Времена Амирана (СИ) - Голубев Сергей Александрович (книги без регистрации полные версии TXT) 📗
Руки Рупшильта вполне подходили для этого, а тот, в свою очередь, правильно оценил потенциальную стоимость бедного царского шута. Теперь Рупшильт при необходимости обращался напрямую, хоть и через цепочку доверенных лиц, к Куртифлясу, зачастую даже через голову Бенедикта. И, как правило, это было верное решение. Стоит ли говорить, что и сам Куртифляс не оставался в накладе?
И вот теперь происходило нечто такое, на что Куртифляс повлиять никак не мог. Не мог даже просчитать все вероятные последствия того или иного варианта развития событий. И это его начинало серьезно тревожить.
Поэтому Куртифляс был начеку.
***
А виновник того, что бессонная ночь во дворце продолжалась, уже въезжал на скупо освещенные мостовые Миранды. На сей раз он ехал уже не верхом. Нет уж, хватит! Первого в его жизни опыта верховой езды оказалось вполне достаточно. Теперь он ехал в коляске, как все приличные люди, на мягком, удобном сиденье, а рядом с ним расположился Аркан, которому велено было охранять мага. Еще двое гвардейцев скакали рядом.
Ночь уже подходила к своему неизбежному и закономерному концу. Угомонились самые запоздалые гуляки. Те из них, кто не сумел добраться до дома, спали там, докуда сумели их донести ослабевшие в неравной борьбе с притяжением земли, ноги. Честный работящий люд тоже еще досматривал последние сны. Тихи и пустынны были улицы столицы. Единственные люди, попавшиеся по пути, были такие же гвардейцы, спешившие им навстречу, туда, откуда они выехали, во дворец.
Два отряда, опознав своих, молча, жестами поприветствовали друг друга и разъехались, каждый в свою сторону. Можно было, конечно, и остановиться на минутку, переброситься парой фраз, но Аркан узнал в том, кто возглавлял встреченный ими отряд, лейтенанта Гаада — Гадюкина, проще говоря, и останавливаться не стал. Общаться с этим типом у Аркана не было никакого желания. Может быть, и напрасно. Аркан разглядел, что на запасных лошадях гадюкинского отряда кто-то сидел. Кого это они везут? Те, за кем посылали, вроде бы уже во дворце. Какой еще сюрприз приготовила им эта ночь?
Смерть Геркулания расстроила Аркана. Вряд ли теперь его ждала награда. Как бы не наоборот. С них станется!.. С больной-то головы на здоровую… Это у нас умеют, находить крайних. Теперь, правда, появилась надежда. И надежда эта была связана с этим вот, сидящим рядом. Маг — ну это надо же!.. Маг в представлении Аркана должен был выглядеть совершенно иначе. Вот, скажем, тот же султан Ахинейский, вот он вполне подошел бы на эту роль: фигура, взгляд, борода, да тюрбан его, хотя бы… А этот? Самый заурядный человек. Таких на улицах Миранды пучок за пятачок, как говорила его покойная бабушка.
***
А самого мага занимали гораздо более прагматичные вещи. Мысленно он был уже в закромах дядюшкиной аптеки и вспоминал, где что лежит и все ли из необходимого имеется в наличии.
Хорошо все же, что для проведения этого обряда не нужно ничего такого уж экстраординарного вроде растолченных камней из желчного пузыря Бохомского дракона. Вот это была бы проблема. Насколько было известно Пафнутию, последнего такого дракона извели еще в позапрошлом веке. Хорошо, что магия — это все-таки наука. Поэтому тут самое главное — разбираться в общих принципах, и тогда вполне можно одному отсутствующему ингредиенту подобрать вполне адекватную замену. Вот, скажем, в оригинальном рецепте из тетради бен Салеха требуется спиртовая вытяжка из муравьиных яиц той породы муравьев, что водятся на родине учителя. Ну и что? По справочнику аль-Катарсиса Пафнутий подобрал вполне подходящий аналог. Слава богу, такого добра, как обычные тараканы, в любом доме полно.
Надо будет не забыть, — вспомнил Пафнутий, — оставить дядюшке записку. Вот удивится старый маразматик, когда узнает, что его племянник сейчас в царском дворце.
— Эх, — задумчиво про себя вздохнул Пафнутий, — дал бы бог никогда больше сюда не возвращаться!
***
Многим не спалось в этот предутренний час во дворце царя Бенедикта. Ворочался в своей постели и он сам. Уставшей голове мешало никак не желавшее успокоиться сердце. Как ни укладывал Бенедикт свое большое, костлявое тело, все было как-то не так. Где-то давило, где-то чесалось. Выпить бы сейчас снотворного настоя, да нельзя. Скоро вернется этот маг, и ему снова предстоит быть там, присутствовать при этом…
При — чем? Бенедикт не слишком-то верил в удачный исход этой процедуры. И что тогда? В старые времена после этого, такого вот, с позволения сказать, мага — на кол! А сейчас? В нашу эпоху — эпоху повсеместного гуманизма и так называемой просвещенности? А годится ли в эту эпоху пользоваться такого рода услугами? Коллеги узнают — на смех подымут. А родная пресса? Удавить бы их всех!..
И Бенедикт переворачивался с правого бока на левый.
***
Ну, а Сердеция даже и не ложилась. Какой уж тут сон?
Надеюсь, — думала она, — у Шварци все получится. Дело-то, по правде говоря, пустяковое. И тогда… Нет, а Шварци-то каков?! Вот не ожидала! Ну и хорошо, на первых порах это даже к лучшему. То, что он предлагает, совсем не плохо. Для начала. А там — посмотрим!
А Урлах-то, Урлах!.. Да-а… Это надо же, так все обгадить! Нет, только самой. И в первую очередь переговорить с отцом. Уговорить его, заручиться его согласием, иначе… Надо чтобы он тоже поехал в Эрогению. Там само его присутствие заткнет рты всем, кто будет проталкивать всякие альтернативные варианты. Никаких вариантов! Вот законный правопреемник. Точка! А Урлах — что, Урлах? — пусть теперь молчит и улыбается. Это он сможет. За него будем говорить мы с отцом. Этого довольно. Может, еще и Шварци взять с собой? В качестве дополнительного аргумента? Да нет, пожалуй не стоит. Он там начнет приставать, об этом непременно кто-нибудь пронюхает… Ни к чему нам такое сейчас. Пусть пошлет кого-нибудь из своих, кто поближе к трону. И присутствие свое обозначит, и вреда никакого.
— Ладно, где же он там? — И она нетерпеливо посмотрела на дверь, которая все не отворялась.
7
Осторожно и не торопясь, обходя деревья и ведя за собой своего верного коня, Шварцебаппер пробирался по дворцовому парку. Каждый раз, прежде чем сделать очередной шаг, он ногой ощупывал то место, куда ее предстоит поставить. Облака скрыли ночное светило, и теперь, в этой тьме ничего не стоило попасть ногой в какую-нибудь ямку. И как потом, с вывихнутой ногой, прикажете прыгать? Нет, уж лучше не спешить.
Ямок, правда, пока не попадалось. Даже мусора не было. Хорошо ухоженный парк, видно, что садовники стараются, но береженного бог бережет.
Вот так, шаг за шагом, по коротко стриженой траве с изредка попадавшимися и тихо хрустящими под ногами сучками, Шварцебаппер добрался до цели.
Ограда дворцового парка представляла собой высокое, в два человеческих роста, сооружение. Через равные расстояния шли кирпичные столбы, соединенные между собой красивой железной решеткой, основу которой составляли вертикальные пики с острыми, покрытыми бронзовой краской наконечниками. Не дай бог за такую зацепиться. Лучше сразу прыгать подальше.
Шварцебаппер прислушался. Где там его соратники? Подошли уже к ограде? Может быть, кто-нибудь уже преодолел ее? Так ничего и не услышав, он вдел ногу в стремя и привычно забросил себя в седло. Не зря ли он приказал рассредоточиться? Как-то неуютно одному. Но, с другой стороны, группа людей скорее привлечет к себе внимание. И тут вдруг неприятная мысль совсем некстати посетила его голову, испортив настроение. А назад-то как? Туда-то — ладно! Встал на коня, залез на эту кирпичную тумбу… Трудно, конечно. Особенно ему. Все же он уже не так молод, и отяжелел за последнее время изрядно. Но, все же… Должно получиться! А оттуда?
Да о чем я?! — решение пришло в голову неожиданно, как лунный луч, пробившийся сквозь завесу облаков, и сразу на душе стало веселее. — У тех же тоже есть лошади! Вот с них и — обратно! А тут уж… Тут найдем своих, поставим в конюшню и — все!
Шварцебаппер направил коня к кирпичному столбу и остановил рядом с ним. Умное животное будет стоять спокойно, в этом Шварцебаппер был уверен. Конь не подведет. Самому бы… Придерживаясь за надежную кирпичную стену столба он встал ногами на седло. Теперь верхушка столба была у него на уровне груди. Она оказалась не плоской. Это была четырехгранная пирамида. Правда угол наклона ее граней был очень небольшим, но все же ноге стоять на такой поверхности будет неудобно. Вот же, гадство! Но не отступать же теперь.
