Судьба по контракту (СИ) - Гусев Владислав (книги онлайн полностью бесплатно .txt) 📗

Ильм вяло отмахивался и всячески пытался не сбиться с собственных мыслей. Потом Олаф забыл о зельях и способах их употребления и принялся многоречиво повествовать, как много работал, пока дочь болела. Он углубился в тонкости кузнечного дела так глубоко, что Ильм почти перестал его понимать.

Он уже собирался аккуратно цыкнуть на Олафа, как, на счастье кузнеца, откуда-то из-за угла, выскочил здоровенный пёс с оскаленной мордой. Кузнец разом смолк, и впал на несколько мгновений в столбняк. Потом неожиданно громким злым голосом так покрыл некуртуазными словами вдоль и поперёк бедную животину, упомянув её дальних и близких родственников, а так же прочие деликатные подробности, что бедный пёс враз сник и, поджав хвост, убрался в ближайшую подворотню.

Олаф в два пальца свистнул ему вслед и указал рукой на приземистый домишко, показавшийся из темноты.

— Вот он, дом травницы. Как тебе хоромы?

Ильм окинул критическим взглядом подслеповатые окна, оголённые местами стропила крыши, торчавшие, словно обглоданные кости, кривую калитку. Судя по всему, травница на новом месте не жировала.

— Негусто.

— И я о том. Иди, прости милостыню. А я здесь постою. В тылу.

Некромант, оглядываясь по сторонам, подошёл к жилищу травницы и громко стукнул кулаком о ставни.

— Эй, хозяйка, — воззвал он, — открой. До тебя нужда имеется.

Ответом ему была тишина. Потом во дворе тихо прошуршали чьи-то шаги. Калитка немного подалась в сторону и в появившуюся щель, просунулось узкое, сморщенное старушечье лицо. Ильму, даже показалось, что длинный нос травницы шевельнулся, почти как у крысы, вынюхивая, что за гость к ней пожаловал.

— В чем нужда? — неожиданно ласково поинтересовалась старуха.

— Порошок нужен, — выступил из тени Ильм.

— Какой такой порошок? — подозрительно сузила глазки старуха.

— Из коры ольхи.

— Один серебряный центурий.

Ильм немного опешил. А не много ли чести за кору серебром расплачиваться? Хотя с другой стороны, если сейчас отказаться от покупки, то придется тащиться в лес. В потемках искать ольху, а оных деревьев в округе не много, потом сушить и толочь… Сушить надо не менее суток, а время дорого. Случись что, ни Олаф, ни Гарт его не поймут. Значит, в этот раз придется уступить.

— Согласен.

— Деньги вперед.

— Сначала порошок.

Несколько томительных ударов сердца они сверлили друг друга подозрительными взглядами.

— Ладно, — первой отступила травница, — стой здесь. Сейчас принесу.

Едва она скрылась в своей берлоге, как за спиной послышался приглушенный свист.

Ильм оглянулся.

Из-за угла нетерпеливо высунулась рожа Олафа.

— Как там?

— Скройся, что б я тебя не видел.

Кузнец послушно исчез.

— Ты с кем там, а? — старуха совершенно неожиданно возникла перед некромантом.

— Собаку отогнал.

— Смотри мне. Вот, держи и деньги давай.

Ильм положил центурий в сложенную лодочкой ладошку.

— Сколько здесь мерок?

— Почто тебе? Будто понимаешь чего.

— Хозяин велел уточнить, — не дрогнув лицом, соврал Ильм.

— Хозяин? Я тута всех знаю, а тебя что-то не припомню.

— Проездом мы. Только приехали. Уважаемый трактирщик сказал, что ты мастерица в своем деле. Очень хвалил. И вот я здесь.

— Хвалил? — засомневалась травница, — ну ладно. Пять мерок я тебе дала. Иди к своему господину. Не мешай более…

Калитка со скрипом захлопнулась. Ильм сжал в кулаке ставший в буквальном смысле золотым сверток.

— Как? — Олаф снова возник из темноты.

— Продала.

— Отлично. Идем мешать.

— Сам справишься, — Ильм зевнул, — просто высыпь в кружку и размешай.

— Но…

— Потом дашь выпить, — некромант был непреклонен.

— Но…

— По ложечке в рот зальешь. Или жена твоя это сделает. Я пошел спать. Жду завтра утром с хорошими вестями.

— Но…

— Никаких но.

Ильм решительным шагом направился в сторону таверны, оставив кузнеца вздыхать и теребить непослушными пальцами край туники.

Гарт встретил некроманта градом вопросов. Ильм попытался ненавязчиво просочиться мимо него, но трактирщик наглухо перегородил своим могучим телом коридор. Пришлось подробно, практически в лицах рассказать обо всем.

Гарт выслушал внимательно незатейливое повествование и разом пришел в доброе расположение духа. Из заветных закромов появился небольшой бочонок с темным гномьим портером и пара высоких стеклянных стаканов. Некромант, отчаянно боровшийся с неумолимо надвигающейся сонливостью, вынужден был отведать дорогого напитка. Хмель ударил по усталой голове как хорошая дубина.

Последнее, что запомнил Ильм из того вечера, была качающаяся перед глазами кровать. Потом наступила тьма…

Проснулся он совершенно отдохнувшим и с совершенно ясной головой. В окне серело раннее утро, а на стуле рядом с кроватью восседал Олаф. Ильм проворно сжал веки и через узенькие щелки с некоторой опаской всмотрелся в его лицо. Кузнец просто лучился радостью. Некромант облегченно выдохнул. Кажется, никаких причин оттягивать встречу не было. Ильм одним движением сбросил одеяло и сел. Олаф среагировал мгновенно, словно только этого момента и ждал. Он опрокинул стул и бросился к постели.

— Ильм, дорогой, дай я тебя расцелую!

— Не надо меня целовать, — попробовал отстраниться некромант, но не тут-то было.

Руки кузнеца стальными клещами обхватили его за плечи, борода колючей щеткой уперлась в щеку. Не выдержав такого напора, Ильм стал понемногу валиться на бок.

— Олаф, да прекрати, наконец… Олаф… ты меня задушишь…

Кузнец не успокоился, пока не облобызал его в обе щеки. И только после этого отстал.

— Легче девчонке стало? — Ильм поправил растрепанные волосы.

— Еще как! Жар спал, в себя к рассвету пришла. Я как это все чудо увидел, бегом сюда. Вот, прошу, мастер, принять в награду.

— Это еще что? — отодвинулся в сторону Ильм.

— Как чего, — немного опешил кузнец, — деньги за работу.

— Я не возьму.

— Не уважаешь, значит…

— Ты мне эти песни брось, — Ильм натянул на себя тунику, — сказал, не возьму, значит, не возьму. Я так решил.

— Будь по твоему, — Олаф убрал мешочек с деньгами за пазуху, — спасибо тебе великое за доброе дело. Будешь еще в наших краях, знай, всегда у меня помощь найдешь. Подкову там, на место поставить, броню подлатать, арбалет или лук починить. Не будет у тебя оружия, всегда добрый клинок подарю. Слово мое верное.

— За это тебе поклон.

— Это не все, — Олаф достал тряпичный сверток, — это я тебе принес. Мне эта вещица без надобности. Тебе же в самый раз будет. Чую я нутром своим кузнечным, не простая она. Ох, не простая…

Он развернул тряпку.

С широкой ладони кузнеца на Ильма смотрела небольшая пластинка, сплетенная из великого множества тонких металлических проволок. Плетение это было настолько ажурным и невесомым, что зачаровывало взгляд. И было еще в этом орнаменте одновременно что-то отталкивающее, неприятное, давящее.

Ильм с удивлением взял в руки странную вещь. Пластинка оказалась на удивление тяжелой. Края ее, неровные, погнутые, наводили на мысль о том, что она когда-то была фрагментом чего-то гораздо большего.

— Где ты ее взял?

— В лесу нашел. Грибы прошлым летом собирал, стал боровик из земли выколупывать, смотрю, подо мхом что-то блеснуло… Подкопал и вот… Посмотрел, вещь изящная. Забрал домой. Говорю же, что-то в ней не так. Не могу долго на нее смотреть…

Как то не по себе становиться. В общем, это по твоей магической части. Бери, может пригодиться где.

На этот раз Ильм почему-то решил не отказываться. Он поскорее обернул странную находку в тряпку и сунул в сумку.

— На досуге попробую разобраться.

— Во-во. Я как знал, до тебя ее хранил. А ведь было желание забросить к лешему обратно в лес.

— Отчего не выбросил? — некромант принялся собирать разбросанные вещи.

— Не знаю, — Олаф развел руками, — не знаю. Ты куда теперь?