Выбор пути (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович (книги онлайн полностью .TXT) 📗
Ступки. Медные, чугунные — большие и маленькие. Самая большая мне выше колен, и в ней торчит здоровенный пестик, больше похожий на булаву. Таким пестиком не то что башку разбить — латы можно проломить! Самая маленькая ступка размером с ладонь — фарфоровая. И пестик в ней фарфоровый.
Все ступки чистые, ощущение такое, будто бывший их хозяин перед смертью вычистил каждую до блеска.
И тут же ощущение неправильности — даже если вычистил, а пыль? Неужели пыль сюда, в тайную комнату не попадает?
— Кто вытирал пыль в этой комнате? Кто тут убирался?
— Я! — Охрим тяжело вздохнул — это моя обязанность. А за то хозяин поддерживал мой дом, не давал ему гнить. Ведь дом — это я! Не будет дома, не будет и меня. А кроме того — мне же скучно. Что-то ведь надо делать от скуки? А то так и с ума сойти недолго…
— А что, бывают и сумасшедшие домовые — заинтересовался я — И как же это выглядит?
— Плохо выглядит — домовой подергал себя за бороду и помотал головой — Становятся злыми, нехорошими. Вот как они! (Он кивнул на бесов, которые стояли с видом полнейшей невинности) Не дают людям жить, портят вещи, прячут их, пакостят всячески. А потом умирают вместе с домом, потому что не понимают, что без людей нет и дома, ведь дом-то для людей! А раз нет дома — нет и домового!
— А ты умный, Охрим — задумчиво протянул я — Книжки читаешь?
— Если попадутся — читаю — степенно кивнул домовой — Чай не дурак, не бес какой-нибудь! Но и телевизер люблю! Больше всего телевизер люблю!
— Телевизор! — автоматически поправил я.
— Я и говорю — телевизор люблю! — продолжил домовой — Там много чего можно высмотреть, если знать, как смотреть! Это только дураки смотрят только про всяких там голубых единорогов, больше им ничего не надо! А умные и новости посмотрят, и всякие там передачи научные. Штоба голова была занята! Штоба развивалась!
— Сам дурак! — как-то вяло констатировал Минька — И шея дугой!
Я покосился на беса, хотел спросить, почему шея дугой, но передумал. Зачем забивать себе голову излишней информацией? И шагнул к стене, заставленной книгами.
Много, много книг! И каких только тут не было! От старинных, в кожаных переплетах на старославянском языке, до вполне себе современных, изданных в начале тридцатых годов.
Да… вот когда умер хозяин дома. Где-то в середине тридцатых, примерно тридцать пятый-тридцать седьмой год. Ну… судя по книжкам, конечно. А может позднее. Может — раньше. Если только у домового спросить? Когда именно помер. И кстати — а кто хоронил хозяина дома?
— Охрим, а кто хоронил прежнего хозяина?
— Хоронил? — домовой грустно потупился — Можно сказать и так. Когда хозяин-то умер, сюда пришли люди из деревни. Нашли его, и закопали под березой. Вот и все похороны. И стали здесь жить. Бесы их потом шуганули, люди сбежали. Потом другие пришли жить. Их тоже шуганули. И третьих. И четвертых. А потом дом долго, очень долго стоял пустой.
— Ты жалеешь о нем? — спросил я с некоторым удивлением. Хотя чему удивляться — домашние животные тоже ведь жалеют о хозяевах. Переживают за них. Защищают их. Любят…
— Жалею? — домовой нахмурил брови, раздумывая — Да, жалею. Он был хорошим хозяином. Дом этот любил, хорошо его содержал, постоянно подновлял. Видишь, какие сделал тут полочки? Красиво, правда? Как можно о нем не жалеть? Надеюсь, ты…
Он замолчал, потупился, и я улыбнувшись продолжил:
— Буду не худшим хозяином? Надеюсь, Охрим. Кстати, а кто тебя так назвал?
— Он и назвал. Он дом построил, а когда я тут появился… он меня назвал.
— Охрим, он был хорошим человеком?
— Хорошим человеком? — домовой вдруг поднял голову и посмотрел мне в глаза — Он не был человеком, мой новый хозяин, имени которого я пока не знаю. Колдуны со временем перестают быть людьми, разве ты не знаешь?
Я помотал головой:
— Я случайно стал колдуном. Меня никто не учил, никто не рассказывал о колдунах. Кроме одной ведьмы…
— Будь осторожнее с ведьмами! — встрепенулся домовой — это подлый народишко! Они тебя используют, вывернут наизнанку, а потом выкинут! Оооо… эти ведьмы!
— Даа… эти ведьмы! — хором поддержали бесы и гаденько захихикали. А Минька еще и добавил:
— У старого хозяина была одна! Ох, они с ней и кувыркались! Чего только не творили! Хороша была, стерва! Только потом она воткнула ему нож в спину, забрала все ценное, пока она валялся дохлый — она думала, что дохлый — и сбежала куда подальше! Ох, он и злился! Ох он и ругался! Когда отживел, конечно. Потом искал ее. А потом всех баб ненавидел — проклинал, только треск стоял! Скольких он проклял — и не счесть! И баб, и мужиков — вся округа разбежалась!
— А мужиков-то за что? — вдруг посочувствовав мертвому колдуну поинтересовался я. Уж на то пошло, меня тоже баба предала. Танька, чертово семя! Ууу… так бы и проклял!
— Так она сбежала с заезжим торговцем косметикой! Коробейником, так их тогда называли! Хе хе — захихикал Прошка — ох и обжирались мы тогда с Минькой! Эмоций было — выше крыши! И немудрено, когда на всю округу мор напал! Люди мерли, как мухи на морозе! И никто не мог понять — почему! А это хозяин всех проклял!
— Он сам и снял проклятие! — возразил домовой — и вообще это вышло случайно! В сердцах! Он сильный колдун был, проклял, а потом сам раскаялся! Так что не приписывайте ему лишнего! Тьфу на вас! Три раза тьфу!
Мда… то-то мне ведьма говорила, что нужно быть поосторожнее со словами… вот так проклянешь свой райотдел, а на них мор нападет! Вот это будет задница! Запомним, однако…
Еще ячейки, побольше… что там? Те же колбы, только с этикетками. И в колбы что-то налито. Темная жидкость… светлая… молочная непрозрачная….зеленая… синяя… чего только нет!
На этикетках написано… на непонятном языке. Греческий? Вот же черт… и не прочитать. Когда-то, еще до революции, в школах учили и греческий. Как и латынь. Теперь… теперь черт знает чему учат, но только не тому, что пригодится в жизни. Ни труду, ни домохозяйству — девчонок. Только показуха и куча всяческой информации. По большей части детям и не нужной.
Я бы ввел в школе факультатив. Обязательные предметы — математика, русский язык, английский язык (куда в наше время без него?), ну и еще пару-тройку предметов, а остальные — только по желанию родителей.
Но сейчас не о том. Увы, эти все готовые снадобья мне теперь бесполезны. Греческого-то я не знаю! Хорошо еще, если это просто греческий, а если древнегреческий? Греческий я еще могу со словарем расшифровать.
Впрочем — а зачем мне вообще это расшифровывать? Я что, собираюсь воспользоваться запасами покойного колдуна? Зачем они мне? Да и в любом случае, если снадобья и пригодились бы мне для чего-нибудь, то они уже давно протухли. Не вечно же им храниться в пузырьках. Срок годности на них истек давным-давно. Мы же не используем просроченные лекарства! Ну… почти не используем. Чего греха таить — если нет годного аспирина, не гнушаемся и просроченный сожрать — а куда деваться? Если другого нет. Но подозрительные снадобья, да еще и просроченные?! Нет уж… увольте.
А вот теперь — самое главное, ради чего пришел. Колдовская книга. Я оттягивал этот момент, будто боялся открыть крышку этого «гроссбуха». Исследовал содержимое лаборатории, заглядывал в углы и рылся в кучах барахла, наваленного и навешанного по углам (Кстати, тут было и такое интересное «барахло», что просто дух захватывало! Но его я потом как следует разгляжу).
Я протянул руку и решительно окинул крышку колдовской книги. Выдохнул, и замер, ожидая чего-то странного. Чего именно? Да кто его знает! Каких-нибудь спецэффектов, чего же еще! Ну там… фонтана огня, например! Или джинна, который спросит меня — какое у меня желание… перед смертью! Или молний, которые начнут бить вокруг, устроив что-то вроде лазерного шоу. А тут… ничего. Совсем ничего. Книжка, как книжка. И кстати — с пустыми листами! Пожелтевшая от времени бумага, и на ней ничего не написано! Это как так?!
Разочарование было просто ошеломляющим. Где заклинания?! Где мудрость веков от старого колдуна?! Ни хрена нету!
