Удар Ворона - Бриггз Патриция (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
– Эти свидетельства, – продолжал Форан, – представлены вам, чтобы вывести на свет тайны, где они поблекнут и больше не смогут быть угрозой. Больше того, они были представлены вам для оценки.
Он знал, что теперь все они ждут приговора, объявления виновных и невиновных.
Форан был спокоен: у него достаточно опыта в театральных представлениях, хотя большинство сидящих в роскошных креслах не видели, как искусно он может манипулировать своими собутыльниками для собственного развлечения.
– И теперь они, Наши враги, получат от Нас справедливое возмездие.
Он не дал септам возможности пошептаться, но посмотрел на лист пергамента, лежавший на кафедре, и начал читать длинный список: купцов, стражников, военных – в основном мелких дворян, но среди них были и императорские служащие.
– Всех этих людей Мы признаем виновными в убийстве, заговоре на убийство… – и десятке менее серьезных преступлений, которые он медленно и последовательно перечислил, – этих людей Мы приговариваем к повешению. Казнь будет начата немедленно на главной торговой площади. Ежедневно казнены будут пять человек, пока все приговоры не будут исполнены.
Он мог бы доверить вынесение приговора септам. Тогда все эти смерти легли бы не на его плечи, а на их. Он не сомневался в том, что септы всех этих людей признали бы виновными.
– Но это не единственные обвиняемые. – Вот эта группа, несомненно, избежала бы осуждения, если бы это зависело только от Совета септов. – Приведите обвиняемых септов.
За время суда ему удалось несомненно доказать убийство только одного императора – собственного отца Форана. И если бы он позволил септам оправдать убийц, это создало бы опасный прецедент. Этого нельзя допустить.
Он опустил пергамент на кафедру и подождал, пока стражники не ввели тринадцать септов, которых он сумел привлечь к суду. Были и другие виновные, они тоже должны были бы предстать перед судом, но они были слишком могущественны и свидетельств против них оказалось недостаточно. Форан старался не смотреть на этих людей – среди них был и глава Совета Горриш.
Ввели септов. У каждого кляп во рту, руки связаны за спиной. Каждого сопровождали два молодых человека в зеленом и сером – цвета личного септа Форана, из которых торопливо соорудили форму для императорской гвардии, с золотым пересмешником, вышитым на левом плече.
Форан подумал, что именно кляпы во рту осужденных вызвали ропот в огромном зале. Он заметил, что Горриш ничего не сказал. Честь септа не терпела такого обращения. Связанные руки еще можно было простить, но кляп – это открытое оскорбление. Форан не хотел никого оскорблять, но чтобы завершить задачу, ему нужно было, чтобы эти люди молчали.
Гвардейцы императора вывели этих людей на середину зала и поставили лицом к остальным септам, смотревшим со своих мест. Когда они были расставлены, император спустился с помоста и подошел к обвиняемым септам.
В зале наступила тишина: септы ждали, что же задумал император.
– Септ Дженни, – сказал Форан, останавливаясь перед обвиняемым и глядя ему в глаза. – Септ Сил Холда. – Всего их было тринадцать. – Септ Вертесса.
Некоторые из септов старики, которые знали отца императора так, как не знал он сам. Знали его и были свидетелями его убийства, как и убийства дяди, вырастившего Форана. Были и молодые люди, пившие его вино и евшие его пищу, считавшие его пьяным ничтожеством… каким он и был.
Одного за другим он назвал их всех.
Сегодня, Форан знал, он заплатит за долгие годы, когда позволял себе быть трусливым каплуном. И он надеялся, что конечная плата за его грехи будет меньше той, что придется заплатить этим людям.
– Ваши руки связаны, – сказал он, – потому что сегодня вы бессильны перед Нами. Ваши языки молчат, потому что у вас была возможность защищаться, но сегодня Мы вас больше не слышим.
Он повернулся к остальным септам, обвел взглядом зал.
– Мы находим этих людей – все они септы – виновными в убийстве и измене. Мы считаем их преступление более тяжким, чем проступки меньших людей, потому что доверие, которое они обманули, было больше. Мы находим, что их преступления требуют, чтобы наследство этих септов перешло к Нам, и Мы поступили бы с ним, как пожелаем.
Это вызвало шум в аудитории. О, и раньше были императоры, которые вмешивались в передачу наследства, но в последние двести лет такого не случалось, даже в случае измены. Он мог позволить наследникам сохранить септы, но дело не в этом. Он хотел, чтобы все септы запомнили силу императора и забыли, каким дураком считали его раньше. Они должны нутром усвоить, что их власть исходит от него, а не наоборот.
– За их преступления Мы приговариваем этих бывших септов к смерти.
В зале Совета септов стоял камень, а на нем статуя вставшего на дыбы жеребца, символ поднявшейся империи. Форан думал, что большинство септов забыло: камень этот раньше был совсем не основанием статуи.
Он протянул руку, и Тоарсен, капитан императорской гвардии и бывший Воробышек, стоявший до этого неподвижно, пришел в движение. На уровне груди он руками в перчатках держал большой меч, заранее спрятанный за помостом императора.
Это не был меч Форана. Пришлось отправиться в оружейную и просмотреть десятки мечей, прежде чем нашелся подходящий.
Форан взял меч и поднял его – почти пять футов заново заостренной стали, торчащей из великолепной двуручной рукояти. Грозное оружие – хотя в битве он предпочел бы что-нибудь полегче.
Форан позволил всем рассмотреть меч. Кое-кто из септов нахмурился и распрямился, но большинство выглядели скучающими. Он знал: они ждут речи. Риторика – вот обычай, а меч – всего лишь экзотическая побочная деталь.
– У Нас нет полного списка смертей, причиненных этими людьми, хотя среди них смерть Нашего отца и Нашего дяди. Поэтому Мы назовем имена тех, кто погиб, защищая Нашу жизнь. – Эти имена он запомнил задолго до того, как решил использовать их здесь. Ему казалось, что человек должен помнить имена тех, кто отдал за него жизнь. И назвал имена пятнадцати Воробышков. Потом имена десяти людей, принадлежавших Авару, септу Легея, пришедших ему на помощь. – И клан Ронжера Библиотекаря… – восемь имен. Он дошел до конца этого списка, и только тогда многие септы поняли, что имена принадлежат Странникам.
Два его советника – Герант и Авар, оба септы, – посоветовали ему назвать эти имена. Политикой Совета на протяжении столетий было устранение «бича» – Странников. Но эти люди тоже погибли за него, и Форан решил, что их имена послужат доказательством вины обвиняемых.
– Первый человек, погибший в ту ночь, не получит от Нас справедливости. Леди Мирцерия из Теллериджа, дочь прежнего септа Теллериджа, умерла под пытками, которые применял к ней ее отец. Она умерла, чтобы сохранить Нашу тайну, чтобы Мы могли довершить падение Пути. Мы хотели бы, чтобы Теллеридж ответил за свои преступления, но он умер в тот день, и умер слишком легко.
Пока он говорил, два стражника, специально подобранные для этого дела, сняли статую жеребца с его почетного места и сдернули вышитое покрывало, обнажив холодный гранитный камень.
Форан кивнул, и охранники септа Дженни подвели его к камню. Они сбили его с ног и прижали к граниту, так что голова свисала. Все это было проделано гладко: сказывались почти непрерывные трехдневные тренировки.
Септ, обвиненный в предательстве, должен пролить кровь в зале Совета. Традиционно император разрезает его руку, позволяя капнуть крови. Обычно в тот же день следует обезглавливание – во дворе дворца, в специально отведенном месте. Но были и исключения.
Обеими руками Форан высоко поднял над головой старый меч. Кожаная головка эфеса позволила руке не скользить, когда он опустил меч, созданный, чтобы рубить, а не фехтовать или парировать удары, и перерубил шею септа Дженни.
Все произошло так быстро, показалось Форану, что Дженни даже не понял, что с ним происходит.
Кто-то закричал – но не протестующе, а от неожиданности и шока. И когда он повернулся лицом к ним, к Совету септов, то увидел, что наконец полностью завладел их вниманием.
