Ожившая сказка (ЛП) - Пиколт Джоди Линн (книги серии онлайн .txt, .fb2) 📗

Удар в спину.

Преследующая вас тень.

Она заставляет вас всё время оглядываться.

ЭДГАР

Как вы объясните жителям мира, в котором возможности бесконечны, слово никогда?

Чулок в замешательстве повернулся ко мне.

— А когда Оливер сказал, что Фрамп не вернётся, — спросил он, — он же ведь, ну, имел в виду, что он не вернётся на этой неделе? Я прав?

Оглядевшись, я обнаружил, что все вокруг ждут от меня объяснений.

Когда люди объясняли, что такое смерть, мне, после того как не стало отца, они несли пургу. Он теперь в лучшем из миров. Он всегда будет с тобой. Пока ты его помнишь, он будет жить. Это всё враньё. Если кто-то из близких вам людей умирает, сколько бы вы ни старались его запомнить, его черты постепенно стираются из вашей памяти. И вот однажды вы уже не вспомните звучание его голоса. А потом забудете его запах. И прежде чем вы это осознаете, единственными воспоминаниями, которые у вас останутся, будут фотографии.

— Нет, не на неделе, — ответил я Чулку. — Теперь уже никогда.

— Может, нам стоит переговорить с Фрампом об этом? — предложил Чулок. — Я уверен, что мне удастся отговорить его от этого выбора.

— Это не его выбор, — объяснил я. — Его словно бы стёрли. Ведь он перестал быть частью этой истории.

— Как и Оливер? — спросила фея Искорка.

— Да… Вроде того. Это как если представить, что Оливер больше не открыл бы книги и вы не смогли бы с ним больше говорить.

Я оглядел потрясённые лица собравшихся, гадая, не перегибаю ли я палку. Будь Оливер на моём месте, он бы нашёл нужные слова. Как и всегда, я всего лишь жалкая замена.

Верхняя губа Чулка задрожала.

— Но я ведь даже не попрощался.

— В этом и состоит фишка смерти, — услышал я. Вперёд выступила Джулс. — Редко кому это удаётся сделать.

Вплоть до настоящего момента я практически забыл о её существовании.

Белая прядь в её волосах стала ещё больше. Она по-прежнему смотрелась нелепо в бальном платье и армейских ботинках, однако персонажи внимали каждому её слову, словно драгоценному дару.

— Тот факт, что вы не попрощались, и делает её такой нереалистичной, — продолжила Джулс. — Поэтому так сложно разобраться. Вам ведь кажется, что если вы кого-то больше никогда не увидите, то должен быть прощальный поцелуй или объятие, верно? Но смерть — та ещё ведьма, — она присела на камень. — Вот в небе появляется облако в виде собачьей косточки, и вы зовёте Фрампа, чтобы он тоже его разглядел, — а его больше нет с вами. Или вы представляете себе, как он копается на клубничной грядке у замка словно живой, но его больше нет. Как бы больно, на ваш взгляд, ни было сейчас, должна сказать, что станет ещё хуже. Едва только пелена потрясения спадёт, наступит осознание правды… Тогда вы поймёте, насколько много потеряли.

— Тогда что же нам делать? — королева Морин нахмурилась.

Джулс перевела на неё взгляд.

— Жить дальше.

Персонажи начали расходиться, и Джулс подошла ко мне.

— Спасибо, доктор, — пробормотал я.

— Заткнись, Эдгар.

Я вздрогнул, вспомнив, каково это — учиться в старших классах. Конечно, быть тихоней и невидимкой было в разы легче, чем терпеть, когда тебя постоянно затыкают.

Гнев начал постепенно закипать во мне.

— Откуда такие глубокие познания о смерти?

— Не твоё дело, — стрельнула она в меня. — Нам лучше стоит продолжить, раз мы собираемся найти портал. Потому что я и дня здесь больше не проторчу.

★★★

В Зачарованном Лесу, должно быть, тысячи деревьев, и нам нужно было осмотреть каждое. Мы с Джулс прощупывали небольшие дупла в стволах, где обычно живут белки, надеясь отыскать потайной выход из этой книги. Искорка, Блёсточка и Золотинка тоже забирались в расселины деревьев, отчего они загорались подобно витринам в музее, когда феи заглядывали внутрь в поисках чего-то ценного.

— Я не поняла, — подала голос Джулс, засунув руку по локоть в дупло ивы. — Вы что, никогда раньше этого не делали?

— Ну да, конечно. Мне больше в жизни делать было нечего.

— Я имела в виду всю эту портально-переносную чепуху. Разве вы не таким образом махнулись с Оливером? — Джулс изогнула шею, оглядывая ствол. — Может, нам стоит найти какое-нибудь предсказание из печенья счастья, прочитать его, вновь поменяться местами и уже покончить с этим?

— Будь это просто, я бы уже так и поступил, не находишь? — заметил я. — Мы поменялись с Оливером местами, переписав сюжет, где главным действующим лицом в межгалактической битве стал я, а не он. Его самого мы сделали самозванцем. И да, думаю, мы достаточно долго дурили книжку, чтобы совершить эту перестановку. Но сказка хочет вернуться к оригинальной форме.

Она стала отправлять Оливеру послания, которые появлялись в нашем мире. И превратила Фрампа обратно в собаку, прежде чем его выбросило.

— Значит… нам нужно просто немного подождать, чтобы нас тоже выбросило обратно?

— Нет, это так не работает. Замену героев она ещё как-то терпит, но вот сюжета — вряд ли. Книга хочет счастливый конец.

— Как это по-диснеевски, — закатила глаза Джулс.

— Как и Майли Сайрус, — ответил я, и Джулс рассмеялась.

— Могу я задать тупой вопрос? Что мы на самом деле ищем? Пасхалку?

В тот же миг я вспомнил о своей маме и о последнем происшествии. Делайла меня убедила в том, что сейчас она в полном порядке, но мне хотелось убедиться в этом самому.

— Это может быть всё что угодно.

— Ну, тогда я точно его нашла, — ответила Джулс, показывая мне горстку горошинок, оставшихся от обеда белки. — Сие всё что угодно определённо поможет мне вернуться домой.

— Ты права. Тут мы ничего не найдём, — я постучал по стволу дерева. — Эй, Искорка, — позвал я, и из расщелины появилась крохотная светящаяся головка. — Можете лететь.

Феи упорхнули, оставив после себя след, искрящийся подобно бенгальской свече.

— Что теперь?

— Пойдём к океану, — предложил я. — Только предупреждаю: русалки — известные барахольщицы. Кто знает, что там нас ждёт?

— Прям как моя тётка, — усмехнулась Джулс. — Клянусь, когда я гостила у неё этим летом, мне приходилось по-пластунски добираться до ванной. Уверена, у неё и скелет неандертальца обнаружится под кипой газет в гостиной.

— А как ты оказалась у тётки?

— Родители мне сообщили, что деревенская жизнь мне понравится: таскать вёдра с помоями свиньям, чистить курятник. Но на самом деле они просто хотели сбагрить меня куда подальше.

— Почему? — спросил я.

Что-то в Джулс замкнуло.

— Они думали, что так будет лучше для меня или что-то вроде того.

Я засунул руки в карманы.

— Моя мама написала эту книгу, — сообщил я. — После смерти моего отца, потому что я стал бояться. Бояться всего.

— Твой отец умер?

Я пожал плечами.

— Думаю, мы с тобой не оправдали ожидания наших родителей, верно?

Я никогда не стану таким, каким хочет меня видеть моя мать — таким, как Оливер. Я мог быть только собой, но и этого оказалось мало.

Я завернул за угол последнего абзаца и оказался на самом конце странице. Джулс же остановилась.

— В чём дело?

— Всё ещё никак не привыкну к этому, — покачала она головой.

— Кажется, кто-то боится прыжков в длину…

— Ну и что? Я тут и недели не провела, — она сделала глубокий вздох, делая вид, что не боится, но её щёки покраснели и она изо всех сил заставляла себя успокоиться. Странно было видеть, что непоколебимую Джулс — Джулс, которая бы пережила цунами и снесла бы крышу всему террористическому миру, — поколебал разрыв страницы.

Наконец-то, хоть в чём-то я преуспел.

Я потянул её за руку.

— Постарайся особо не драматизировать на этот счёт, — сказал я и прыгнул на следующую страницу.