Возвращение - Лисина Александра (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Владыка с недоумением покосился на рена Роинэ, но тот тоже выглядел озадаченным: необычную перемену, разумеется, он заметил, однако ее причину пока не понимал. Как не понимал ее рен Аверон и остальные члены совета.
Какая муха укусила этих чужаков? Еще вчера они ставили условия и требовали время на размышление, а сегодня готовы все бросить и уйти? Интересно, они сохранили связь с Лиарой? И могли ли получить оттуда нерадостное известие?
Владыка Эоллара отстранился от происходящего, стараясь до мельчайших подробностей восстановить воспоминания дочери, вернувшейся вчера из южного крыла. Благодаря заклятию сродства он видел все, что видела вчера она. Чувствовал то, что испытала в тот миг юная повелительница. Однако, в отличие от нее, имел возможность оценить случившееся с высоты своего опыта. Конечно, Эланна была не столь глупа, чтобы полагать, будто у себя дома чужаки в свободное время высаживают цветочки на клумбах. Но даже ее увиденное потрясло настолько, что она не пожелала больше встречаться с ними лицом к лицу.
И владыка хорошо ее понимал: у чужаков в ходу были слишком жестокие игры. Они презирали боль. Они смеялись над ранами. Они уважали жизнь, но не испытывали к ней того благоговения, которое стало привычным на Алиаре. Они совершенно не боялись смерти и были готовы умереть за то, во что верили! Ценили прожитые годы, но не тряслись над ними, как многие на Алиаре! Сражались, когда считали необходимым. Убивали, если не видели иного пути. Были опасны во всем. Смертоносны и в жизни, и даже в смерти. Но при всем том они по-прежнему умели радоваться, смеяться, любить, страдать и не испытывали страха от того, что их жизнь продлится не так долго, как у некоторых.
Ллер Адоррас с досадой прикусил губу: такая правда стала бы шоком для большинства эльфов Алиары. Кроме, может быть, его личной стражи и редких безумцев, принявших мысль о необходимости дозированного насилия. Все-таки для мира, в котором среди перворожденных уже шесть тысяч лет не было ни одной смерти и в котором все эти столетия старательно взращивалась мысль о недопустимости гибели любого живого существа, такие откровения могли стать опасными. И владыка искренне сожалел, что это по его вине не привыкшая к иному Эланна до сих пор не могла прийти в себя.
Тем не менее немолодой эльф осознал, что в чем-то даже завидует чужакам. С досадой находит в них все то, чего лишился его собственный народ. А еще он восхищался их стойкостью. И тем, что эти странные чужаки, уходя с Алиары озлобленными, обезумевшими и ненавидящими весь мир чудовищами, проведя много веков в забвении и непрекращающихся войнах, почти потеряв бессмертие, с трудом встав на ноги после свалившихся на них бед, все-таки нашли в себе силы признать ошибки. Обрели что-то новое. И пришли на Алиару снова — повзрослевшие, закаленные болью и страданиями. Но пришли не для мести или бахвальства, а принесли с собой новые знания, драгоценные крупицы древних тайн. Вернули в народ наследие давно ушедших эпох и надежду на то, что оно не утеряно полностью.
Ллер Адоррас медленно поднялся:
— Ортэ, пусть принесут все необходимое.
Телохранитель поклонился и беззвучно исчез.
— Рен Роинэ, подготовьте два экземпляра договора.
— Уже сделано, сир, — отозвался глава совета старейшин. — Я отправил зов — через мгновение они будут доставлены.
— Хорошо, — наклонил голову владыка Эоллара, а затем повернулся к чужакам: — Ллер Тирриниэль, у вас есть еще пожелания?
— Нет, — сухо ответил Тиль.
Таррэн и Элиар обменялись выразительными взглядами.
Плохо, что Эланна увидела лишнее. Это было слишком неприятное зрелище, к которому она была совсем не готова. Но еще хуже то, что вчера, когда Тиль встретил ее в чертогах, то наткнулся на бесстрастную маску, за которой скрылось то, о чем она думала и чего боялась. Точно такая же маска вскоре после этого разговора появилась и на его окаменевшем лице.
Таррэн не знал, о чем они говорили, — слишком велико было расстояние. Однако когда Тирриниэль вернулся, у его сына нехорошо заныло под ложечкой — таких страшных глаз у отца он давно не видел. Пожалуй, с того самого дня, как во второй раз отрекся от рода. Правда, длилась эта слабость недолго — всего пару секунд. Владыка Темного леса сумел полностью овладеть собой и, встряхнувшись, сухо сообщил:
— Завтра мы уходим. Она права, нам здесь больше нечего делать.
Все необходимое для подписания договора было доставлено в считаные минуты, словно слуги еще с ночи ждали решения повелителя, имея наготове чернила, перья и два толстых свитка, в которых чья-то умелая рука красивым почерком вписала условия заключения мира между Алиарой и ее родной сестрой Лиарой.
Забрав с подноса почтительно преподнесенный свиток, Тирриниэль пробежался по нему глазами, в паре мест неуловимо усмехнулся, отчего у репа Роинэ предательски дрогнули ресницы. Однако ничего менять не стал — коротко кивнув, передал Элиару, а когда тот с сомнением перечел два последних пункта, касающихся династического брака, негромко пояснил:
— Теперь это не имеет значения: Темный лес в моем лице официально отказывается от права на династию. Слово за вами.
— Проклятый лес отказался еще раньше, — хмуро напомнил ему Таррэн. — И не намеревается менять свое мнение.
Старейшины удивленно переглянулись: честно говоря, многие из них рассчитывали на другой ответ.
— Золотой лес тоже не имеет притязаний на династический брак, — с каменным выражением лица подтвердил Элиар. — Однако с владыкой Эллираэнном я, как и обещал, поговорю.
Ллер Адоррас кивнул:
— Я был бы вам благодарен. Однако, ллер Таррэн…
— У меня уже есть пара, — ровно сообщил повелитель Серых пределов и, не обращая внимания на странный взгляд рена Роинэ и еще более странный — рена Аверона, продолжил: — И в отличие от вас, у нас не принято иметь несколько жен. Более того, в некоторых ситуациях это может быть небезопасно. А поскольку в моих владениях больше нет перворожденных, то Проклятый лес, как я сказал, не участвует в решении данного вопроса.
— Вы не говорили об этом раньше, — с досадой прикусил губу владыка Эоллара.
— В этом не было необходимости.
Рен Роинэ вопросительно глянул на своего повелителя, но тот знаком велел не вмешиваться.
— Позвольте нам уточнить, ллер, — вмешался рен Аверон. — Но ведь вы говорили, что женщины не уживаются с вашим «Огнем», и поэтому некоторое время назад ваш род испытывал сложности с прекрасным полом. Более того, вы утверждали, что «Огонь жизни» для них смертелен…
— Это действительно так, — спокойно согласился Таррэн.
— Но у вас все-таки есть пара. И дети, насколько мы знаем. Разве тогда вы не?..
— Я не сказал, что наш «Огонь» смертелен абсолютно для всех. И не сказал, что моя пара изначально принадлежала дому Л’аэртэ.
Ллер Адоррас заинтересованно подался вперед:
— Значит, вы все-таки нашли выход?
— В какой-то мере, — так же ровно подтвердил Таррэн. — Но для ваших женщин он не подходит.
— Почему?
В этот момент за спиной повелителя беззвучно открылась дверь и в зал неуверенно вошла Эланна. А вместе с ней — рослый, закутанный в плащ незнакомец в необычном шлеме, из-под которого виднелся упрямо выдвинутый подбородок. А также краешек нижней губы и чуть раскосые, поразительно знакомые, пышущие изумрудным пламенем глаза.
— Пожалуй, это я смогу тебе объяснить, — ответил он вместо Таррэна, и в зале совещаний воцарилась зловещая тишина.
При виде гостя ллер Адоррас внезапно побледнел. Рен Роинэ, спасительным движением схватившись за охранный амулет, испуганно отшатнулся. Старейшины судорожно вздохнули и ощутимо подались назад. Тирриниэль удивленно обернулся, а Таррэн почувствовал, как тревожно замерло его чуткое сердце.
Незнакомец оказался еще выше ростом, чем не обиженные природой алиарцы. Он возвышался над Эланной почти на голову, отчего юная владычица выглядела совсем уж хрупкой. Его тело было укрыто чешуйчатой броней, смутно напоминающей доспех Белки. Однако здесь чешуя была гораздо крупнее и отчетливо отливала синевой. Широкую грудь чужака укрывали сразу две широкие вставки из голубоватого металла, которого на Лиаре не знали. Такие же вставки имелись на наружной поверхности голеней и запястий, создавая впечатление, что доспех совершенно цельный и укрывает тело единым полотном, от горла до самых пяток. Могучие плечи гостя прятались под широким плащом. На предплечьях выделялись такие же металлические пластины, как на груди, только на тыльной стороне имели утолщения, как если бы за ними пряталось метательное оружие. На руках красовались перчатки, скроенные все из тех же плотно пригнанных друг к другу чешуек. На поясе виднелись три пары великолепной работы ножей, больше похожих на короткие мечи. Глухой шлем не позволял разглядеть лица, но пылающие яростью глаза против воли притягивали внимание.
