Синяя кошка (СИ) - Иванушкин Александр (прочитать книгу txt) 📗
— Что было потешно?
— Как самый страшный огр лупил себя по башке, а потом этой башкой крошил скалу, а потом начал кричать эти странные слова и убивать своих.
— Это называется «Ра в голове».
Пошутил Семён. Но как-то грустно пошутил. И Кабан морду воротит. Командир психопат, это неправильно и опасно. Согласен.
Только я не психопат. Я — смерть. Потому что из меня душу вынули. И унесли.
— Гуг, знаешь, что такое мёртвый песок?
— Нет.
— Это то, что иногда кусает бордовых эгорий со второй планеты системы Кано, кластер 1244 галактического балансира.
— Не знаю такого места.
Тут подобрался Виссарионыч с блестящей косточкой в лапках.
— Великий Ра, я категорически против разглашения подобных вещей.
— Да, Вис. Ты прав. А я — нет.
Сколопендр поменял блестящую косточку на другую, с остатками мяска и жилок:
— Научный отдел вас не подведёт.
— Уверен в этом.
Но сколопендр не ушел, а устроился рядом с нами в позе кобры, прижал косточку к себе лапками и сообщил:
— Для меня большая честь познакомиться с вами, лорд Гугулаб. Я знал вашего отца.
У Гуга глаза полезли из орбит. Немудрено. Кажется Виссарионыч сильно облажался.
— Иди-ка, Вис, куда подальше. И где потише.
Маг осознал неловкость и устрекотал к своему кяхту полировать добытую косточку.
— Что это было?
Логичный вопрос, но я на него не отвечу.
— Хочешь, Гиг, всё знать?
— Было бы неплохо.
— У тебя будет возможность, при одном условии.
— Какое же это условие, Ра?
— Эльфийский союз ничего знать не будет.
— Почему? Вы можете не доверять людям и фаргам. Они не слишком уравновешенны. Но эльфы и ящеры — образец стабильности. Вы можете нам довериться.
— Не могу. Потому что знание, которое я тебе дам, разрушит все союзы. А особенно эльфийский.
— Да почему?
— Потому что в этом знании много печали. Вот у меня блохи есть, ты знал?
— Нет. Но от блох легко избавиться. Я знаю некоторые растения…
— Мои блохи не кусаются. Они чистят мою шерсть. Погляди. Два часа назад я плавал в содержимом головы огра. Потрогай.
Эльф очень осторожно провёл по мне рукой. Можно сказать, аккуратно погладил.
— Твоя шерсть удивительно чиста, Ра.
— А то. Это блохи работают. Чистят шерсть. А знаешь из кого эти блохи сделаны?
— Из кого?
— Только после клятвы, что эта информация не попадёт в эльфийский союз.
— Я должен подумать.
— А я должен поспать. Думай, эльф.
После того, как с неба упала стрела, я сплю только под боком у Будугава. Что тебе снится, рептилий? В голову толкнулась картинка, которую можно было назвать «Зад не слишком быстро убегающей будугавицы».
Надо несколько коров поселить в конюшне. Вдруг преобразуются. Не слишком-то я забочусь о тебе, дружище. В ответ я получил нечто вроде «Свирепый Будугав рвёт в клочья бегущих огров». Это да, герой. Без тебя никак.
Далёкие гиганты продолжали гудеть про мёртвый песок. Хреновая колыбельная. Неожиданно сладко уснул.
— Знаешь, кот, думаю в прошлый раз мы оба были неправы.
Ага. Это мой пугливый пегас.
— Ты был слишком жесток, а я был слишком осторожен. Мне пришло в голову, что ты злишься, когда тебе не доверяют.
Это да. Когда мне не доверяют, я не могу двигать то, что двигаю. Просто сижу и смотрю на то, как мне не доверяют, а дело в лучшем случае ждёт, в худшем случае разваливается.
— А ты не думал, что это твоя безапеляционность вызывает недоверие?
В твоём случае вызывают недоверие мои мечи и шип на хвосте. Вкупе с тем, что я не жру сирень.
Но если желаешь, расскажи мне о красных ящерицах, почему кусается мёртвый песок и как быстро остудить шахту после взрыва гигантской бомбы. Но лучше расскажи как вернуть Тару. Поделись мудростью травоядных.
— Не злись. Тара-кошка не так далеко от вашей ночёвки. Она еле отбила Ари-насекомое от испуганных крестьян. Знаешь, что испуганные люди творят глупости?
Кони тоже.
— Я не конь. Ты ведь хотел вернуть Тару? Я могу тебя к ней отнести.
Прогресс, зелёный. Ты доверишься хищнику? Отдашь себя во власть моего настроения?
— Да. В конце концов ты не такой уж плохой. В тебе есть хорошее.
Ошибся. Всё моё хорошее ушло вместе с Тарой. А то тело, что бегает тут по лесам — не Тара, а бордовая эгория. Слышал про бордовых эгорий? Или по нашему, про красных ящериц?
— Да, я помню и собачку и гоблина-алхимика. Теперь Тара такая же?
— Нужна тебе цель?
— Ну, цель всем нужна.
— Хочешь познакомлю с синей кошкой?
— Я очень надеялся, что ты спросишь. Но как мне уйти отсюда вслед за тобой?
— Очень просто. Ты спишь?
— Никогда не сплю. Нет нужды. Пегасы не спят.
— А ты усни. И может быть во сне к тебе придёт синяя кошка. Пойду её предупрежу. Пока.
Где ты, наглая пушистая морда? А вот и она.
— Сейчас оторву тебе хвост, сразу хамить перестанешь.
— Отрывай. Зачем он мне? Тару им не обнять.
— Насчёт Тары. Тара у меня есть. Только бекап старый. Она тебя знать не будет. Нужна такая?
— Нужна! А в то же тело можешь?
— Тогда ящерица помрёт.
Только что мы решили проблему.
— Какую?
Заменяешь красную ящерицу на того, кого она убила своим приходом. Человек, эльф, или кто там, кабан, например, просто теряет несколько часов памяти. И всё.
— А несколько лет не хочешь? Я что, должна это всё ежечасно бекапить?
Ежеминутно. Тут к тебе просится помощник.
— Нафиг, нафиг. От помощников одна боль.
Этот травоядный, покладистый. Настоящий интеллигент.
— Пегас твой, что ли?
— Он самый. Обучишь, к делу приставишь. Он добросовестный.
— Да у него сил на всё не хватит. Разве только на вашу зону. А еще от такой тупой работы шерсть выпадает. Не жалко тебе его?
— Жалко. Но выбора большого нет. Он очень хочет раздвинуть горизонты.
— Я ему раздвину. Тару прямо сейчас верну. И Ари. На них блох достаточно. А пегаса твоего сюда выдерну.
— Слава синей кошке!
— Ты сам это сказал, хиз. Когда наверх выберешься?
— Когда шахта остынет.
— Качните воды из аквариума на стены. Быстрее дело пойдёт.
— Хорошая идея. Попробуем.
— Пробуйте.
И я проснулся на матах рядом с благодушно дрыхнущим Висом.
Тарочка стояла посреди гигантских сколопендр, и этот её сон нельзя было назвать волшебным. Но она не визжала и не топтала ужасных насекомых. Она замерла от ужаса и пыталась уйти в тень.
Но в тень тут не уйдёшь. Какое неправильное знакомство с новым миром и с будущим мужем. Однако какое есть. А еще на моей совести плюс две убитых бордовых эгории, в бабушку дышло, через, прости Господи, скорострельный гранатомёт.
Меня крыло, но петь нельзя. Нельзя, чтобы моя песня с этим Тариным ужасом переплелась и сроднилась. А что можно? Ари, а это была именно она, непозволительно близко залезла на маты к Висарионычу и трепетала в религиозном экстазе.
Остальные насекомки возмущённо стрекотали ножками и пытались тактично осадить нахалку. Это очистило место вокруг Тары. Спасибо, Ари, ты прелесть.
Я прыгнул с матов к любимой, подхватил её и вылетел в коридор. Что у меня есть прекрасного показать? Только я сам и холодильник с рыбкой, которая сегодня закончится. Ты чуешь как я тебя люблю?
Тара вжалась в стену коридора и её ужас сменился на другой ужас. Боже, как она меня полюбила в прошлый раз? Я был сильный, умный, беспринципный. Поцеловал её, чтобы на время обезвредить, а оказалось, что это судьба.
Если судьба, то всё равно что делать и говорить. А если нет, то тем более. Какой хитрый ход мысли. Но другого нет. Так что:
— Здравствуй, Тара.
— Здравствуйте…
— Меня зовут Ра и в прошлой жизни мы были парой. Чуешь?
Нявочка повела носиком. И носик ей сказал, что мы были парой буквально вчера. Почему-то от этого её ужас не уменьшился. Да не буду я тебя насиловать прямо здесь. Хоть и очень хочется.
