Темногорск - Алферова Марианна Владимировна (книги онлайн полные версии .TXT) 📗
Водный колдун выставил запотевший графинчик на стол, заговорил воду на спирт. Выпили. Закусили солеными грибками да огурчиками. Огурчики Тина еще мариновала. И грибы она солила, к возвращению Романа готовилась. Колдун вернулся. А Тина ушла, потому как не осталось бедняжке места в его жизни. Колдуны уважали заговоренную Романом воду: по мозгам бьет не хуже настоящего спирта, зато утром с такой воды не бывает похмелья.
Только Огневик попросил настоящей водки, а не воды заговоренной. Роман выставил огненному колдуну непочатую бутылку.
– Итак… – Гавриил сделал значительную паузу. – Про порчу колдовскую ты уже мне рассказывал, Роман Васильевич. Чем теперь обрадовать хочешь?
– Еще одна девочка в больнице. Ирина Сафронова. Надо срочно с этим что-то делать.
Роман помолчал, посмотрел сначала на Гавриила, потом на Большерука, проверяя, какое впечатление произвели его слова. Агрикола после стопки заговоренной на спирт воды осоловел и теперь согласно кивал после каждого слова хозяина.
– Про Сафронову я в новостях слышал, – сказал Гавриил. – Егорушка Горшок уже какую-то теорию вывел про злобное влияние Синклита на город Темногорск. Про праведный народный гнев говорил, темные силы, что нас из-за рубежа спонсируют, тоже не забыл.
– Да? Как интересно. Ну и где же спонсорская помощь? – съязвил Роман. – Я не прочь получить свою долю.
– Ладно, как будет первый транш, поделюсь…
– Вот, бесстыжие! – символически сплюнул Большерук. – У нас два трупа, девчонка вот-вот концы отдаст, а вы все шуткуете.
– Смех обрядом со смертью связан… – напомнил Гавриил.
– Мне уже второй день кажется, что город залит грязной водой, – брезгливо скривил губы Роман. – Я сегодня проверил Аллу Хитрушину. Ту девушку, что умерла в больнице. Одежду добыл и волосы. Так вот, нет сомнений, ее убила очень сильная порча. Кем наслана, почему, когда – не знаю.
– Кто же порчу навел? – спросил Гавриил. – И зачем?
– Этого я вам не скажу, – признался Роман. – Но порча сильная. У погибшей был небольшой дар к колдовству, в самом зачатке, можно сказать. Видимо, поэтому ее и зацепило. Надо личные знаки проверить.
– Затем и пришли. Не водку же пить, – сказал Гавриил. – Но я думаю, члены Синклита к происходящему не причастны. Кто-то посторонний работает.
– Невероятно! – возмутился Большерук. – Чтобы пришлый колдун кутерьму непотребную мог устроить, а мы, как дети малые, сидели, носом шмыгали? Да откуда он мог взяться?
– Земля наша талантами богата! – ядовито заметил Гавриил.
– А этот мальчишка, Сидоренко, твой ученик? – спросил Большерук. – С ним что?
– Пока все нормально. Если не обращать внимания на его родителей. Они меня чуть с лестницы не спустили сегодня, когда я его проведать зашел, – признался Роман. – Пацан окошко открыл и мне прокричал, что с ним порядок, только его из дома не выпускают.
– Зачем ты к нему ездил? – насторожился глава Синклита. – Парню опять плохо стало?
– Он же в воронку угодил! – напомнил водный колдун. – У Сидоренко – дар, а умения еще нет. С ним все что угодно могло произойти. Мог полностью талант перевернуться, от прежней стихии отвратить, а то и обделенным сделать.
Слово «обделенный» колдуны обычно избегали произносить даже мысленно. То, что запретное слово прозвучало сейчас на тайном колдовском сходе, одним этим обозначило лихорадочную тревожность обстановки.
– Насчет Иринки я выяснил, – спешно заговорил Гавриил, чтобы растворить осадок прозвучавшего слова. – С ней очень плохо. В прямом смысле – она в коме.
– Она на участок Чудодея заходила. Туда, где теперь сад стеклянный, – сказал Роман.
– Неужели она твое заклинание миновала? – строго уставился на хозяина Гавриил.
– Выходит, что так…
– Тогда девчонка из сильных чародеев, а сама о том не знает, – веско заметил Большерук. – Красавица, небось! Обожаю молодых ведьмочек, в них такая сила!
– А вы чувствуете порчу, Данила Иванович? – спросил водный колдун.
– Да, пованивает мерзко. Как будто кто-то насрал огромную кучу дерьма, – фыркнул Большерук.
– Значит, тебя преследует запах, – уточнил господин Вернон. – Мне кажется, что повсюду разлита грязная вода. Мерзкая, черная, тухлая. А тебе что мнится, Гавриил?
– На улице свиные рыла мерещатся, – сказал тот печально. – Изо всех щелей выглядывают.
– А я дым вижу и чую, – подал голос Огневик и потянулся к личной бутылке.
– Грязь, – скривил губы Агрикола.
– То есть каждому свое. Какое-то общее заклинание. Все четыре стихии задействованы. Надо бы выяснить, настигает порча простых смертных, или косит только скрытых колдунов, – предложил план действий Роман.
– Что порча не для всех опасна, мы заметили, – поднял палец Большерук: любил он чужие мысли подхватывать и тут же выдавать за свои. – Главный вопрос: как этих отдельных личностей выявить и защитить.
– Может, еще все загнутся, дай только срок, – мрачно предрек Гавриил. – Будет вымороченный город. Город-призрак… Ха…
– Все не помрут. Ко всяким пакостям у нас народ привычный. А вот как заарестуют нас всех к чертям собачьим, так и будет тебе «ха»! И даже “ха-ха”! – огрызнулся Большерук.
– За что арестуют? – не понял Агрикола. – Мы перед гражданами чисты.
– Обязаны были город от порчи защитить, а не сумели! – грохнул по столу опьяневший Огневик.
– В доме я эту грязную воду не вижу, – продолжал рассуждать вслух Роман. – А ты, Данила Иванович?
– Что? А, нет, у меня в доме воздух чистейший, – с достоинством сообщил Большерук. – И здесь вроде не воняет. Хотя воздух бессильный. Совершенно бессильный, я тебе скажу.
– Значит, заклинания нас берегут. Можно весь город колдовским барьером обвести и порчу снять, – предложил Роман.
– Пупок развяжется, – хмыкнул Большерук. – Даже если мы всем Синклитом навалимся.
– Не сдюжим, – подтвердил Огневик. – Надо отыскать того, кто порчу навел. И сжечь! – вновь грохнул кулаком по столу.
– Не получится, – возразил Большерук. – То есть, сжечь-то мы что-нибудь сожжем, а вот найти затейника – фигушки. Он плюнул и дальше пошел. А мы в его харкотине барахтаемся.
– Еще чуть-чуть, и на нас обывателей натравят, – вздохнул Гавриил. – Уже по телику не только пиарщики, но и возмущенные горожане балакают. Тебя, кстати, Роман, поминают. Лучше не слушай. Спать спокойней будешь. Заговори еще воды на спиртягу. А то я трезветь начинаю.
– Кстати, а не мог это Медонос напакостить? – спросил Роман Вернон. Как бы невзначай. – То бишь Вадим Федорович Сазонов, повелитель четырех стихий.
– Почему именно Сазонов? – усомнился Гавриил. – Он не особенно сильный колдун. Четыре стихии друг дружку душат.
– Медонос сбежал. Днем мне об этом сообщил Сторуков. Якобы, видели его в Темногорске. Вечером я позвонил в Суетеловск. Так вот, мне сказали, что еще в субботу прибыли колдованы вместе с какой-то рыжей ведьмой и Медоноса освободили.
– Особняк евонный с осени стоит заколоченный, – сказал Агрикола. – Не похоже, чтобы туда кто-нибудь заходил.
– Если Медонос в Темногорске, это дело осложняет… Ну ничего, я с ним разберусь, – пообещал Гавриил. – А нам первым делом надо наведаться к вдове Чудодея и забрать кейс с личными знаками.
Гавриил спрятал черный тубус под кожаное черное пальто и поднялся.
На стук к колдунам вышла Эмма Эмильевна.
– Что-нибудь случилось? – забеспокоилась хозяйка, увидев гостей.
Ясно было, что просто так глава Синклита и четыре сильных колдуна поздно вечером в гости заходить не будут.
– Мы хотим забрать кейс Чудодея с личными знаками, – сказала Гавриил. – Вы позволите?
– Кейс Синклиту принадлежит, как же я могу возражать?! Может быть, чайку? – засуетилась вдова Чудодея. – Мы как раз с Тиной чай пили.
– Спасибо, мы по делу, – отказался Гавриил и покосился на водного колдуна.
Роман на кухню прошел, поздоровался с Тиной, что сидела за столом перед пустой чашкой, сказал «ты хорошо выглядишь» и вернулся к остальным.
