Цикл аномалии (ЛП) - Форд Ша (читать лучшие читаемые книги .TXT, .FB2) 📗

Глаза через какое-то время стали тяжелеть. Дыхание входило и выходило из моих легких без каких-либо усилий. В моей памяти были теплые черные провалы: сначала они были маленькими, но с каждой минутой становились все интенсивнее. Через какое-то время они начинали тянуть меня за голову. Они тяжело сидели между моими глазами и тянули меня вниз своей тяжестью…

Щелк… щелк, щелк… щелк…

Шум доносился откуда-то из-за пределов моих снов. Он пронзал теплые почерневшие стены настойчивостью чего-то реального. Не чувство. Не сон. Эхо — резонанс реальности.

И это дико раздражало.

… щелк, щелк, щелк… щелк …

— Боже мой!

Я оторвала голову от стола и зарычала, поворачиваясь на стуле. Я была готова что-нибудь сломать, если придется. Я сделаю все возможное, чтобы остановить этот щелкающий звук. Я была так близка — так близка к тому, чтобы, наконец, немного отдохнуть. И я сделаю все, что я…

— Воробей?

— Ты пускаешь слюни во сне, — сказала она, не глядя. Ее серебряные глаза были устремлены на стену экранов. Она быстрыми, резкими движениями двигала крошечный рычаг переключения передач на столе.

Щелк… щелк, щелк…

Я развернулась и с изумлением наблюдала, как изображение на ее экране — экран номер четыре — повернулось в такт ее движениям. Воробей как-то управляла изображением. Она была за рулем. Я снова взглянула на ее стол и чуть ли не взвизгнула от волнения, увидев, что она открыла корпус на своем ручном переключателе.

— Ты знаешь код?

— Да.

— Как? Какой он?

— Я знаю код, потому что обращаю внимание. И я не скажу тебе, потому что ты просто сделаешь с этим что-то плохое, — сказала Воробей. — Фрэнк предупредил меня о тебе, о том, какой дикой ты можешь быть. Я не позволю тебе разрушить Учреждение так же, как ты разрушила все остальное.

Мне не следовало рассказывать Фрэнку обо всех бедах, в которые я попадала. Уолтер и я делали только то, что должны были, чтобы выжить, а это делали все в Ничто. Но я видела, как Фрэнк и Воробей сочли меня дикарем. Им никогда не приходилось ничего делать, чтобы выжить. Они даже не снимали кожу с мяса.

— Ты видела Фрэнка?

— Да.

— Где он?

Губы Воробья слегка приоткрылись, когда она направила изображение. Концентрация смягчила ее лицо — и на какое-то мгновение она не смотрела на меня, как на собачье дерьмо между ее ботинок.

Затем она снова начала злиться.

— Он над чем-то работает. Он не хочет, чтобы его беспокоили.

— Я не собираюсь беспокоить его…

— Ты мешаешь. Ты даже не можешь уснуть, не оставив после себя неприятный беспорядок.

Она посмотрела на мой стол, и я увидела лужицу слюны там, где раньше лежала моя голова. Я вытерла это рукавом.

— Ну, если я так тебя беспокою, почему ты здесь?

— У меня закончились краски, — рассеянно сказала Воробей. — Машинам потребуется двадцать четыре часа, чтобы выкачать еще комплект. Поэтому, пока я жду, я подумала, что могла бы также посмотреть, что происходит в мире.

Я до сих пор не была уверена в том, что делала Воробей. Она говорила, что была художницей, что, вроде, означало, что она стояла целый день и рисовала картины. Но она разозлилась на меня, когда я спросила, не похоже ли это на то, как я рисовала кошек в школе. Так что сейчас мы просто не говорили об этом.

— К чему прикреплены эти камеры? — сказала я, глядя, как Воробей перевернула картинку. Похоже, она направлялась к какому-то озеру с сухим дном.

— Это дроны.

— Дроны?

— Большие самолеты. Они парят на высоте около трех миль и обычно придерживаются заранее запрограммированного маршрута.

— Если только ты не знаешь код, — буркнула я.

Воробей ухмыльнулась.

— Ага. Я просмотрела почти все, что можно было посмотреть в Архиве, так что иногда я спускаюсь сюда и играю с дронами…

— Что такое Архивы?

— Ради бога, Шарли, — буркнула Воробей.

— Что?

— У тебя когда-нибудь кончаются вопросы?

Нет. Иногда, когда я расходилась, Уолтер просто надевал шляпу на голову и притворялся спящим.

— Ну, а как я должна чему-то учиться, если я об этом не спрашивала?

— Можешь заткнуться и слушать, — легко сказала Воробей.

Я попробовала. И я очень старалась, потому что хотела знать все, что могла, об Учреждении. Я полагала, что чем больше я знала, тем больше у меня было шансов выбраться отсюда. Мне нужно было найти Уолтера. Мне нужно было немного поспать.

Воробей заставила меня сидеть в полной тишине больше минуты, прежде чем она, наконец, заговорила:

— То, что ты видишь в этой комнате, на этих экранах, реально. Это все происходит сейчас. Думаю, что это лучше, чем телевидение, потому что никогда не знаешь, чем все закончится.

Как только ее дрон оказался над озером с сухим дном, Воробей приблизилась. Это озеро было огромным. Издалека это было похоже на струп. Но вблизи, держу пари, эта штука тянулась на добрую милю. Через его истончающуюся северную оконечность был натянут мост. Этот мост был широким и разветвленным, будто он был построен, чтобы одновременно выдерживать большой вес. Под мостом была огромная полоса сияющей воды — единственная вода, оставшаяся во всем озере.

— Здесь всегда что-то происходит, — пробормотала Воробей, фокусируя камеру на мостике. — Я не знаю, что там посредине — может, город? Он выглядит слишком маленьким и дрянным, чтобы быть… о, ничего себе! Он горит.

Она посмеивалась под нос, когда дрон пролетел мимо столба черного дыма, но я не думала, что это было смешно.

В Ничто почти не осталось городов. Уолтер говорил, что было почти невозможно заставить группу людей жить так близко друг к другу, не убивая друг друга, но когда они это делали, это было хорошо для всех. Города были безопасны. Города всегда получали пищу и воду для торговли.

К сожалению, города также являлись большой целью для граклов.

Этот огонь был устроен намеренно. На мосту стояла очередь мужчин, которые все еще швыряли бутылки из-под виски на крыши. Ярко-оранжевое пламя вспыхивало везде, куда ударяли бутылки. Огонь смешивался с выпивкой и превращался в жидкое пламя — огонь, который быстро распространялся, и его было трудно потушить.

Горожане уже разочаровались в зданиях: собрали, что могли, и бежали по обоим концам моста.

Граклы ждали их.

— Похоже, они прикрыли мост с обеих сторон, — сказала Воробей, пока мы наблюдали, как Граклы расстреливали выживших. — Довольно эффективно, да?

В тот момент, когда из руин появилась первая волна горожан, они поймали град ярко-голубых солнечных лучей. Их одежда вспыхнула пламенем; их кожа сморщилась, как черви на раскаленном асфальте, когда они пытались потушить огонь. Некоторые горожане спрятались за ворота и стреляли в ответ. Проблема в том, что у них почти не было укрытий — и они были прижаты к стене огненных зданий.

Жар, исходящий от руин, явно был невероятным. Люди у ворот согнулись, шатаясь при каждом движении пламени. Рябь была такой густой, что камера дрона видела, как от нее гремели ворота. Вскоре весь город будет либо расстрелян, либо сожжен заживо.

В людей стреляли точно так же на другом конце города, но я не видела их сквозь дым. Голубые огни слабо вспыхивали внутри постоянно растущего черного облака, прежде чем они, наконец, исчезли.

Такого рода вещи случались в Ничто каждый день. Уолтер сказал мне не поднимать голову и игнорировать это больше раз, чем я могла сосчитать. Но у меня было плохое предчувствие по поводу этого боя. У меня полностью пересохло во рту.

— Мы должны что-то сделать, — услышала я свой голос.

Воробей фыркнула.

— Что будем делать, хм?

— Я не знаю… — я посмотрела на элементы управления передо мной, размышляя. — У этих штук есть пистолет?

— У них есть бомбы.

— Ну, брось один! — я поняла, что это плохая идея, как только сказала это. Но это не мешало Воробью закатить на меня глаза.

— Ты хочешь, чтобы я бросила бомбу посреди моста? Ты совсем дура?

— Возможно, — прорычала я в ответ. Она все еще твердила, какая я дура, но я не обращала внимания. Мое сердце билось слишком быстро, а руки вспотели.