Дочери леса (СИ) - Смолин Александр (читать книги полностью TXT) 📗
Следующий час Ворожба с матерью готовились к превращению. Все было как и тогда с вызыванием четырех стихий, с кругом и заклинаниями. Грёша стал подопытным образцом для принятия формы и вскоре уже две вороны летели в сторону поместья.
Веда с Рыжиком остались наедине.
— Ты подумала сестра над тем, что я в книге нашла, над снами моими? Как думаешь, маменька нас убьет?
— Опять ты за свое родная? — Веточка обняла сестру. — Я кое-что узнала: у матери нашей в книге все заговоры и ритуалы есть. Там даже есть ритуал где ведьма, умирая, отдает свою силу дочерям. А иной раз даже приносит себя в жертву. Ты не подумала о том, что она может, наоборот, для нас старается?
— Откуда ты это узнала?
— Птички напели. Просто верь мне.
— А как же мои сны? — жалобно спросила Проклятие.
— В твоих снах мама тебя не трогает, так что кому надо переживать так это только нам с Ворожбой. А мы ей верим. Грета хоть и суровая ведьма, но нас любит. Видишь, как нас всему обучает? Старается для нас. А ты про нее так думаешь плохо.
— Да, может она меня и не убивает во сне. Зато я горю... (всхлипнула)
— Успокойся миленький Рыжик. Я не позволю никому причинить тебе вред. — Веточка улыбнулась, прижала Проклятие к себе, так что почувствовала теплоту ее тела и нежно поцеловала в ушко. Прошептала чтобы та не трусила... поцеловала в губы.
— Обещаешь? — робко спросила сестра с глазами полными надежды.
— Клянусь! — Веда подняла руку в знак торжественного обещания.
8
Вокруг дома монотонно вышагивали угрюмые солдаты, затрудняя путь к могиле охотника. Пока не остановились под елью, чтобы поговорить. Грета с Ворожбой сидели прямо над ними на пышной еловой ветке прислушиваясь к разговору да чистя перышки.
— Боязно мне в этом доме жить. Говорят здесь ведьма страшная с дочерьми жила, а потом пропала вдруг. Кто знает? А вдруг вернется? — причитал солдат в белой накидке белогории поверх стальных доспехов. На его лице росли светлые усики. В руке он сжимал копье. Помимо копий каждый солдат был вооружен клинком. Копья патрулю выдавали в гарнизоне для защиты от диких зверей. В этом лесу ненароком и на медведя можно было наскочить, поэтому граф Рудного заботился о безопасности своих солдат.
— Да, местечко странное, особенно подвал. Ты слышал, как по ночам оттуда какие-то всхлипы доносятся. Быстрей бы нас на заставу перевели.
— Ага, черти наверно в подвале сидит. Я чтобы крепче спать в последние дни дико напиваюсь. И все нипочем.
— Так может по кувшину, а? Там в подвале еще целая бочка стоит.
— Я за, — ответил второй солдат, — только в подвал... чур... эээ... ты пойдешь.
— Ладно уж.
Но просто так вороны солдат не отпустили. Стоило им только закончить болтовню, как с ветки посыпались вороньи экскременты. Серебреные шлемы тут же покрылись дерьмом. Так Грета выражала свою озабоченность судьбой родных винных бочек.
— Ах ты паскудина! — крикнул солдат пытаясь достать ворону копьем, но Грета каркнула и, увлекая за собой Ворожбу полетела за дом к могиле.
Там за домом у водостока стояла старая бочка с водой. В ней вороны ополоснулись и превратились в ведьм. Они были абсолютно голыми, так как при обращении одежду с собой было взять нельзя. Похрамывая и сверкая ягодицами, они побежали к могиле убитого лешим охотника. Труп был закопан неглубоко. Его можно было раскопать руками. Грета запретила Ворожбе затыкать нос.
— Привыкай к могильному запаху, — ты же ведьма, дочь, — говорила она.
Вскоре сапог был извлечен. А при помощи сподручной палки расчерчены три круга, один в одном, со звездой и словами Summone Spiritus (Призыв духа)
Грета стала читать заклятие:
То, что было погребено приди!
То что сон принесло, отстань.
Мне нужна сия душа восстань!
Заклинаю именем смерти Мораны, встань!
Ignis, aqua, terra, aeris. Amen.
На глазах у ведьм из могилы поднялась душа.
— Что такое? Где я? Я так долго спал.
Ведьма взяла погрызанный лешим сапог и показала его духу.
— Это твоя вещь, которая тебе очень нужна. Не будет тебе покоя, пока ее не вернешь голубчик. — После сказанного Грета отнесла сапог к дому, оставив душу в могиле до полночи, ибо раньше та покинуть могилку не могла, и зарыла сапог прямо под окнами поместья, чтобы теперь призрак житья солдатам не дал.
— Теперь он ходить будет вокруг дома каждую полночь — сапог искать. Шороху буде много, — Грета второй раз в жизни улыбалась.
Ворожба довольно потерла руки.
Но тут их заметил какой-то солдат из окна. Но когда караульные выбежали все проверить, за домом никого не оказалось. На ветке сидело лишь пара ворон.
— А ну кыш проклятые, — шикнул солдат на ворон. — Гиблое место тут. Ох и гиблое! Голову даю на отсечение, что видел голую старуху за окном с девчухой.
— Да иди ты Сердж! — махнул на него рукой бородатый муж. — Вечно тебе спьяну мерещится. И так дом этот уже в печенках сидит.
Не прошло и недели как солдаты покинули злосчастное поместье и девочки вернулись в родные стены. Бабай так обрадовался, что пустился в пляс. Теперь нужно было вырыть сапог, закопать его обратно в могилу и прочитать над ней молитву за упокой. Вскоре девочки зажили прежней жизнью. Солдаты больше их не беспокоили.
ГЛАВА 7 ЗЕРКАЛО
1
20 октября 1225 года
— Свет мой зеркальце скажи, да всю правду доложи, кто на свете всех милее всех прекрасней и белее? — в маленькое ручное зеркальце смотрели серые пронзительные глаза Веды. В этом году ей уже исполнилось 12 лет. На лице появились первые прыщи, грудь стала приобретать форму, волосы отросли до лопаток и темными завитушками струились подобно волнам. Девочка облизала губки, попыталась улыбнуться, а в следующее мгновение в зеркале появилось рыжее лицо Марьки.
— Ты прекрасна спору нет! Лик твой солнца ясный свет. И красива и стройна, и послушна и умна...
— Прекрати ведьма, твоя лесть не сделает меня краше. Только посмотри на эти прыщи!
— Сок чистотела тебе в помощники, и все пройдет, — глаза мертвой ведьмы в зеркале светились желтым фосфором. Ее длинный нос и острые маленькие зубки напоминали не ведьму, а мерзопакосное чудовище. Марька была еще той пронырой. Она не упускала ни единой возможности, чтобы не подстроить новые козни старухе Грете.
— А знаешь ли ты дитя мое, за что меня убила ваша мачеха?
—Подрались из-за нашего господина старые дряхольщицы? — горделивым тоном ответила Веда. Она расчесывала темные волосы деревянным гребнем.
— Так-то оно так, — хитрила Марька, — вот только он с ней все равно не остался. Наш господин любит молоденьких ведьм с молочными задницами. Таких как ты! К чему ему такая старуха с висячим гузном?
— К чему ты клонишь Марика? — глаза Веды стали серьезными.
— А к тому и клоню! Ты же сама не глупая, могла бы и догадаться... сестрица твоя Проклятие какой год тебе толдонит, что мачеха ваша не просто так вас растит.
— Я тебе не верю, — бросила Веда зеркальце на кровать. — У тебя есть зуб на маменьку, вот ты меня и настраиваешь.
— В моих интересах чтобы ты пожила подольше: не очень-то весело пребывать в аду не имея тела. Мы с тобой на одной стороне Веда. А коли мне не веришь — поверь сестре. — На этом изображение Марьки исчезло и на зеркальной глади снова проступило милое личико Веточки.
2
— Сегодня у нас в деревне новая работа, — сухощаво начала толковать Грета, сидя за завтраком в просторной столовой. На столе сегодня не было скатерти — бабай ее постирал, — поэтому было видно щели сквозь деревянные грязные доски стола. — Видать кузнец всем растрезвонил о моей помощи. У сельчан новое горе. Говорят, дочку ремесленника ночью какая-то тварь изувечила. Сидит, говорят, на кровати, никого не узнает, все фразу одну повторяет: "Стук, стук, стук — кто там в теремочке живет?", бледная вся, того и гляди помрет... Вместе пойдем, так что собирайтесь.
