Джинн и Королева-кобра - Керр Филипп (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗
—Похоже, мальчик мой, ты сделал этого монаха счастливым до конца дней, — заметил Джалобин. — Думаю, ты упрочил его веру, не важно во что. Я в здешних верованиях не разбираюсь.
—Это замечательно, — сказала Филиппа и приветливо помахала монаху, а он, к ее радости, замахал в ответ.
—Так, вероятно, выглядели колесницы богов, — сказал Джалобин, пробуя за что-нибудь ухватиться. Однако ничего, кроме воздуха, он нащупать не мог. — О господи!
Дыббакс тоже громко застонал, поскольку смерч вдруг качнулся под ними и понесся вперед, словно в него впрягли упряжку невидимых лошадей. Через несколько секунд Дыббакс вообще не выдержал — и его, к отвращению Филиппы, вырвало прямо на головы толпившихся внизу туристов.
—Ну как? — сурово поинтересовалась девочка. — Тебе лучше?
Дыббакс слабо улыбнулся.
—Лучше? — едва слышно переспросил он. — Да. Чуть-чуть.
—Бедные туристы! — со вздохом сказала Филиппа.
Однако сотворенные Джоном смерчи и смерчики, а также болезнь Дыббакса оказались далеко не последними неприятностями, доставшимися в тот день долине Катманду. Путешественники поднимались вверх и летели прочь от холма так быстро, что Джон, опомнившись, попробовал изменить траекторию. Смерч накренился — сначала слегка, а потом ощутимо, и они оказались на самом его гребне: того и гляди слетят вниз.
—Выравнивай крен! — завопил Джалобин. — Сейчас грохнемся.
—Ой, простите! — сказал Джон, а Дыббакса тем временем снова вырвало, на сей раз на ту самую несчастную стаю обезьян, которую первый неудачный смерч погнал прочь с холма.
—Выравнивай, — проговорил Дыббакс, вытирая рот рукавом. — Упирайся пятками и держись против ветра. Так легче сосредоточиться и представить, что хочешь получить в итоге.
Джон послушался и уперся пятками в клубящийся в водовороте воздух. Смерч мгновенно изменил направление.
—Не перестарайся, — посоветовал Дыббакс.
—Я, кажется, понял, как это делается, — громко ответил Джон, стараясь перекричать нарастающий вой ветра.
—Давно пора, — простонал Джалобин. — Еще немного, и меня тоже вывернет наизнанку.
Смерч несся над долиной. Задев хвостом альпинистский перевалочный пункт, он сорвал рифленые жестяные крыши с туалетов и душевых — к смущению и стыду тех, кто был внутри. Дыббакс рассмеялся, хотя по-прежнему корчился от боли животе.
—Надо мне почаще болеть, Джон, — сказал он. — У тебя такие клевые смерчи выходят!
—Мы летим слишком низко, — заметила Филиппа. — Нас отлично видно с земли.
Она была права. Восседающие на воздушных подушках дети и однорукий мужчина были отлично видны в прозрачной воздушной спирали. Полицейский-регулировщик тщетно махал им жезлом, пытаясь направить путешественников в сторону от многолюдной центральной площади Дурбар, и еле увернулся от спутниковой антенны-тарелки, которую смерч сорвал с крыши ресторанчика «Боннингтон Бургер». Завидев шарахающийся вправо-влево смерч, рабочие бросили складывать кирпичи и сгребать песок на стройплощадке гостиницы для альпинистов и разбежались точно тараканы. Происходи все это не в Катманду, а в любом другом городе мира, там наверняка бы возникли паника и хаос. Но столица Непала известна своей неторопливостью и терпимостью. Многие заметили четырех западных туристов, летевших, скрестив ноги, прямо по воздуху без всякого летательного аппарата, но недовольно заворчали всего несколько человек. Большинство жителей Катманду были всегда готовы к чудесам, а паломники именно за чудесами сюда и прибыли, поэтому летевших на смерче людей они приняли за магов какого-то тайного искусства из области летательной йоги, которая крайне способствует глубинной медитации и проникновению в суть вещей. Все глядевшие на смерч с земли сочли, что стали свидетелями бескрайних возможностей самопознания, к которому сами они стремились, посещая непальские ашрамы и храмы. Священники поклонились, отшельники воздели руки к небу, гуру захлопали в ладоши, йоги приняли позу лотоса и начали в этой позе прыгать по траве, точно сами пытались взлететь, женщины бросали вверх цветы, а хиппи блаженно улыбались и, подняв вверх два пальца, приветственно махали путешественникам.
—Круто, — сказал Дыббакс и тоже поднял два пальца.
—Так в какую нам сторону? — спросил Джон.
—Лакхнау там. — Дыббакс неопределенно махнул в западном направлении.
Джон с сомнением посмотрел на страшно бледного, маявшегося животом Дыббакса.
—Ты уверен? — спросил Джон.
—Уверен, — раздраженно сказал Дыббакс. — Сначала немного на запад, а потом прямо на юг. К обеду доберемся.
В Непале находятся самые высокие пики мира: и Джомолунгма, и Лхоцзе, и Макалу, и, возможно самая трудная для подъема вершина — Аннапурна. Джон направил смерч вдоль южных отрогов Аннапурны, и именно здесь они столкнулись с свежим муссонным ветерком, который, несмотря на все ухищрения Джона, начал сносить их к северу, в предгорья Гималаев.
—Мы отклонились от курса, — крикнула брату Филиппа.
—Знаю, — ответил он. — Мне с этим ветром не справиться.
Но ни Филиппа, ни Дыббакс помочь ему не могли, потому что управлять смерчем вправе только тот джинн, который его создал.
—Надо уйти от ветра, который дует нам в хвост, — сказал Дыббакс.
—Я боюсь подниматься выше, — отозвался Джон. — Не замечаете? Становится холодно. — Он поглядел вниз. — Приземляться здесь мне тоже не хочется. На земле-то снег лежит.
Но когда их окончательно снесло к заснеженным склонам Аннапурны, Джону стало так холодно, что он больше не мог управлять смерчем, и они были вынуждены приземлиться прямо на неприветливый каменистый ледник. Вершина была совсем близко, в каких-нибудь трех километрах.
Оттуда, сверху, дул порывистый ветер, обжигая теплолюбивых джинн ледяным дыханием, забрасывая их снегом и промораживая до самого мозга костей. Развести костер на горе было не из чего, поэтому надежды согреться и восстановить джинн-силу у детей не было. Альпинистов в поле зрения тоже не было — ни на склонах, ни в огромной заснеженной долине, — так что рассчитывать на помощь или хотя бы на чашку горячего чая не стоило. Не прошло и нескольких минут, как четверо путешественников поняли, что их ждет неминуемая смерть от холода, если не случится чудесного спасения. Причем очень быстро.
—Изумительный вид, не правда ли? — язвительно произнес Джалобин. Он сел под огромной глыбой льда, засунул единственную ладонь под мышку и, стараясь не клацать зубами, проворчал, искоса глядя на Дыббакса: — Значит, говоришь, смерчем лучше, чем самолетом? А я, дурак, поверил!
—Я же не виноват, если Джон летать не умеет, — сказал Дыббакс. — Надо было двигаться на юг, а потом на запад. Так мы бы не попали в этот дурацкий муссон.
—Я точно помню, что ты сказал сначала на запад, потом на юг, — заспорил Джон, перекрикивая вой ветра.
—Нечего катить на меня бочку! — взвился Дыббакс.
—Никто никого не обвиняет, — сказала Филиппа. — Уже не время. Если мы прямо сейчас не придумаем, что делать, мы очень скоро умрем от холода. — Она села около Джалобина и прижалась нему, тщетно пытаясь согреться.
Большие пушистые облака застилали солнце, температура стремительно падала. Волосы путешественников посеребрил иней.
Туг заговорил Джалобин, и на холодном гималайском воздухе изо рта у него повалил пар. Детям даже показалось, что сейчас оттуда, как из лампы или бутылки, появится джинн.
—У кого-нибудь припасено это... как его? На букву Д. Короче — желание на крайний случай. Сейчас самое время им воспользоваться.
Ни один из трех джинниоров не отозвался.
—Так я и знал, — мрачно пробормотал Джалобин. И добавил: — Nunc fortunatus sum.
—Что это значит? — спросила Филиппа.
—Я просто вспомнил, — сказал Джалобин, приобняв девочку за плечи, — о том, что написал полковник Килликранки. Я бы сейчас тоже хотел, чтобы нам улыбнулась удача. Я бы хотел оказаться в Лакхнау.
—Я тоже, — чуть не плача сказала Филиппа и вдруг вскочила: — Смотрите!
К ним, вверх по склону, широким, размашистым шагом поднимался высоченный человек. Или нет, не человек... Существо смутно напоминало обезьяну с длинной и косматой бурой шерстью. Огромная голова походила на яйцо, лицо было плоское, без всякой шерсти.
