Предательство шута (СИ) - Моричева Наталия "Кельта" (книга бесплатный формат .TXT) 📗
— Император потерял много крови, но должен выжить. Сюда бы амулет против кровотечения, — вздохнул, вставая, лекарь. — Но в сознание его сейчас не привести…
— Сейчас остановлю кровь. Капитан, подготовьте носилки. — Милаши опустилась возле правителя и отточенными движениями начала вкладывать плетения прямо в импровизированные бинты.
Через две минуты весь отряд уже выходил в окно. Но стоило им пройти половину пути через сад, как с соседних аллей раздались голоса погони.
— Стойте! — девушка сняла один из своих колокольчиков и вложила в руку Императора. — Прости, брат. Выживи, — тихо сказала она ему.
— Надо уходить, быстрее, — занервничал гвардеец.
— Капитан, поклянитесь, что защитите Императора и выведете его из Столицы.
— Клянусь именем всех богов!
— Тогда отправляйтесь на восток в замок “Белая Ласточка”. Я сама с вами свяжусь. Уходите. За кустом сирени дверь, — девушка показала направление, — она ведет в коридор, налево попадёте в конюшни, направо — в казармы. Скорей всего мятежники уже в казармах.
— А ты?
— А я прикрою, — девушка улыбнулась и, звякнув своими многочисленными колокольчиками, пошла назад.
Потом капитан часто вспоминал Милаши именно такой: бледной даже сквозь грим, перепачканной чужой кровью, окруженной поднимаемым ветром снегом и с разгорающимся на ладони боевым заклинанием. Поземка сопровождала их на всём пути через сад в компании со вспышками и криками.
Часть 9. Пленённый шут
Милаши открыла глаза, надеясь, что последние дни были просто кошмарным сном, но ничего не изменилось — вокруг было темно, только слабый отсвет долетал из коридора через маленькое окошко в двери. В камере было душно и жарко, но девушку трясло от холода, а мысли терялись в разбавленном кошмарами тумане, очень хотелось пить. В этой чехарде из озноба, забытья и липких видений бреда терялось ощущение времени, и час мог тянуться вечность.
Но в этот раз её из забытья выдернул знакомый голос, донёсшийся из коридора.
— Нет, в эту камеру нельзя. Преступник до следующего допроса лишен воды, еды и света.
— Никто не смеет мне мешать выполнять мой долг. Открывай дверь! — говоривший был грозен настолько, что Милаши даже нашла силы, чтобы улыбнуться. — Живо!
Снаружи загремели ключи, щёлкнул замок, и дверь заскрипела неухоженными петлями. И вслед за неровным светом факела в камеру шагнул высокий грузный мужчина в жреческом одеянии, скрывающем фигуру воина.
— Приветствую в моей скромной обители, великий жрец Храма Всех Богов. — Милаши постаралась сесть, её трясло. — Не ожидала увидеть вас, поэтому не смогла привести себя в надлежащий вид, — девушка обессилено привалилась к стене.
— Ты! — у мужчины от удивления пропали все слова. — Как? Потерпи немного.
Жрец развернулся к тихо пискнувшему тюремщику и выволакивая его из камеры требовал объяснений. Через час, показавшийся вечностью, он вернулся, бормоча что-то утешительное, почти вынес шута из камеры. Колокольчики грустно звякали на каждый неловкий шаг.
— Как же ты так не рассчитала-то, что с истощением свалилась. И что за глупцы! Они тебя почти убили, своим приказом, — ворчал жрец, таща девушку уже по коридорам дворца.
По пути он даже ухитрился отловить одну из служанок, спросил дорогу и отправил её дворецким, чтобы он открыл комнаты шута, а так же за кем-нибудь из поваров и лекарем.
— Всех позову, кроме лекаря. Его третий день как никто не видел, — пискнула девочка и убежала.
Милаши вынырнула из своего бреда, когда кто-то пытался напоить её водой. Она дрожащей рукой взялась за чашку и жадно выпила всё до последней капли, и только после этого прислушалась к происходящему вокруг.
— Добавить две ложки мёда, остудить и поить по кружке каждые четверть колокола. Завтра утром начнёте её кормить, чем и как я распишу и пришлю, — объяснял жрец дородной кухарке. — Если поняли, то идите, первые порции питья нужны как можно скорее.
Милаши встретилась глазами с ним и улыбнулась, а он успокаивающе кивнул и отправил поившую шута девочку за двумя служанками постарше и тёплой водой.
— Спасибо, — сказала Милаши. — Мне уже лучше.
— Лучше тебе станет ещё не скоро. Ты ведь понимаешь, что с собой сделала. С магическим истощением не шутят, поэтому теперь тебе надолго потребуется полный покой.
— Вы знали, что я маг? Откуда, ведь это тайна?
— Догадался. Кто ещё мог каждые пару месяцев испрашивать богов и оставлять на алтарях серебро. А что ещё может изобретать девочка-придворный шут? Да и признаки истощения знаю не понаслышке, — он махнул рукой. — Но сейчас я не об этом. Как ты оказалась в императорском застенке?
— То, что я скажу, не должно распространиться, — Милаши бросила взгляд на открытую дверь, а потом пристально посмотрела в глаза жрецу. — Во дворце произошла попытка переворота, покушение на Императора и не знаю что ещё. Когда меня схватили, Император был жив.
— А ты-то им зачем? Да ещё и пытать тебя жаждой…
— Они думают, что мне известно, куда скрылся Император. И в отличие от мятежников, я знаю всех советников, не только тех, кого представили на приёмах.
— Ну, тогда они вырыли себе могилу. По городу ещё вчера начали расползаться слухи, что в Замке что-то произошло. По всем трактирам певцы и музыканты строят предположения, почему их не пустили на приём Шутовского двора.
Милаши улыбнулась, вспомнив о своих “подданных”, но продолжить разговор не получилось — принесли тёплую воду. Жрец отдал распоряжения девушкам и ушел, оставив их помочь шуту привести себя в порядок. Только перед тем, как закрыть дверь, жрец тепло улыбнулся девушке и подмигнул как маг магу. А Милаши уже через десять минут, смывшая пот и остатки краски, переодевшаяся и выпившая первую порцию восстанавливающего напитка задремала. Кошмары отступили.
В кабинете Императора теперь был проходной двор: в него заходили все желающие, а бдительный секретарь не сидел в приёмной, заворачивая посетителей и следя за порядком аудиенций, да и у дверей не было четвёрки нарядных гвардейцев. Вот и сейчас собравшиеся в комнате лидеры мятежа пытались придти в себя, после весьма громкого и красочного выступления Верховного жреца Храма Всех Богов и пытались понять кричал ли он так же на Императоров. Но шаги и ругань уже стихли, и заговорщики продолжили обсуждение.
— Ещё храмовников нам не хватало, — ругнулся Рор. — Кто-нибудь знал, что он знаком с шутом?
— А кто кроме тебя мог об этом знать? Ты ведь из свиты! — огрызнулся один из его приспешников. — А что делать-то теперь? Вот, имперская печать на столе, подписывай указы на здоровье… только не так мы это планировали.
— Печать-то на столе, а ни воспользоваться ей, ни договора прочитать мы не можем, — Рор в раздражении ребром ладони попытался сбить футляр со стола, но зашипел, ушибив руку. — Тут везде магические замки.
— Ну так давайте приведем мага, пусть откроет. Или денег не хватает? — пожал плечами другой из заговорщиков, безразлично рассматривающий изящную чашечку.
— Уже приводили, троих. Последний был магистром, — спокойно заметил стоящий у окна мятежник. — Замок, по их словам, везде один и тот же, но ни снять его, ни создать ключ ни один не взялся. Посоветовали обратиться к создателю замка. А где мы этого мастера возьмём? И ключ от нас ушел вместе с Императором.
Разговор прервался и к раздраженным людям присоединился вошедший без стука их товарищ. Новоприбывший был зол и встрёпан.
— Отдыхаете? — упал он в кресло. — А у нас проблемы.
— Что ещё случилось? — прошипел Рор. — Рассказывай.
— Ну кроме того, что глава посольской палаты не поверил в версию внезапной болезни Императора и отказался подчиняться твоим приказам, к нам едут послы, — с издевкой отрапортовал чиновник.
— Так Императрица же уехала к ним с визитами?
— А Императрица не может решать вопросы войны и мира. Мы обрадовались, что армии и половины гвардии нет в Столице, а теперь нам придется объяснять послам что наши солдаты забыли на пути к Аркалии, и как это согласуется с нашими свеженькими пактами о ненападении.
