Наковальня льда - Роэн Майкл Скотт (книги онлайн полностью бесплатно .txt) 📗
Элоф посмотрел на ручеек и зачерпнул ладонью почву со дна. Мягкое, тяжелое вещество просачивалось у него между пальцами, в ноздри ударил резкий запах морских водорослей. Он обвел взглядом береговые изгибы. Трава здесь была гораздо выше, чем возле кузницы, с более широкими листьями. Между толстыми стеблями росли курчавая мята, репейник, яркая песчаная вербена — все растения, которые он помнил с детства, но ни разу не видел возле дамбы. Он тяжело сглотнул, снова понюхал воздух и прислушался. Запах моря был явственным, гораздо более сильным, чем ставший уже привычным слабый соленый привкус. На краю слуха присутствовал слабый шелестящий звук, не похожий на шум крови в ушах. Где-то недалеко, примерно в том направлении, куда зашло солнце, морской прибой накатывался на галечный пляж. У Элофа неожиданно пересохло в горле. Однажды, когда они беседовали об эквешских набегах на побережье, он спросил Катэла, можно ли считать кузницу безопасным местом в этом отношении.
— А как же! — со смехом ответил торговец. — Болота на самом деле являются речной дельтой, и, приближаясь к морю, они только расширяются. Поэтому дамба была сооружена в самом начале дельты, чтобы не растягивать конструкцию. Ты знаешь, как далеко от твоей кузницы до побережья? Около семидесяти лиг! Ну что, это тебя успокаивает?
Да, тогда слова Катэла успокоили кузнеца. Теперь же от одной мысли его бросало в дрожь. Элоф знал, где находится кузница; он мог дойти туда, ориентируясь по солнцу, строго на восход. Но целых семьдесят лиг — когда пешком по болотам за день можно пройти в лучшем случае две-три лиги! Он сидел в молчании, слушая звук отдаленного прибоя, и его сердце полнилось отчаянием.
Но когда его слух привык к тихому рокоту, он начал различать другие звуки, более высокие, похожие на голоса, которые могли принадлежать птицам, морским котикам… или людям. Он встал и побрел через туман, поднимавшийся и плывущий навстречу, словно призрачное половодье. Присутствие людей означало огонь, еду и компанию, шанс выжить в этом бесприютном месте. Разумеется, их намерения могли оказаться враждебными, но у него был меч.
Прогулка закончилась быстрее, чем он ожидал. Вскоре плоская равнина сменилась травянистыми дюнами, глубоко рассеченными руслами ручьев, подобно тому, как горные реки прорезают ущелья в горах. В одном из таких оврагов Элоф услышал голоса более ясно, чем раньше. Туман сгустился, но когда он осторожно выглянул из-за края дюны, то увидел красноватый отсвет костра, показавшийся ему долгожданным маяком. Какой-то неясный силуэт скрывал само пламя. То была большая темная масса на песке, от которой, плавно изгибаясь, отходила более узкая горловина — судя по виду, нос корабля. Он не напоминал эквешские галеры, однако это не означало, что к нему можно приблизиться без опаски, и Элоф задумчиво взвесил в руке клинок. Мастер-кузнец научил его обращению с мечом и другими боевыми орудиями в достаточной степени, чтобы отличать хорошее оружие от плохого, но он еще никогда не проливал чужой крови и сейчас не стремился к этому. Вокруг не было укрытия. Песок лежал так ровно, что Элоф не получил бы преимущества, даже если бы подполз ближе на животе. Оставалось идти открыто и верить в свою удачу.
Элоф снова подвесил меч к поясу, но когда он зашагал вперед по сырому песку, его рука невольно тянулась к рукояти. Время от времени занавес тумана пересекали лучи света, и огромные тени двигались взад-вперед перед невидимым костром, но он дошел до темного корпуса, оставшись незамеченным. Некоторое время он стоял там, упираясь рукой в изогнутый тимберс. На ладони осталась влажная слизь и остатки водорослей. Продвинувшись немного вперед, Элоф увидел клоки сырых водорослей, свисавшие с массы искореженного металла под форштевнем; очевидно, судно совсем недавно вытащили на берег. Он слышал голоса на другой стороне, но не мог разобрать слова.
Элоф неторопливо обошел нос судна и внезапно оказался в круге света. На него изумленно таращилось множество людей. Их лица были большей частью бледными, но такими же диковатыми и по-волчьи хищными, как у эквешцев. В одно мгновение около двадцати человек вскочили на ноги, поспешно выхватывая оружие. Элоф поднял руки и едва успел уклониться, когда боевой топор пролетел рядом с его головой и с глухим стуком ударился о корпус корабля. Он быстро отступил и обнажил меч. Полукруг вооруженных людей начал угрожающе смыкаться вокруг него.
— Стойте! — крикнул он. — Я пришел с…
Тяжелый палаш обрушился на его голову. Он отразил удар в двуручной стойке, выбив оружие из рук нападавшего. Остальные на мгновение замешкались; только один светловолосый толстяк взревел и кинулся вперед, размахивая алебардой на длинном древке. Когда Элоф отпрыгнул в сторону, выпад превратился в косой рубящий удар, и ему пришлось быстро развернуться, чтобы отвести стальную смерть. Алебарда вонзилась в доски корпуса, но тут же была выдернута обратно и устремилась к нему жалящим лезвием. Элоф беспорядочно отмахивался мечом, заставив толстяка немного отступить. Вне себя от ярости и разочарования, он прыгнул вперед и описал черным клинком блестящий полукруг. Его противники сталкивались друг с другом, торопясь освободить место. Он слышал, как кто-то крикнул по-сотрански, чтобы принесли копья и луки.
Но толстяк не отступил. Элоф нацелил рубящий удар вниз, чтобы заставить его подпрыгнуть. Вместо этого тот выставил вперед древко алебарды, и клинок с лязгом скользнул по дереву, окованному широкими железными кольцами. Алебарда моментально развернулась в обратную сторону, лезвие нацелилось в горло кузнецу. Он рубанул наотмашь с отчаянной силой; на этот раз клинок ударил по древку под прямым углом и рассек его пополам вместе с железными кольцами, оставив толстяка тупо смотреть на бесполезную дубинку, зажатую в руке. Элоф отшвырнул ногой за спину упавшее лезвие и отступил на шаг. Может быть, теперь они выслушают…
Он услышал топот ног на мгновение позже, чем следовало. Остальные нападавшие расступились в стороны, чтобы пропустить человека, выбежавшего сзади. Элоф успел заметить лишь размытый силуэт, стремительный и компактный, да вспышку рыжих волос, а затем длинный меч стремительно выскользнул из ножен навстречу его мечу. Кузнец размахнулся и ударил со всей силы, как по стволу дерева. Сталь с лязгом встретилась со сталью, и такова была мощь, вложенная Элофом в первый удар, что новый противник попятился и едва не споткнулся. Но он тут же восстановил равновесие, крутанувшись на пятках. Его меч метнулся к Элофу с неожиданной стороны. Тот успел парировать, однако чужой клинок, казалось, стал текучим и податливым, как вода. Он появлялся то тут, то там, а затем, внезапно изогнувшись, выкрутил меч из руки кузнеца сильнейшим рывком, чуть не вывихнувшим Элофу плечо. Мускулы и сухожилия застонали от боли. Элоф отступил, держась за плечо другой рукой; его меч упал на песок и тут же был придавлен ногой в тяжелом сапоге.
Остальные подняли свое оружие и с воплями бросились вперед, но резко остановились, наткнувшись на выставленный плашмя клинок. Незнакомец удержал их, одновременно разглядывая Элофа.
— Копья и луки? Только для того, чтобы справиться с одним человеком? — холодно спросил он на очень чистом сотранском языке.
— Если это человек! — выкрикнул толстяк. — И не надо так на меня смотреть. Он выпрыгнул на нас прямо из болота, из самой гиблой топи. Мы не могли рисковать…
— Думаю, мы можем повременить с расправой и задать ему пару вопросов. Ну? — Незнакомец снова повернулся к Элофу. — Ты меня понимаешь?
— Да, — ответил Элоф. Секунду-другую он изучал своего недавнего противника, прежде чем продолжить. Воин атаковал в странной стойке, делавшей его почти карликом, трудной мишенью, что выдавало опытного мечника. Теперь, выпрямившись в полный рост, он оказался почти на голову выше Элофа, но гораздо стройнее и уже в плечах, жилистый и лишенный характерных примет возраста. Его одеяние состояло из темно-зеленой куртки и широких полотняных штанов; даже поношенные и запятнанные, они выглядели проще, но опрятнее, чем безумная мешанина лохмотьев и выцветшей, засаленной роскоши, которую носили остальные. Черты его лица напоминали Рока и Катэла, но были менее округлыми, жестче и удлиненнее, с правильным прямым носом, выступающими скулами и подбородком. Бледную кожу покрывал золотистый загар. Волосы имели бронзово-рыжий оттенок, а глаза были голубовато-серыми, как морской туман, и такими же непроницаемыми. В его взгляде угадывалась лишь холодная расчетливость, неприятно напомнившая Элофу о мастере-кузнеце, но почему-то не вызывавшая такой же тревоги.
