Легенда о Чудограде. Книга первая. Властитель магии. Часть вторая. Союз пяти мужей (СИ) - Шихматова Елена
И я так думаю, не зря мы всегда говорили, что за рекой мир грешников. Грешники там и живут! Разве могут праведные люди зло говорить о всемилостивом и всеблагом Алине? Разве могут праведные люди не считаться с законами, которые он даровал нам, недостойным? А теперь они еще создали нечисть, которая может разговаривать, думать. Это ужасно!
Оба долго молчали, создавшуюся тишину нарушало только негромкое, но навязчивое чавканье Сулима. Наконец, Рахим решительно заявил.
Я считаю: нужно объявить священную войну!
Но во главе них человек с серебряными волосами! — не без тени страха в голосе произнес Сулим. — Он управляет воздухом, повелевает гигантской птицей и ожившими ветками. А глаза, это глаза демона, и я вспомнил, где их видел! Ты ведь бывал в главном храме в Кхабаде?
Рахим кивнул.
Помнишь, там есть изображение, где всемилостивый и всеблагой Алин свергает свою сестру? Она как две капли воды похожа на своего брата, но у нее такие страшные злые серые глаза, большие серые глаза, как у него.
Рахим слушал его с открытым ртом, отказываясь верить в то, что все это правда, но Сулим тем временем стращал еще больше.
А на руках у него выжжены какие-то обезьяны с крыльями. Он само зло, и он едва не задушил меня, при этом даже меня не касаясь! Только с ней он добр и мил, с женщиной, которую он называет своей женой, позволяя ей вести себя неподобающим образом. При этом она старше его лет на пять — шесть или даже больше!
Рахим даже ахнул, не в силах справиться с собой, он встал, прошелся по каменному полу и твердым голосом повторил.
Война! Только священная война! Алин с нами! Он поможет нам!
Алин с ним, иначе, как он спасся и вернулся на родину? Хотя сначала Сулим жутко испугался, что Алин покинул его, оставив умирать в той яме. Но, находясь там, в кромешной тьме, Сулим изо всех сил молил Алина, чтобы он простил его, сжалился над ним и позволил вернуться домой. О том, что это могло быть простое великодушие со стороны Данислава, тот даже мельком не предположил, удачно вписав все в привычное ему понимание действительности. Вместе Сулим и Рахим до самого вечера обсуждали событие, взволновавшее весь поселок. В дом Рахима приходили люди, некоторые из которых видели, как огромная птица летела обратно к ним, а кто-то уже побывал у переправы и обнаружил, что от нее осталась лишь груда камней, по которым теперь скользили быстрые потоки воды. Как и все господа, Рахим относился к рабам, как к говорящей мебели, в разговорах между делом он указывал им, что делать, и он абсолютно не давал себе отчет о том, что они услышали и из уст в уста передавали весть о возможном пришествии Освободителя. Того самого Освободителя. Рабы были взбудоражены не меньше своих хозяев, они переговаривались в различных уголках домов, на улице: то, что казалось таким желанным, невероятным и неосуществимым стало реальностью сегодняшнего дня! Даже замечания Сулима о рисунке в храме Кхабада, они восприняли по-своему: там изображена Алина, женщина, посмевшая думать и перечить мужчине, так причем здесь их Освободитель? В свою очередь рабы также по-своему понимали учение Алина, они признавали власть хозяев над собой как данную по закону и слову всемилостивого и всеблагого Алина, но когда-нибудь он, памятуя об их послушании и искренней их любви к нему, должен был отправить на землю своего посланника, отметив его знаками, чтобы тот освободил рабов.
Наутро в дом Рахима пожаловали люди из города, выслушав невероятный рассказ Сулима, они забрали его с собой — пусть сам пересказывает все это доверенному патира.
На следующий день Дан и Амалия решили отпустить Сайдару, чтобы он отвез Ладу домой, а себе подарить день спокойствия. Но, понимая, что лучше не тянуть с закрытием переправы, уже завтра они должны были отправиться на разрыв чудоградской дороги, через которую жители Союза смогли соорудить подвесной мост, больше такого узкого места Пограничная река нигде не имела. Айна отпросилась слетать с Ладой, которая пообещала, навестив родителей и сказав им, что с ней все в порядке, вернуться к древням, учить их современному языку, а пока Айну — порядкам и обычаям Истмирры.
Древни меж тем решили вернуться в свой город, в место, где жили испокон веков их предки. Сейчас от того города не осталось даже руин, все здания, будучи созданными из дерева, за столько лет стали частью леса. А когда-то некоторые здания здесь выглядели настоящими замками, и только при близком рассмотрении становилось понятно, что эти колонны, стены, башни и купола сплетены из веток. Почти все древни, за исключением разве что маленьких детей, помнили свой город, и сейчас мечтали возвратиться в свои дома, которые теперь им предстояло восстановить с нуля.
Десять древней Агний отправил наблюдать за противоположным берегом реки, после того, как властитель магии разрушил переправу, с той стороны можно было ожидать чего угодно. Что если люди из Союза умудрятся проложить подвесной мост, чтобы пройти по нему и отомстить за разрушенный перевал, а также потребовать возвращения отнятых у них рабов? Дан одобрил это и попросил Агния докладывать ему через Лукаша, если люди Союза начнут проявлять какую-то подозрительную активность.
На следующее утро Сайдара с сумками, закрепленными у седла, которое соорудили вчера две древенки, ожидал скорого отправления, с наслаждением пока греясь на солнышке. Сайдара томно зевнул и закрыл глаза. Почему бы пока еще не подремать. Перед его мысленным взором замелькали загадочные образы, то это были смеющиеся древенки, то те две девочки, но потом они в превратились в прекрасных дам птиц рокха, и Сайдара собрался взлететь, чтобы, красиво перебирая крыльями, приблизиться к ним и завести разговор, но разговор завелся совсем иной.
Привет, Сайдара! Что ты делал ночью?
Тот удивленно моргнул и, открыв глаза, повернул голову — перед ним стояла Амалия, и это она говорила, на древнем языке. Данислав улыбнулся, наблюдая за его реакцией, Сайдара смекнул — должно быть, он сказал Амалии, как это будет звучать, а она повторила.
Я спал, — ответил он, пожимая плечами.
Амалия улыбнулась, но Дан не стал ничего переводить ей, она все поняла сама, лукаво ответив.
Что-то непохоже. Я правильно сказала? — уточнила она у Дана.
Да, ты быстро учишься.
Прав был Дан, когда говорил ей в Рувире: «Спокойной жизни не обещаю». День, проведенный вдвоем, без всяких встрясок и приключений, пролетел так быстро! Но Амалия действительно быстро училась и понимала, что мир теперь другой. Через несколько дней они планировали вернуться, но сначала собирались разрушить переправу на чудоградской дороге, потом долететь до морской границы, проверить: есть ли еще где-то переправы через Пограничную реку, чтобы при необходимости уничтожить их.
Интересно, как там жители Союза? — произнес Дан уже в воздухе, использовав магию, он заставил ветер обтекать их стороной, и поэтому мог говорить обычным голосом, не кричать, — небось, решили, что я — посланник Алины. Наверняка, думают, бедняжки, что я вернусь и порабощу их, а потом заколдую, превращу во что-нибудь и испепелю, а до этого буду долго и упорно мучить, пытать, чтобы они отказались от веры в Алина.
Точно-точно, — поддержала Амалия, — а они будут стоять до конца, ведь вера их непоколебима!
Да, вот так и создаются мифы, разрушить которые нереально сложно. Если честно, то я считаю: люди должны знать правду об Алине, но с другой стороны, я понимаю, что такое сила веры. Люди ведь насмерть будут стоять за эту ложь и, даже признав ложь, все равно будут стремиться окутать себя новым облаком обмана, потому что так проще.
А ты не пускай все на самотек, — возразила Амалия, — если ты знаешь, как будут вести себя люди, то должен делать все возможное, чтобы противиться им. Только так можно чему-то научить, пусть не всех, но хоть кого-то. Даже ради одного человека стоит сражаться, если в итоге он станет здравомыслящим и самостоятельным в своих решениях.
А жертвы? — грустно спросил Дан.
Неизбежны, — мрачным голосом ответила ему Амалия, — но я готова принять их ради благой цели. И ты знаешь не хуже меня, что это правильно.
