Кое-что об архимагах (СИ) - Ильин Владимир Алексеевич (электронная книга txt) 📗
Люди, согнанные с полей дикими криками и ревом, быстро сменили страх на любопытство и с суеверным ужасом, издали, от самых ворот, рассматривали картину погрома. Подойти никто не решался – мало ли оживет чудище.
– Больше на рыбалку не ходи, – строго проинструктировала Фила Аркадия и зябко поежилась от открывшегося зрелища.
Дети рассматривали сцену с забора, вновь забравшись на самый верх. Дед куда-то подевался, родители стояли где-то в общей толпе, пациент стремительно поправлялся благодаря эликсирам, щедро подмешиваемым в еду. Словом – дел особо не было, кроме плетения паутины планов и слежки друг за другом.
– Я то причем, это все он, – Фил указал подбородком на самую высокую гору плоти, на котором гордо, с видом победителя, сидел Пират, – Только отвернулся – и на тебе!
– Ну-ну, – покачала девочка головой.
– Рыбачить все равно придется, запасы тайника не бездонные, особенно на такое количество едоков, – серьезно ответил Фил, – Кто же знал, что на дне дремлет вот это, – широко махнул он рукой.
– А я то думала, как селение все еще живо, соседствуя с лесом и его обитателями. – задумчиво озвучила свои мысли Аркадия. – Зверей что-то отпугивало. Не давало огромным хищникам пойти на штурм, лавиной пересечь рубеж, ворваться в дома и сожрать жителей. Что-то жуткое, древнее. Фил, перед нами главный защитник деревни.
– Бывший. Сейчас, когда главное пугало окрестностей умерло, зверье осмелеет.
– И виноват во всем ты.
– Я же темный, мне положено, – беззлобно огрызнулся Фил.
– А еще оно скоро начнет тухнуть на солнце, – Аркадия приложила ладошку ко лбу и посмотрела вверх, – На запах как раз соберутся едоки.
– Надо бы прибрать, – нехотя ответил Фил.
– Вот иди и заставь местных, – фыркнула девочка, – Да они в собственное село зайти боятся!
– Спорим? – ухмыльнулся парень, примериваясь слезть с высоты, – На новый наряд, – кивнул он на платье демонессы.
– Нравятся платья? – поддела названная сестра.
– Мне бы камзол, плащ. У меня одежда только на взрослого – удастся перешить, тоже хорошо. Пойдут даже просто штаны с рубахой, – не повелся на подначку Фил.
– А если у тебя ничего не получится, что получу я?
– Проиграю – с меня желание, в пределах разумного.
– Договорились, – Аркадия спрыгнула вслед.
– Только от тебя понадобится помощь. После каждой моей фразы произноси «Да ты что!».
– Идет, – кивнула девочка и поспешила за Филом, уверенно зашагавших к людям.
Остановились они в тылу крупной группы людей и ввинтились в их строй. Аркадия приподняла бровь – мол, начинай, мне любопытно. Фил подмигнул в ответ и громко произнес.
– Говорят, мясо монстра – волшебное! Мне тятька сказал!
– Да ты что! – убедительно ахнула Аркадия.
– Пошли дальше, – шепнул Фил и продвинулся дальше в толпу.
– Если съешь кусочек мяса чудовища, станешь сильным-сильным!
– Да ты что!
…
– … стоять будет до самого рассвета!
– Да ты что!
….
– Морщины пропадут!
– Да ты что!
…
– За один кусок торговцы золотой обещали!
– Да ты что!
…
– Если выпьешь отвар, сваренный в полную луну, да пролаешь с рассветом с крыльца, сразу десяток лет скинешь!
– Да ты что!
Вместе с передвижением детей, волна самых разных слухов проносилась по толпе. Поначалу люди усмехались байкам, услышав повторно – задумывались, узнав подробности приготовления волшебного мяса – загорались надеждой на вечную жизнь, молодость, силу и мудрость.
Понемногу люди стали расходиться по деревеньке, открещиваясь важными делами, по пути прихватывая крупные куски. Завидев такое, вся толпа хлынула на улицу, пытаясь урвать себе кусочек счастья и богатства. Со сворами и азартной толкотней, все следы былого буйства исчезли в жадных руках местного населения.
Фил с удовольствием и превосходством смотрел на сотворенное им.
– А они не отравятся? – скептически спросила Аркадия.
– Не-а, – протянул парень, указывая на Пирата, обедавшего в тени забора.
Храброго кота прогнали с огромной части поверженной твари, но что-то он умудрился унести с собой и сейчас азартно чавкал над спасенным кусочком.
– А если мясо действительно окажется с магической составляющей?
– Тогда деревню ожидают чудные времена.
– Кажется, они уже настали. Три дня назад.
Фил пропустил последнюю фразу мимо ушей, с интересом и по-новому присматриваясь к коту. Новая идея, подсказанная девочкой, захватила его. В конце концов, арбалет надо было как-то вернуть, так почему бы не натравить на магического пса магического же кота?
– Господин Пират, нас ждут великие дела! – Фил спрыгнул вниз и ловко подхватил не успевшее сбежать животное. Кот жалобно мяукнул, посмотрев на не съеденный остаток, затем обратил внимание на настрой мальчика и заорал совсем уж обреченно.
– Только не рыбачьте! – донеслось со спины.
– Рыбачить – прошлый век! Правильные коты должны летать!
Пират в очередной раз разбавил пасторальную тишину жалобным мявом.
Жизнь человека – словно нить, вплетенная в полотно мира. У кого-то эта нить из шелка, иным достается грубая пряжа. Пересечения нитей определяют встречи. Нити, ведущие путь рядом – близких людей. События, радостные и горькие, рождают на протяжении нити прихотливые узелки, мириады которых придают полотну объем и глубину. Иногда узлы оказываются слишком сильно затянуты, отчего нить лопается, порою наоборот – достаточно сильного рывка, чтобы многие хитросвитые узелки распрямились и не портили совершенство прямой.
Жизнь Энруна – старого хозяина конной подводы, встретившего и уже забывшего странных детишек на лесной дороге – сплошь состояла из узелков – иначе быть не может с тем, чей взгляд прозван дурным с самого детства. В ту пору, к слову, совершенно незаслуженно. Виновен же он был в лишь том, что родился сыном деревенской ведьмы. Отца своего не знал, мать же только грустно улыбалась на все расспросы и легко переводила разговор на другую тему – для ее таланта это было совершенным пустяком. По словам местных, в селение ведьма пришла уже в положении, так что родитель вряд ли был среди деревенских мужиков.
Жили они хорошо – теплый дом на самой окраине поселения, выстроенный общиной, казался огромным и очень уютным. Ведьма же использовала свои таланты, выплачивая цену за дом лечением людей и скотины, настоями и предсказаниями погоды. Роды принимать ей не давали – на то был храм в селе со слабым, но каким-никаким храмовником.
Умные люди ведьму уважали и кланялись, если встречали на улице. Остальные тоже кланялись, но из страха – стоило ведьме скрыться за поворотом, осеняли себя оберегающим знаком и добавляли к нему крепкое словцо. Иные же люто ненавидели, сжигая в яркой эмоции собственные страхи и трусость, обвиняли ведьму во всех своих несчастьях, бедах и нашептывали храмовнику сжечь ее, пока не поздно. Храмовник с решением не спешил, прекрасно понимая всю пользу от женщины с длинными волосами цвета вороньего крыла.
При рождении Энруну достался цвет волос матери, впрочем, довольно быстро сменивший расцветку на раннюю седину – слишком много всего довелось увидеть мальчику.
К ведьме бежали во время болезней, но чаще всего – в самый последний момент. Опасаясь за свои души, люди теряли жизни. Винили же во всякой смерти ведьму. Так вышло и в этот раз – за ведьмой послали в последние секунды. Нить жизни младшего из шести сыновей кузнеца готовилась оборваться – тело лихорадило, крупные гранулы холодного пота выступили на бледной коже. Тонкий звон оборванной нити раздался, когда ведьма вошла на порог. Единственное, что могла она сделать – закрыть мальчику глаза и удалиться. В глазах изрядно подпивших родичей, выглядело это совсем иначе – словно грязная колдунья пришла и забрала жизнь и душу их брата и сына.
В ту ночь на окраине деревни было ярко – огненное зарево моментально сожрало сухие связки соломы, принесенные безутешными родичами, и принялось за дом. Двери заведомо подперли бревном, ставни заколотили. Полукругом стояли люди, опираясь на древки вил, удерживая в руках дреколья – многие пришли поквитаться с ведьмой за все темное – за неурядицы в доме, свою неладную судьбу и увядшую красоту.
