Черная Дорога - Одом Мэл (бесплатные книги полный формат .TXT) 📗
Глава 12
Дэррик сидел за дальним столом в таверне Косого Сэла, расположившейся всего в паре улиц от порта и Торгового Квартала. Это был дешевый притон, один из тех, в которых находят пристанище угрюмые моряки со скудными средствами или неудачники, ожидающие, когда снова можно будет подписать контракт и вернуться в море. В таких местах в лампах всегда прикручивают фитильки, лелея сумерки, ибо служанки и доступные девушки выглядят куда привлекательней в полумраке, да и еду здешнюю не стоит изучать слишком пристально.
Деньги текут в Западные Пределы через причалы, их привозят в толстых кошельках торговцы, продающие и покупающие товары, и в тощих поясах моряки и портовые рабочие. Деньги текут, разливаясь по лавкам, разбросанным вдоль доков и пирсов, оседая в основном в тех, что ближе к морю. Жалкие ручейки вырываются за пределы переполненных лавчонок и тратятся в задних комнатах магазинчиков и в приличных — и даже не слишком приличных — гостиницах.
Вывеской Косому Сэлу служила выцветшая на солнце нарисованная фигура полногрудой рыжеволосой толстушки, несущей дымящееся блюдо устриц, — благопристойность облика подавальщицы блюли лишь ее буйные локоны. Таверна располагалась в загнивающем районе, поглотившем более старые здания, воздвигнутые на холмах перед гаванью. За годы существования Западных Пределов порт неуклонно расширялся, и почти все дома, удобно устроившиеся у моря, были снесены или перестроены.
Здесь осталось всего несколько старых домов — эдаких межевых вех, укрепленных умелыми ремесленниками. Крупные предприятия выуживали у людей золото, оттесняя мелких торговцев и владельцев трактиров, едва покрывающих ежемесячные счета и с трудом выплачивающих королевские налоги, балансируя на грани закрытия. Держались они лишь благодаря безработным морякам и портовым грузчикам, переживающим отчаянные времена.
У Косого Сэла же обычно собиралась толпа — трактир зачастую был забит до отказа. Моряки держались поодаль от грузчиков из-за давней вражды между этими двумя группировками. Матросы смотрели на портовых рабочих сверху вниз, как на слабаков, у которых кишка тонка для моря, а грузчики презирали моряков за то, что те не являлись истинной частью сообщества. И обе группы сторонились наемников, весьма расплодившихся в последнее время.
«Одинокая звезда» вернулась в Западные Пределы девять дней назад и все еще ожидала новых приказов.
Дэррик пил в одиночестве, в котором пребывал с тех пор, как покинул корабль. Если вокруг него и было когда-то много людей, то только благодаря Мэту. Мэт с его чувством юмора и бесконечными историями никогда не испытывал недостатка в товарищах, в дружелюбии или полной кружке эля в любой компании.
Теперь никто из команды не собирался проводить время с Дэрриком. Капитан не одобрял фамильярных отношений между офицерами и экипажем, да Дэррик и сам никогда не отличался особым компанейством. А со смертью Мэта он вообще не желал ничьего общества.
Девять минувших дней Дэррик спал на «Одинокой звезде», а не в объятиях любой из многочисленных жаждущих того — не бескорыстно, конечно, — девиц, а все остальное время проводил в кабаках, мало чем отличающихся от подвальчика Косого Сэла. Обычно Мэт затаскивал Дэррика в гостеприимные гостиницы или доставал приглашения на званые вечера, устраиваемые мелкими политиками Западных Пределов. Каким-то образом Мэт ухитрялся встречаться с женами или содержанками этих людей, шастая по музеям, картинным галереям и церквям Западных Пределов — этих интересов друга Дэррик не разделял, а вечеринки находил раздражающими.
Моряк в очередной раз достиг дна кружки с глинтвейном и огляделся в поисках служанки, которая поднесла бы ему новую. Она обнаружилась в трех столах от него — рука верзилы-наемника приобнимала девушку за талию. Смех ее показался Дэррику непристойным, и гнев вспыхнул в нем прежде, чем он успел справиться с собой.
— Эй! — нетерпеливо окликнул он, грохнув высокой жестяной кружкой об исцарапанный стол.
Служанка вывернулась из объятий наемника, хихикнула и двинулась к клиенту развязной походкой женщины, подчеркивающей, что она свободна, и одновременно желающей казаться соблазнительной. Пробравшись через толпу, она забрала кружку Дэррика.
Компания наемников хмуро оглядела Дэррика и принялась вполголоса обсуждать что-то между собой.
Проигнорировав их, Дэррик откинулся назад, привалившись к стене. Несчетное число раз бывал он в подобных барах и видел сотни таких вот наемников. Обычно он был среди своего экипажа, поскольку капитан Толлифер распорядился, чтобы никто из команды не пил в одиночку. Но на этот раз Дэррик только и делал, что нарушал этот приказ, добираясь до судна перед самым рассветом каждый раз, когда не нес раннюю вахту.
Служанка притащила Дэррику его кружку, снова наполненную доверху. Он заплатил, добавив скромные чаевые, не повлекшие любезного взгляда. Мэт всегда щедро делился деньгами, пользуясь за это особым расположением служанок. Но сегодня Дэррика это не заботило. Полная кружка — вот все, что ему было нужно.
Он вновь переключил внимание на остывшую еду. На деревянной тарелке перед ним лежало жилистое мясо и подгоревшая картошка в пятнах подливки, выглядевших не аппетитнее, чем собачья слюна. С такой провизией таверна может и лопнуть — в городе процветают забегаловки для наемников, подпитываемые королевской казной. Дэррик оторвал зубами кусок мяса и принялся жевать, наблюдая, как лапавший служанку наемник встает из-за стола в сопровождении двух приятелей.
Под столом на коленях у Дэррика лежала сабля. Он давно уже приловчился есть левой рукой, оставляя правую свободной.
— Привет, морячок, — прорычал верзила, отодвигая от стола Дэррика стул и усаживаясь без приглашения.
То, как он произнес слово «морячок», дало Дэррику понять, что наемник вкладывает в него оскорбление.
Хотя портовые рабочие презирали моряков за то, что те не являлись местными жителями, а лишь приплыли в город, наемники относились к ним еще хуже. Они расхваливали себя как отважных воинов, привыкших к сражениям, а если какой-нибудь матрос осмеливался утверждать о себе то же самое, солдаты любыми способами пытались умалить храбрость моряков.
Дэррик ждал, зная, что стычка добром не кончится, и почти радуясь этому. Он не думал, что хоть один человек в этой комнате встанет на его сторону, но ему было плевать.
— Ты не должен встревать, когда юная девушка выполняет свои обязанности так, как положено молоденьким служанкам, — заявил наемник.
Он был молод и светловолос, с широким лицом и редкими зубами, — такой человек зачастую побеждает лишь благодаря своему немалому росту. Шрамы на его лице и руках говорили, что подраться он мастак. Наемник красовался в дешевых кожаных доспехах, на боку висел короткий меч с обмотанной проволокой рукоятью.
Два других наемника были примерно того же возраста, но явно обладали куда меньшим опытом, чем их приятель. Оба они чувствовали себя немного неловко перед неминуемой потасовкой.
Дэррик отхлебнул из кружки. В животе разлилось тепло, и он знал, что причина тому не только глинтвейн.
— Это мой стол, — сказал он, — и я никого не приглашал присоединиться.
— Ты выглядел таким одиноким, — хмыкнул великан.
— Проверь зрение, — предложил Дэррик.
Крепко сбитый наемник нахмурился:
— Ты не слишком дружелюбен.
— Да, — согласился Дэррик. — В этом ты совершенно прав.
Верзила подался вперед, со стуком опустив внушительные локти на стол и положив квадратный подбородок на переплетенные пальцы.
— Ты мне не нравишься.
Дэррик стиснул под столом саблю и откинулся назад, прижавшись плечами к стене. Мерцающая на соседнем столе свеча подчеркивала неровности лица-наемника.
— Сирнон, — один из подошедших потянул товарища за рукав, — у этого человека на вороте офицерский галун.
Большие голубые глаза Сирнона сузились — он осматривал шею Дэррика. Да, к воротнику действительно был пришпилен значок — два дубовых листа, означающих ранг. Моряк приколол его по привычке — и совершенно забыл.
