Цветок из пламени - Чернованова Валерия М. (книги полностью TXT) 📗
— Надеюсь, что ты.
— Грубо, — надулась в притворной обиде Серен и тут же о ней позабыла, расплывшись в желчной улыбке. — Никчемная из тебя получилась придворная дама, Александрин. Ты не умеешь язвить, оплетать противника паутиной интриг, ранить как будто случайно оброненной фразой. И вряд ли когда-нибудь научишься. С тобой совершенно неинтересно вести словесную дуэль. Ужас как скучно!
— Сожалею, что разочаровала. — Внутри поселилось знакомое чувство — я снова закипала. Вот только теперь, ничем не сдерживаемый, огонь легко мог выплеснуться на злючку-кузину. — И без всякого ехидства советую больше никогда не хватать меня за руку. Я так и вижу, как изумительное кружево твоей манжеты занимается пламенем.
Руку Серен убрала. Причем убрала похвально быстро. На какое-то мгновение с порочного лица ведьмы слетело выражение превосходства, показав мне ее истинные чувства: не находящую выхода злобу, затаенную ненависть.
— И да будет тебе известно, между Мораном и Алис ничего не было. В этом я уверена. — Не уверена, конечно, но не стоит обнажать свои чувства перед белобрысой стервой. — И как знать, возможно, сегодня я позабуду об обиде и стану для маркиза самой страстной, самой пылкой женой. О ночи с которой он никогда не забудет.
А вот о тебе забыл. Давно вычеркнул из памяти и из сердца.
Пока говорила, краем глаза следила за реакцией Серен. Сначала ее светлость побелела, потом на щеках стал проступать свекольный румянец, а теперь кожа цветом напоминала окрас пупырчатой жабы. Того и гляди от злости заквакает.
У графа де Париньяка, уже дважды бесславно убегавшего в кусты, на лице преобладал такой же оттенок.
— Ну как, тебе все еще скучно? — ласково поинтересовалась я и поспешила проститься: — До встречи на балу, герцогиня. Надеюсь, вы тоже будете танцевать со своим мужем, как я со своим. Если, конечно, вашему по силам такая физическая нагрузка.
Больше я не стала испытывать судьбу. Поспешила к фрейлинам, шлейфом стелившимся за королевой. Взгляд д’Альбре прожигал. Насквозь. И пусть Серен не владела силой огня, но своей ненавистью могла испепелить запросто.
ГЛАВА 16
Король был прав: пышный пир и хмельные напитки развеяли атмосферу уныния. Гости Оржентеля, угостившись крепкими винами, воспрянули духом. Позабыли о том, что еще вчера трапезу с ними делила прелестная молодая женщина.
Которой бы жить да жить.
Столы, накрытые камчатными скатертями, ломились от яств. Чего тут только не было: фаршированные голуби, жареные перепелки, фрикасе из кролика, фазаны с трюфелями под мятным соусом, всевозможные паштеты и салаты. А также тающие во рту пончики и медовые пирожные, пирамиды которых, казалось, сами плыли к столам. Просто за золотистыми горками, источающими невероятные ароматы, не было видно маленьких юрких арапчат.
Все это изобилие быстро исчезало в бездонных желудках придворных. Одному де Париньяку было не до кулинарных изысков. Он по-прежнему не мог похвастаться здоровым цветом лица и все с опаской косился на моего мужа. Но Моран его, кажется, даже не замечал. Успешно делал вид, что граф для него пустое место.
Хорошо бы так и осталось. Надоело мне постоянно оказываться в эпицентре конфликта. Единственное, чего хотела — это вернуть себе прежнюю спокойную жизнь. Которую страж у меня украл, прихватив с собой заодно и мое сердце. А потом и Серен нарисовалась, жаждущая моей смерти. Да и придворная жизнь, на которую обрекла меня королева, — один сплошной стресс.
А как было бы здорово вернуться на лоно природы! Оказаться подальше от дворцовых интриг, от мерзкой кузины и ее неистощимой ненависти. И чтобы нападения демонов наконец прекратились, а невиновные вроде мэтра Леграна обрели свободу.
Королевским стражам, в том числе и Морану, надлежало искать мерзавца или мерзавцев, призывающих в Вальхейм демонов. А они, вместо того чтобы проводить расследование, торчат посреди Чармейского леса и сторожат правителя, трясущегося за собственную шкуру.
Вот и сегодня маркиз снова был на дежурстве и на протяжении всего дня ни на шаг не отходил от государя.
А мог бы со мной в магии поупражняться.
В растрепанных чувствах отправила в рот уже не знаю какой по счету пончик. Дожила. Уже и к правителю ревную. Хочу, чтобы мужчина, с которым разорвала всякие отношения (в последнее время мы ведь действительно только сохраняем видимость брака) все свободное и несвободное время посвящал мне.
Вздохнула тяжко и потянулась к серебряному блюду, на сей раз за засахаренным орехом. Если в этом мире где-то и обитает неведомый зверь под названием логика, то мне с ним явно еще не довелось познакомиться.
После обильной трапезы наступило время танцев. Под звуки лютней, скрипок и клавесина, в бликах множества свечей придворные поплыли по бальному залу. Я тоже поплыла или, вернее, скоро поплыву и расплывусь, если буду с таким усердием налегать на сладкое.
Благо нашелся какой-то улыбчивый месье, который заменил общество бокальчика вина, моими стараниями уже почти опустевшего, и миндального пирожного веселой гальярдой. За одним танцем последовал другой, а за ним и третий.
Мне удалось отвлечься и на какое-то время позабыть о тревогах и проблемах насущных. Наверное, я бы и ригодон станцевала — недостатка в кавалерах не было, — но жажда и душный воздух заставили меня податься к фуршетным столам, которые белели у распахнутых дверей, ведущих на балкон.
Несколько глотков прохладного вина помогли освежиться. Правда, уже в следующее мгновение мне снова стало жарко.
— Приятно видеть вас улыбающейся, счастливой, — раздался за спиной голос маркиза. — Пусть это и мимолетное счастье.
Умеет он говорить так, что сердце замирает. Иногда от страха, а иногда, вот как сейчас, от сладостного предвкушения. Предвкушения чего-то приятного, волнующего.
Хотя мне, находясь с ним рядом, категорически запрещается что-либо предвкушать.
— Мое счастье было в ваших руках.
— Помню, я растоптал его. Вместе с вашим сердцем. Вы не перестаете мне об этом напоминать.
Черные глаза искрятся иронией, в них отражаются лепестки пламени, трепещущего над пиками канделябров. Отчего взгляд де Шалона не кажется холодным и колким, как обычно. Сейчас он согревает, одаривает лаской.
Не было никакого желания вступать с мужем в полемику. Не то у меня сегодня настроение.
Поэтому, дабы сменить курс нашего разговора и перевести его в нейтральное русло, спросила:
— А сейчас что это у вас в руках?
— Попробуйте. Новое лакомство, родом из Иллании. — Страж протянул мне пиалу, расписанную нежно-голубыми цветами, и маленькую серебряную ложечку, которой надлежало зачерпывать вязкую, как кисель, темную массу. — Я не любитель шоколада. Но, может, вам понравится.
Мм, новое лакомство? Разве могла я отказаться? Хоть этот илланский шоколад и грозил моему корсету неминуемой гибелью — еще немного, и швы попрощаются друг с другом, — но улыбка мужа, его мягкий бархатный голос действовали на мою волю как дурман-трава.
Его бессовестное чародейство это прекрасно понимал. Прекрасно знал, какое воздействие на меня оказывает. Это читалось и в легкой полуулыбке, и в колдовском взгляде.
Вдохнув согревающий запах корицы, хотя в такой-то духоте не было нужды согреваться, я попробовала заморское угощение.
— Очень сладко. — Ложечка утонула в шоколаде, а потом была снова отправлена в рот. — И горячо. Чувствуется легкая горчинка.
Мгновение, и вот он уже опасно близко. Почти касается меня и шепчет на ухо, задевая губами мочку уха, посылая по всему телу магические разряды. Того и гляди между нами пробегут искры.
— Совсем как ты в последнее время. Раньше была горячей и сладкой. А теперь рядом с тобой я неизменно чувствую привкус горечи.
Хорошо, нигде поблизости нет зеркал. А то я бы не только почувствовала, как к щекам приливает жар, но и имела удовольствие любоваться своим ядреным румянцем.
Не дожидаясь, пока выйду из ступора и начну по привычке обороняться, Моран обжег меня взглядом. Пристальным, хищным, страстным. От такого воспламеняется не только тело, но и рассудок погибает в ритуальном самосожжении. А потом руку опалил поцелуй, который закончился слишком быстро.
