Мечта тигра (ЛП) - Хоук Коллин (серия книг .TXT) 📗
Мне нравилось, что она спросила. Я мысленно ответил:
«Это… это Рен. Он… Погоди. Откуда ты знаешь это имя? — спросил я. — Только моя мама знала меня Соханом».
Она виновато отвела взгляд.
«Я… побывала у твоей семьи, когда ты был младше».
— Что? — сказал я вслух и отпрянул.
— Шш, — зашипела она и мысленно добавила:
«У Рена сильный слух. Он услышит нас отсюда».
«Когда ты встретила мою семью? — осведомился я. — Где?».
«Тебе было около двенадцати».
«Не помню».
«И не вспомнишь. Я это стерла».
Я застыл, остановив танец. Такое было возможно. Я сам так сделал. С Келси и Реном. Но мне было не по себе, что Ана сделала так со мной.
«Ты забрала мои воспоминания?» — спросил я, поежившись.
«Да. Я боялась, что испорчу твое будущее».
«Это был единственный раз?».
Она ответила не сразу, секунды казались долгими.
«Да».
Если бы она врала, я бы ощутил через связь. Даже сейчас я ощущал ток от ее прикосновений. Это будоражило и успокаивало, было чем-то близким. И мне было горько видеть ее ладонь на руке Рена.
Она ощущала с ним ту же искру? Связь? Он не выглядел так, но все девушки, наверное, ощущали нечто особенное от моего брата. Я постарался отогнать ревность и взял ее за плечи.
«Верни их теперь, Ана. Покажи».
Она выдохнула и кивнула. Мои ладони упали на изгиб ее талии. Ее кожа была теплой и нежной. Я невольно притянул ее ближе. Она подняла руки и коснулась кончиками пальцев моих висков. Зеленые глаза Аны пронзали мои, и я затерялся в них. Миг я боролся, но ее прикосновение было легким и духовно, и физически, и я не мог сопротивляться.
Я закрыл глаза, она листала мои воспоминания и нашла нужное. Она нежно потянула, и вуаль пропала, открывая что-то волшебное. Я помнил сильнее всего ее улыбку. Ее зубы сияли на солнце как жемчуг. Я еще не видел у Аны такой улыбки. Она была свободной и милой. И я тогда думал, что она была самой красивой женщиной во всей Индии.
Воспоминания возвращались медленно, падали осенними листьями, кружась на ветру. Я внимательно смотрел каждое. Я крепче сжал ее талию, услышал вздох, но она не двигалась, открывая части моей жизни, которые украла у меня.
Ана появилась из ниоткуда. Шла одна по тропе. Она была с луком и в зеленом охотничьем платье, ее тепло поприветствовали в нашем царстве. Ана сочинила историю о путешествии, и хотя они были поражены, что она прошла столько одна, мои родители приняли ее у себя дома, особенно, когда она сообщила, что она — дальняя родственница моего отца, племянница по линии брата.
Не важно, кем она была. Мои родители принимали незнакомцев тепло, как семью, и Ану угостили едой за нашим столом, слуги исполняли ее нужды, ей сказали, что она может оставаться, сколько пожелает. Она охотно приняла их гостеприимство, а взамен дала вещицу, камень, что взяла с собой. Я узнал его. Кадам забрал его, когда мы убегали позже от Локеша. Сейчас он, наверное, лежал в сокровищнице семьи. Он никогда не использовал его. Даже пытаясь спасти Рена.
Ана быстро стала любимицей, ее искали все, даже моя мама и Кадам. Я смотрел, как мама сражалась с Анной, был поражен женщиной-воином как подросток. Она сказала, что останется на пару дней, а задержалась на неделю. Незабываемая неделя для мальчика двенадцати лет.
Меня сильнее впечатлило то, что она почти не замечала Рена. Мой брат быстро стал очаровывать, влюбив в себя всех в доме Раджарам. Он много читал, рассказывал интересные истории. Я был скучным и бесполезным рядом с ним. Он был в этом возрасте на фут выше, уже умело катался верхом. Отец часто играл с ним и заставлял читать длинные и скучные документы. Он заявлял, что Рен делал даже скучные свитки интересными.
А потом пришла Ана. Она была красивой и чудесной, и Ана приходила ко мне, а не к брату. Хотя за столом ей предлагали почетное место между отцом и Реном, она предпочла сидеть с другого конца со мной. Я научил ее тайному коду, который придумал, постукивая по столу, и мы шутили так за ужином. Я громко стукнул ложкой, получил нагоняй от отца, и она подняла свою и сделала так же. Мы начали отстукивать ритм по тарелкам. Мама смеялась, а отец хмурился.
Я отправился на тренировку с Кадамом. и она захотела посмотреть и дать мне советы. Это смущало. Еще и Рен попадал в цель чаще. Я хотел где-то превзойти его, особенно на глазах Аны. Я промазывал снова и снова, и она склонилась и шепнула мне, что покажет свое ценное оружие, лук, что никогда не мазал, и даст мне выстрелить из него.
Я проснулся рано утром, встретил ее, и она показала оружие. Я поражался его красоте, выпустил стрелу за стрелой, не промазывая, а она стояла за мной и учила целиться. Я в двенадцать лет дрожал, когда она коснулась меня, и я понял, что уже тогда ощущал связь. После пары дней я почти влюбился в нее.
А потом она взяла мой старый лук, прицелилась и выстрелила. Она попала в центр, и, когда она сделала это, я понял, что проиграл ее чарам.
— Полагаться нужно только на себя, — сказала она, собирая стрелы. — Оружие может подвести.
— Даже волшебное? — спросил я.
— Даже волшебное, — подтвердила она. — Люди могут обмануть или предать. Доверяй своему разуму и своей руке. И помни, что борьба дает силы. А сила сердца, разума и духа определяет человека.
Я представил, что она считала меня мужчиной. Ее слова ударили по моему юному сердцу с такой силой, что я поклялся помнить их вечно. Грудь раздувало желание стать таким, как она описала. И я каждый свободный миг потом проводил с ней. Приносил ей цветы. Рассказывал о своих жалких достижениях. Я хотел увидеть ее улыбку.
Это я попросил ее звать меня Соханом. Это было нечто особое. Наш секрет. Я показал ей все свои любимые места — фонтан, мест в конюшне, где было прохладнее, чем в других углах, нишу за троном отца, где можно было спрятаться. Я часами говорил с ней о детском: как я вычесывал коня и полировал броню. Я обрадовался, когда она захотела помочь мне.
Мы долго гуляли вместе, играли, катались на лошадях. Она была свободной и расслабленной со мной, чего не было со мной взрослым. Она всегда была хороша с детьми. Строгая, но добрая.
Порой мама или Кадам, а то и Рен, ходили с нами, но я ревновал, когда она смотрела на них. Я хотел всю ее себе. Она была моей. Они не могли получить ее.
Когда она сообщила утром, что уходит, я подавился едой. Горькие слезы подступили к глазам, и я быстро ушел из-за стола. Не знаю, что я ждал. Она говорила, что останется на время. Мой желудок сжался, словно я поужинал кислотой.
Когда она нашла меня позже в конюшне, она спросила, почему я так расстроен.
— Я не хочу, чтобы ты уходила, — сказал я, сжав кулаки и хмурясь. Шипы пронзали сердце, и когда она присела и коснулась пальцем моего носа, я разрыдался.
— Сохан, — сказала она. — Воин плачет из-за женщины?
Я вытер слезы с горячих щек.
— Да, если любит, — возразил я. — Мама так сказала.
Она наградила меня красивой улыбкой.
— Тогда это правда, — согласилась она. — И… ты думаешь, что любишь меня? — спросила она.
— Да, — заявил я, кивая.
Ее глаза блестели от слез. Я почти видел в них тайны, грозящие пролиться.
Губы Аны дрогнули в улыбке.
— Что мальчик знает о любви? — спросила она.
Она встала, словно хотела уйти, и я смело обвил ее талию руками.
— Не уходи, — молил я. — Ты научишь меня, — предложил я. — Научишь любить тебя.
Она напряглась, а потом расслабилась и взлохматила мне волосы. Она свободно обвила меня руками и погладила спину. Я еще ничто не любил так, как ее в тот миг. Ни теплого котенка, с которым спал. Ни моменты с мамой. Ни выпечку, которую таскал с кухни. Я не понимал, что хотел от нее. Правда. Но я знал, что сделал бы все, чтобы она осталась.
— Я расскажу тебе секрет, Сохан, — сказала она нежно.
Я всхлипнул и посмотрел на нее, подняв заплаканное лицо.
— Какой? — спросил я.
— Я пришла сюда, только чтобы увидеть тебя.
Мой рот раскрылся.
