Корона эльфийской империи (СИ) - Керн Максим "Sardo Numspa" (читаем книги .txt) 📗
– Дар Фундин, вы хотели что-то добавить?
– Да, ваше величество, я хотел сказать, что наш король объявил о сборе ополчения. Очень многие гномы решили взять в руки оружие и отомстить нашим извечным врагам. Так что ждите пополнение в рядах вашего войска со дня на день.
– Отличная новость, дар Фундин, просто великолепная! А теперь прошу меня простить, нам надо переговорить с мастером Груммботтом. Нет-нет, останьтесь. Вам ещё многое следует обсудить. Лэр Эримиэль, прошу вас, продолжайте.
И, кивнув всем, в сопровождении гоблина, вышел из зала заседаний. Наставник шёл рядом, непривычно молчаливый.
– Похоже, учитель, что у нас нет выбора.
– Выбор есть всегда, ученик. Всегда. Но ты решил правильно. И ты будешь не один.
***
«Ну, вроде все…»
Затянув походный мешок, Ситана перекинула его через плечо, развернулась к окну, но вдруг остановилась.
Медальон. В нем ведь магия отца, а значит, он найдет ее, где угодно.
Ситана торопливо расстегнула куртку и потянула за кожаный ремешок. Волосы она привычно откинула, но тонкий ремень, на котором держался амулет, застрял в бороде, так что пришлось, в конце концов, снять мешок и распутывать.
Без медальона гнома почувствовала себя беззащитной. Сами собой всплыли события позапрошлой ночи, плющ, по которому предстояло сейчас спускаться.
Держа медальон на вытянутой руке, Ситана все никак не могла решиться: казалось, стоило только разжать пальцы – и из стены потянутся змеевидные черные отростки… Гнома потрясла головой. Нет, она докажет отцу, докажет… Не помогло. Потом вдруг вспомнила непривычно серьезного Глима, который заглянул к ней вечером и сообщил, что все готово, и решительно положила талисман на кровать. Затем шагнула к окну и осторожно приоткрыла ставни.
Сегодняшняя ночь была безлунной. Перебравшись через подоконник, Ситана глубоко вздохнула и ухватилась за плющ. Повисела на вытянутых руках, всматриваясь в живой ковер на стене, и только убедившись, что никакие щупальца не тянутся через густую листву, медленно поползла вниз. Торопиться было нельзя: малейший шорох – и может засечь эльфийская стража.
«Эльфийская»… Ситана замерла от удивления. Ну да, именно так она и подумала: «эльфийская стража», а не «стража длинноухих». Потом улыбнулась и двинулась дальше. Вскоре она уже бесшумно спрыгнула на нижнюю галерею, с нее – на землю и боковыми аллеями тихонько выскользнула из королевского парка.
Самое трудное осталось позади: с прибытием хирда гномов на улицах столицы заметно прибавилось – эка невидаль! Главное, поскорей найти таверну. Глим, конечно, рассказал, как туда добраться, но ведь это же Глим! Ситана себя одернула: она все еще невольно продолжала красться, а надо идти открыто, никого не таясь.
Топать в тяжелых мужских башмаках было непривычно и весело. Она все-таки вырвалась, и рядом, наконец, не было отца, который не отпускал буквально ни на шаг. От непривычной свободы кружилась голова, и хотелось смеяться, когда, недовольно морщась, оглядывались идущие впереди эльфы.
«Да, эльфы!» – Ситана мысленно показала язык, всем, кто называл их длинноухими.
Кстати, и таверна нашлась легко. Ну вот зачем смеяться над Глимом? Хороший парень, толковый. То, что он указал кратчайший путь, можно было не сомневаться: группки по двое, по трое бряцавших оружием бородачей направлялись именно туда. На обогнавшую их Ситану никто не обращал внимания: ну, идет себе пропустить кружечку эля паренек и идет.
Таверна встретила дымом и хохотом. В первую минуту Ситана ослепла и оглохла, но ненадолго: приглядевшись, она вскоре приметила сидевшего в одиночестве Глима.
– Привет, братец!
От неожиданности Глим аж подскочил, но не оплошал:
– Привет, Дили! А я уж заждался.
Хлопнув братца по плечу, Ситана с грохотом плюхнулась на скамью:
– Дай-ка хлебнуть, совсем пересохло в глотке, – с этими словами она решительно приложилось к Глимовой кружке.
– Мастер Груммботт меня убьёт, – глядя, как Ситана одним глотком опрокинула в себя эль, прошептал маленький гном.
***
Лошадь. А почему, собственно, лошадь? Я скептически смотрел на белоснежного скакуна, стоявшего в стойле королевской конюшни. Или это не лошадь? В смысле, не кобыла? С этого ракурса не видно, что там у неё сзади. Видимо почуяв мою неуверенность, непарнокопытная сволочь ехидно фыркнула мне в лицо.
Что я делал в конюшне? Ну так Эримиэль, чтоб ему пусто было, решил обставить моё отбытие к театру военных действий с помпой: мол, пусть эльфы видят, какой герой их король. Политическая необходимость, видите ли. А по-нашему говоря, простой пиар и понты корявые. Но что для Профа политика, то для меня – геморрой. Я ведь лошадей только в телевизоре да на картинках видел, а уж чтобы ездить на этом – боже сохрани! Я типичный городской житель, какие лошади?
Но король должен обязательно выезжать из столицы верхом на белоснежном скакуне, и никак по-другому, иначе несоблюдение традиций. Хотя традиций этих я уже и так нарушил немыслимое множество, как мне доложил Эримиэль. А то, что я в дружеских отношениях с гномами, многим высокородным эльфам вообще, как серпом по известному месту. Когда Проф мне это сообщил, я впервые захотел кого-нибудь укоротить на голову, раз уж языки за зубами держать не умеют. Ладно, пока не стану ничего предпринимать: не стоит во время войны создавать в самом сердце королевства очаг недовольства. Вот вернусь победителем, тогда ни одна сволочь пикнуть не посмеет: победителей, как известно, не судят. А не вернусь… Тогда мне будет уже всё равно.
Я продолжал недоверчиво разглядывать… всё-таки жеребца: некоторые типичные детали у кобылы бы, точно отсутствовали. Жеребец отвечал мне тем же.
– Ну что, морда ехидная, дружить будем?
Конь пренебрежительно фыркнул и отвернулся. Ладно, попробуем по-другому. Я достал из кармана, специально для этой цели уворованные с кухни тётушки Туи несколько кусочков колотого сахара. Благородная скотина мгновенно перестала изображать из себя недотрогу и заинтересованно потянулась к лакомству.
– Ну вот, другое дело.
Улыбаясь, я наблюдал, как жеребец своими бархатными губами деликатно снял с моей ладони сахар и довольно захрустел. В конюшне было много лошадей, но королевский конь стоял в отдельном стойле, да и спутать его с остальными было тяжело. Высокий, мощный, с переливающимися под лоснящейся шкурой мускулами. Красавец! Как тебя зовут-то хоть? Благо спрашивать никого не пришлось, конюших я выгнал сразу, чтобы они не увидели, что я коня впервые вижу. На стенке каждого стойла была прибита золочёная табличка с именем лошади.
– Обгоняющий ветер? – прочитал я надпись на эльфийском, – Не, не годится. Звучит, конечно, круто, но явно не соответствует твоей сущности. Согласен? – и протянул коню ещё один кусочек.
Конь не возражал.
– Буду звать тебя Ехидная Морда. Или просто Морда, если будешь плохо себя вести, – продолжал я, оглаживая коня по шее.
– Эй, там! – крикнул я. В проёме появился силуэт слуги.
– Оседлайте его!
– Будет сделано, ваше величество, – эльф поклонился и подбежал к длинному столу, на котором были сложены сёдла, уздечки и прочие комплектующие для езды верхом.
Отослав слугу после того, как он поместил седло на спину жеребца, затянул ремни, они, вроде, подпруги называются, и перекинул уздечку через шею лошади, я с ужасом посмотрел на нетерпеливо переступающего с ноги на ногу огромного белоснежного монстра. И как на это залезать? Я вам не донской казак и не ковбой какой-нибудь. Ладно, если гора не идёт к Магомету… Я взял коня под уздцы, и подвёл его к столу с конской упряжью. А что делать?
– Морда, стой, и не двигайся. А то, если я с тебя навернусь, можно и шею сломать.
С этими словами я взялся левой, железной, рукой за край высокого изукрашенного седла, перенёс через него правую ногу, и сел. Конь повернул ко мне голову, и как-то удивлённо на меня посмотрел.
– Морда, будь человеком, только не дёргайся, а я тебе за это ещё сахара принесу, – уговаривал я коня, борясь с приступом головокружения. Это вам не на Ладе-Калине ездить, это очень высоко и неустойчиво! Справившись с головокружением, я вспомнил о стременах. Где-то я читал, что стремена придумали монголы – так было гораздо удобнее приподниматься в седле, и наносить удары саблей сверху. Кстати, остроносые сапоги с каблуками придумали тоже они. И это вовсе не дань тогдашней моде. Просто острыми носами проще попасть в стремена, а каблуки не давали ноге с них соскользнуть. Сплошная польза и практичность.
