Возвращение к истокам (СИ) - Садыкова Татьяна (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
Великая, да я привык к этому привидению, даже полюбил, как своего брюзжащего и надоедливого дальнего родственника, коим он, на самом деле, и был. Мне было его жаль. Я ведь помню, как он пытался меня спасти, четко помню его бесполезные попытки. И что с ним сейчас стало? Он обрел долгожданный покой или же уничтожил свою сущность, пытаясь не дать мне сгинуть в огне?
Кто знает. Но, независимо от своего скверного характера, Джек любил этот замок, а также пытался уберечь своего последнего бесполезного потомка своими методами. И как я мог предать забвению его дом и все что он ради него сделал?
Не мог. Поэтому, стиснув зубы и мысленно погоревав над быстро тающим счетом, оплатил сканирование замка и укрепление его фундамента. А так как официально я числился мертвым, то всю волокиту на себя взял Филгус, став моим невольным посредником. И к концу этой работы, мне стало казаться, что Фил еще больше возненавидел Стефана, ибо если бы не он, то маяться этой ерундой брату не пришлось.
Мне крайне не нравился мой текущий статус мертвеца и связанные вместе с ним заморочки. По госпиталю я не мог свободно разгуливать днем, а крался ночью, аки настоящий вор и, укутавшись в простыню, чтоб невольные свидетели решили, что им повстречался псих, а не недавно умерший “Никериал Ленге”. Я не мог выходить на улицу один, а когда выходил с братом на “свободу” носил морок и меня это жутко раздражало. Ну не любил я играть в эти шпионские игры, я хотел нормально жить, работать, не опасаясь, что меня сейчас узнают и сдадут. По мне легче было сразу уничтожить Стефана и не заморачиваться, на крайний случай его похитить и скормить плотоядному саду Филгуса, который у него появился после учебы детей зельеварению. И быстро и крайне полезно саду, ибо компост, я уверен, из тушки новоявленного советника короля получился бы отменный.
Но мой план быстро отвергли и вежливо попросили не совать нос в план своего собственного спасения от этого лиходея. Я, даже, немного обиделся на эдакую несправедливость и плюнул на своих добровольных спасителей рукой. Пускай творят что хотят, если их замысел потерпит фиаско, то мой гениальный план всегда можно будет привести в действие.
В тот день, когда меня выписали, и я поставил столь важные подписи на всех бланках и официально стал полноправным работником госпиталя Парнаско, мне, вместо формы, выдали вязкое вещество в миске, имевшее черный цвет и специфический резковатый запах и, не спросив моего дозволения, координально изменили мою внешность. Я стал крашенным брюнетом. Я, который с детства гордился своим Серебристым оттенком волос стал посредственным брюнетом, которого еще и обстригли, превратив воронье гнездо на голове в строгий ершик.
Из-за резко потемневших волос, мои серые глаза стали пронзительнее, отчего Азель предложил мне изменить их цвет наиболее нейтральный при помощи специальных эликсиров, но я с негодованием отказался травить свой организм, хотя, если честно, мое возмущение мало помогло против двойного напора Фила и Азеля. И теперь, в купе с черными волосами у меня появились темно-серые глаза, так что узнать в этом новом человеке Никериала Ленге не смогла бы, даже Лира. В зеркало после этого я всматривался больше часа, привыкая к таким переменам на старости лет и с ностальгией вспоминая невинные, по сравнению с этими брадобреями, эксперименты Петры и Алии по изменению моей внешности.
Конечно, можно было носить морок, но в госпитале, где каждодневно творилась магия весьма высоко порядка, это было опасно - порой, на операции, даже нельзя было надевать магические амулеты, чтобы те не конфликтовали с целительской магией, а тут целый морок. Поэтому меняли внешность по-старинке, как обычные люди - немного эликсиров, немного устойчивой магической краски и вуяля - новый человек и даже без использования простейших иллюзий. Тогда я искренне посочувствовал Микио, который почти каждый день менял множество ликов и не только мужских, но еще и женских, и детских. Понятно, почему он был… с особенностями, я б на его месте не выдержал такой резкой смены имиджа и уже давно свихнулся.
Дав мне день передохнуть и свыкнуться с новой внешностью, Азель, выдав мне новую униформу, повел знакомить с персоналом.
Встречу с новыми коллегами я предвкушал особенно - в прошлый раз, когда я работал в госпитале, меня никогда не представляли сотрудникам, как какого-то новичка, все же даже страдающая рассеянный склерозом уборщица знала меня в лицо, ведь я с детства жил в Парнаско. А тут я окажусь на месте тех, которых обычно представляли мне, как самому молодому и талантливому целителю госпиталя. Одни новички мило пугались моего изучающего взгляда, путались в словах, заикались, обещая уСердно работать во благо госпиталя, другие же горделиво осыпали себя похвалами своих наставников, третьи - ластились к “начальству” не хуже бездомной собаки, но всех их объединяло одно - они раздражали. Кто-то меньше, например, первый тип, кто-то больше - гордецы, уверенные, что лучше всех знают, как правильно проводить осмотр, начитавшись книжек и пытающиеся выпятить свою уникальность при каждом удобном случае.
Я с другими целителями даже делал ставки, кто из них продержится в Парнаско дольше и не сломается в процессе. Ломались многие и каждый день можно было услышать в кладовых всхлипы милсестер и юных целительниц, а из углов выпихивать молодых целителей, которые с остекленевшим взглядом, держались за свою голову.
Я хотел показать персоналу уверенного в себе мага, собрав из трех образов более приемлемый. Все равно с целителями и милсестрами придется уживаться в месте, так почему бы не упростить им и мне задачу? Одиночек в госпитале не бывало - такие просто не выживали.
Комната отдыха ощутимо изменилась: в ней прибавилось полок и стеллажей с книгами, старые диваны исчезли, вместо них появились новые и их передвинули поближе к окну. Столовая и кухня в одном лице, на которой целители успевали перекусить и сделать себе бодрящий чай, исчезла за цветастой ширмой, на пол постелили дубовый паркет и ковры, на стенах появились новые портреты, хотя на потолке люстра осталась той же - с тяжелой рамой, облупившейся позолотой и огарками свеч в потускневших подсвечниках. В комнате было более менее чисто, хотя в наше время в ней царил настоящий бедлам - у нас просто не было времени и сил на уборку, а уборщиц не было - разбежались во время эпидемии, побоявшись заразиться. Да и Азель не хотел тратить золото - в то время их никому не хватало и даже мы не получали зарплату, работая на чистом энтузиазме и за жалкие крохи еды.
Как только глава Парнаско открыл дверь и протолкнул меня вперед, на нас уставились все, кто прибывал в комнате. Целители развалились на диванах и креслах: некоторые, нахохлившись, тайком посапывали, другие - что-то читали, кто-то при этом даже умудрялся есть куриную ногу, за ширмой тянуло чем-то съестным, а милсестры заматывали в бинты полоски чистых полотен.
- Знакомьтесь, - на мое плечо легла рука наставника, - это Николя Пур и он будет работать в нашем прекрасном госпитале.
- Приятно с вами познакомится, - я мило улыбнулся присутствующим, до сих пор сжимая в руках выданную сложенную робу целителя.
На меня недоуменно уставились целители, некоторые даже поморщились, показывая, какой дружный у нас будет коллектив. Ла-а-адно. Не с такими еще работали и ничего, почти ко всем отыскался подход.
- Ах да, забыл сказать, - продолжил радовать своих работников “добрый” глава госпиталя. - Господин Бамер с этого дня господин Пур будет под вашим патронажем, - мой новый куратор, тот самый, который невозмутимо ел куриную ногу над амбулаторной картой пациента, обреченно посмотрел со своего места на начальника, - в должности младшего целителя. Я уверен, с вашим опытом, вы сможете друг с другом сладить.
Теперь уже мне пришлось удивляться. Младшего? Что?
- Ты шутишь? - я повернулся на наставника, не ожидая от того такой подлянки и на миг забыв о субординации.
- Почему же, - хитро глянул на меня отец, подтолкнув к коллективу. - Я совершенно серьезно. За столько времени ваши навыки целителя, возможно, потеряли былую остроту. Поучитесь у профессионалов, - угу, которых я старше на несколько десятков лет. - Я посмотрю, как вы работаете, - о, так это испытательный срок? - А через месяц решу, брать ли вас в штат. Вы же, господин Пур, хотите стать членом нашей дружной семьи на долгое время.
