Я — хищная. Ваниль и карамель (СИ) - Ангел Ксюша (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
— Ты слаба.
Он смотрит исподлобья, почти жалостливо, и говорит не о том. И если слова эти можно считать прелюдией, предисловием к основному разговору, то за жалость хочется ударить. Злость просыпается снова, будит обиду, я выдыхаю ее — нервно, прерывисто — и она растекается по комнате ядовитым газом.
— Пройдет.
Ответ вырывается шипением. Я не знаю, как с ним говорить. О чем. И главное — зачем? Но он тут главный, и я принимаю правила игры.
Эрик присел рядом, взял за руку. Прикосновение обожгло, заставило поежиться и отстраниться. Он слишком близко, и эмоции зашкаливают. И на секунду показалось, он чужой. Совсем. Не тот человек, которого я знала, которому улыбалась по утрам и рядом с которым засыпала. Другой. Не плохой, не хороший, просто другой. И рядом с ним неуютно, хочется спрятаться в панцирь и затаиться.
Только вот незнакомец этот, нервирующий до зуда в ладонях, влез в шкуру моего Эрика и имел все привилегии вождя.
Кожаный диван раздражающе скрипел и неприятно холодил спину. Лампа светила прямо в лицо, и я поняла, что выбрала безумно неудобную позицию. Было поздно — Эрик удобную занял сам и испытывающе смотрел в глаза. Ну хоть руку отпустил и то хорошо.
— Не нужно защищаться от меня, Полина. Я тебе не враг. Просто давай поговорим. Неважно, о чем.
Для меня важно. Потому что я не знаю, о чем. И как.
Кивнула. Глаза опустила и заметила на колене пыль. И когда измазаться успела? С остервенением потерла его, мысленно благодаря небо за то, что можно куда-то деть руки.
— Начнем с простого. Ты вылечила Лидию. Это было… неожиданно.
Я вздохнула. Это называется начать с простого? Разве? Как раз эта тема для меня была безумно сложной. Настолько, что не хотелось ее касаться, чтобы не увязнуть. Чтобы она не поглотила, не забрала последние крохи сил.
— Как оказалось, у сольвейгов много скрытых талантов, — уклончиво ответила я.
— Ты была у них? Когда пропадала? Я не чувствовал тебя некоторое время…
— Была. Барт научил меня лечить.
— Ты намного больше связана с ясновидцами, чем думаешь. Ты и остальные сольвейги. Например, человек с ванильным кеном, — повторил он слова Лидии. — Это ведь Барт, верно?
Подняла на него глаза. Сказать было и страшно, и невероятно волнительно. Хотелось сказать. Бросить это ему в лицо, гордо подняться и уйти, оставив Эрика вариться в собственных мыслях, как я варилась в ту ночь, когда…
Мелькающие фонари. Витрины. Прохожие, которым все равно. Расплескавшаяся темнота. Влад не смотрит на меня, делает вид, что меня и вовсе в машине нет. Только Глеб недовольно ерзает на заднем сиденье.
А мысли, словно кислота, разъедают душу. Он остался с ней. Он остался… Он…
— Нет, — ответила я и замолчала. Выдержала взгляд и спокойно добавила: — Это Влад.
Ему было интересно, как лечат сольвейги. Как происходят чудеса, о которых ты раньше и помыслить не мог. Как исправляются ошибки — ведь Лидия была его ошибкой. Если бы Эрик так не считал, он бы питался до сих пор, а он не питается. Ищет другие способы восстановиться.
Да, ему было бесспорно интересно, как я помогла Лидии.
До той моей последней фразы.
Нахмурился. Посерьезнел и немного растерялся. И если до того момента еще держал ситуацию под контролем, то тут его потерял. Молчал и смотрел мне в лицо, словно стараясь рассмотреть на нем признаки шутки. Не находил. И оттого хмурился еще больше.
— Он… помог тебе?
Я кивнула. Жаль, что больше нет никакого пятна, нужно было оставить то на потом. На сейчас. Занять руки было нечем, вспотевшие ладони я сунула обратно под колени.
— Как? — Голос тихий и не выражает ничего. Я больше не смотрю в глаза, поэтому не вижу выражения лица. Хочется взглянуть и… страшно. Чувствую себя преступником на допросе.
— Сольвейгу нужен кен вождя по крови, чтобы лечить.
Я даже удивилась, насколько легко мне далась эта фраза. Сказала и сама осознала. Поверила, что произошедшее не приснилось мне. Была и ночь в палатке, и позволенные ласки, и обмен — полноценный уже, когда я еле сдержалась, чтобы не… Чтобы что? В прошлое возврата нет, и тебе это прекрасно известно, Полина.
— Много? — сухо поинтересовался Эрик.
Я пожала плечами. Почем мне знать? Раньше Влад давал мне кен, только когда я была на грани — истерики или истощения. А я делилась лишь на берегу Дуная.
Для нас такой опыт, считай, в новинку.
Молчание затянулось. Я задержала дыхание и думала, к чему приведет этот разговор. А еще о том, что за эти несколько недель с нами произошло столько всего, и события эти, возможно, навсегда нас друг от друга отдалят. От этой мысли стало горько. По-настоящему. Сильно. В глубине души я не хотела, чтобы все заканчивалось вот так, ничем. Мы ведь даже толком не попробовали, не попытались что-то построить. Жили себе. Наслаждались счастьем. А потом пришел обиженный ясновидец и все испортил…
Чтобы не думать о плохом, я спросила первое, что пришло на ум:
— Тома говорила о каком-то убийце. И Гектор тогда… ну…
Я, наконец, решилась поднять на него глаза.
Эрик вздохнул. Обреченно так вздохнул. Смотрел прямо перед собой, на лице застыла каменная маска, за которой не видно было эмоций. А потом устало кивнул и поднялся.
— Вчера нашли убитого ясновидца. Нашли по энергетическому следу — Гектор чувствует своих. Его тело бросили на свалке и прикопали мусором.
— Кто-то убил ясновидца? — удивилась я. — Но… зачем?
— Хороший вопрос. И ответ на него неутешителен, если учесть, как именно был убит тот мужчина.
— Как он был убит?
Голос дрожит. Даже не знаю, отчего — то ли от предчувствия беды, то ли оттого, что предыдущую тему мы так бездарно замяли. Наверное, оно к лучшему, но все же обидно. И больно. До сих пор.
— Его убили ритуальным ножом. Выкачали кен. При этом запястья его тоже порезаны, от ладони до локтя.
Я поежилась. Пальцы непроизвольно потянулись к моим — давно забытым, но все еще бугристым шрамам.
Эрик развернулся, проследил за моим движением и кивнул.
— Именно. Второй этап изгнания Девяти. Те, кто был в кане, знает, что нали дело не заканчивается. Всегда можно получить больше. Кена. Знаний. Способностей. — Он сделал паузу и серьезно добавил: — Власти.
— Второй этап? — Дыхание перехватило от ужаса, пальцы с силой сжали запястье. Спрятать бы, стереть эти шрамы! Навсегда избавиться от клейма преданной. Но метки, как проклятие, со мной навсегда…
— Убийство пророчицы — лишь первый. Она же хищная, что значительно упрощает задачу. Затем нужно убить ясновидца. Охотника. И, наконец, Первозданного. Каждый кен имеет свойства. И каждый что-то дает, если знаешь, как правильно взять.
— Ты знаешь…
— Знаю. Как и Гектор. Как и любой, кто был в кане и вернулся. Это значительно сужает поиск.
— Ты ищешь его? Того, кто это делает? Зачем?
— Потому что ясновидца убили в моем городе. Потому что будут еще убийства. Потому что для завершения ритуала безумцу понадобится кен Альрика, а он пока единственный, кто хранит хрупкий мир между нами и охотниками. Потому что, заверши он начатое, он станет настолько сильным, что никто в нашем мире не сможет ему противостоять. Много «потому что». Есть еще одно — личное. — Эрик глубоко вздохнул. — Для скрепления связей полученного кена убийце понадобится уникальная субстанция. Кен, который принимает любой из убитых им существ.
— Кен сольвейга, — догадалась я. Сердце бешено заколотилось, вверх по рукам, начиная от ладоней, поползли противные мурашки.
Наконец, стало понятно волнение Эрика. Я — единственный сольвейг, живущий во внешнем мире. Единственный, к кому беспрепятственно можно добраться. И это делает меня мишенью.
— Я найду его, — пообещал Эрик. — Но пока я ищу… Этот амулет дали тебе сольвейги, верно?
Я рассеянно кивнула. Мир снова перестал быть безопасным. Развалился на части, скалился трещинами и норовил распахнуть новую бездну. Гектор больше не казался мне главной из зол. Да он, по сути, никогда и не был. А вот загадочный убийца, побывавший в кане, внушал по-настоящему ощутимый ужас.
