некий портал — аномалия, которая недоступна человеку, однако те же апцебсы видят эти пространственные разрывы и прекрасно по ним перемещаются.
Ранее Элеоф практически не видел апцебсов. Он знал о них только по рассказам деда. А теперь ему предстояло скопировать энергетическую структуру этого существа и во сне, выйдя из тела, попытаться посмотреть на мир его глазами. Благо, Элеоф успел довольно подробно разглядеть спящего апцебса как глазами, так и энергетическим видением. Он знал, что у него всё получится.
В этих диких местах людей практически никогда не было. Элеоф забрёл сюда, скрываясь от странниц правосудия. Уже год прошёл с того момента, как на базаре в горном селении он столкнулся взглядом с юной странницей — лазутчицей, которая сразу же передала всю информацию о нём на самый верх, Элеоноре. С тех пор его уже дважды выслеживали и пытались убить, но магу удавалось бежать. И пока в его руках не оказалось оружия столь мощного, что позволит противостоять ордену, он старался вести свою «партизанскую войну» с девушками, скрываясь в лесах.
Напитавшись энергией на мощном месте силы, Элеоф стал гораздо могущественнее, чем раньше. Его видение улучшилось, его чутьё окрепло и вело его уже гораздо более интересными путями. Один из таких путей завёл его в этот лес. Интуиция привела его к камню, на котором спал ящер. И теперь ему предстояло разбить палатку на этом склоне и во сне увидеть, что представляют из себя каверны.
Выйдя во сне из тела, Элеоф лёг на камень так же, как недавно лежал на нём ящер. Он впитывал остатки энергии ящера, оставшейся на камне, и его тело в этом сне становилось таким же, как тело ящера. Элеоф полностью слил эти тела воедино и сам стал во сне апцебсом. Затем он взглянул на мир глазами этих ящеров. Тут он понял, почему человечество практически не видит их. Дело в том, что видение и чувствительность ящеров были на порядок лучше человеческого. И сейчас, будучи ящером, он почувствовал бы приближение человека задолго до того, как был бы им обнаружен.
Посмотрев на склон, где исчезла ящерица, Элеоф глазами апцебса увидел на поляне широкий восходящий поток энергии. Это был не просто поток какой-то плотности и цвета, это выглядело, как будто посреди поляны открылся кусок совершенно другого пространства. Это были тёмные, не освещённые камни какой-то пещеры. И Элеоф пополз к ним чтобы исследовать это пространство во сне.
