Гнев троллей - Хардебуш Кристоф (книги бесплатно полные версии TXT) 📗
— Ионнис принял это обязательство, и теперь оно — на мне. Это правильно, отец. Ты сам говоришь, что должен пойти тот, кто может говорить от нашего имени. Тот, чьи слова имеют вес, так как он может подтвердить их действиями. Кто подходит для этого лучше, чем сын воеводы? Поэтому ты и хотел послать Ионниса.
Даже самому Натиоле не были понятны собственные мотивы, но юноша знал, что должен пойти. Он чувствовал себя виноватым в том, что младший брат ранен, словно он слишком поздно пошел спасать его. Или словно его недоброжелательные мысли стали причиной несчастья. Брат уважал империю, пытался объяснить ему эту любовь. Но Натиоле отказывался слушать. «Я должен пойти. Я должен увидеть то, что увидел он. Я должен понять то, что понял он. Я хочу быть лучшим сыном, если он… если мой брат больше не очнется…»
Натиоле почувствовал, как к глазам подступают непрошеные слезы, и ему стало стыдно, что он выглядит, словно капризный ребенок. Но это был не каприз, а печаль, которая побуждала к такому поступку. Печаль и вина.
— Нати. Натиоле. Ты мой наследник. Ты нужен мне здесь. Особенно сейчас, когда Ионнис ранен.
Стен почти умолял, он искал понимания. Его слово было законом во Влахкисе, но и без того Натиоле никогда бы не отправился в путь без разрешения отца.
— Возможно, это не такая уж и глупая идея, — неожиданно вмешался Винтила.
Все взоры устремились на прорицателя, который указал палкой на Керра.
— Троллям нужна наша помощь, и мы давно приняли решение поддержать их. Ионнис был бы правильным кандидатом. Но столь же правильным мне кажется то, что теперь поедет брат. Особенно учитывая обстоятельства.
Натиоле, нахмурившись, смотрел на старика. Он не рассчитывал получить поддержку Винтилы, но для него слова прорицателя всегда имели большой вес.
— Далекое путешествие, — продолжил старик, пристально глядя на Стена. — Лето за пределами Влахкиса. Через горы… Было бы неплохо, если бы от имени троллей и от нашего имени говорил наследник престола. А если пожар был действительно попыткой нападения на принца, тогда немес Натиоле будет в большей безопасности, если покинет Ремис, пока мы не нашли виновных.
Стен, казалось, еще сомневался, но Натиоле заметил: отец колеблется. И тогда он продолжил:
— Ты отправлял Ионниса в империю, чтобы он научился там… всему… жизни. Чтобы он учился. Возможно, такая поездка может стать ценной и для меня?
— Я не знаю, почему ты вдруг так загорелся путешествием в империю, — осторожно ответил Стен. — Если принять во внимание твои прежние взгляды (возьмем хотя бы отношение к нашей гостье), то меня удивляет твоя настойчивость. Но вы оба не так уж неправы. Возможно, такая поездка в сложившихся обстоятельствах — хорошая идея. Я подумаю над этим.
— Я не против пойти с Натиоле, — заявил вдруг Керр и резко встал. — Он смелый и решительный. Такой, как он, хорош для племени.
Натиоле не был уверен, должен ли он воспринимать эти слова как похвалу, ведь они исходили из уст тролля.
Стен поднялся.
— Я возвращаюсь к Ионнису, — сообщил он и закончил это маленькое совещание.
— Я попозже сменю тебя, отец, — сказал Натиоле, прежде чем выйти.
Он осторожно прикрыл за собой дверь, будто слишком громкий звук мог разбудить Ионниса. Он почти сразу осознал весь абсурд этой мысли. «О духи, — подумал он. — Если бы все было так просто».
Погруженный в мрачные мысли, Натиоле брел по коридору, ведущему к кухне, и заметил Артайнис, только когда уже почти столкнулся с ней. Увидев его, она остановилась.
— Немес Натиоле, вы идете от…
Натиоле кивнул.
— Ионнис спит, без изменений. Сейчас с ним мой отец, — сказал юноша.
Он заметил, что по дирийским меркам девушка сейчас выглядит совсем не броско, собственно, она была почти незаметной. Вместо роскошных одежд на ней было простое темное платье, а волосы, обычно уложенные в изысканную прическу, заплетены в тугую косу.
Она задумчиво наклонила голову.
— Думаете, лучше будет не мешать сейчас вашему отцу?
Этот вопрос удивил Натиоле. «Очевидно, она действительно беспокоится и об отце, и об Ионнисе».
— Я не знаю, — честно признался он. — Пожар, предположительное нападение на нас и состояние Ионниса сказались на отце. А в комнате больного обстановка еще хуже, чем в голубятне, — такое впечатление, словно каждый хочет посетить принца, и моему отцу, несмотря на все его заботы, приходится постоянно решать, желанный это посетитель или нет.
Это, наверное, была самая длинная речь, которую он когда-либо произносил в присутствии дирийки. Скорее всего, причиной тому была усталость, окутывавшая его разум.
— Тогда я не буду мешать ему, — решила Артайнис. — А вы направлялись на кухню?
— Я еще не ужинал, — признался он, — и хотел бы взглянуть, что могу там найти.
Девушка лукаво улыбнулась ему.
— Вылазка на кухню, — сказала она. — Это мое любимое преступление.
Натиоле пристально посмотрел на нее. Может, она насмехается? Но он не смог найти признаков насмешки. Поэтому юноша молча продолжил путь, а Артайнис последовала за ним.
На кухне даже сейчас хлопотали, так как нельзя было допустить, чтобы огонь в печах полностью погас. Впрочем, в помещении были только служанка да поваренок, которые складывали решетки и следили за печами.
— Садитесь, — предложил Натиоле дирийке, все еще не уверенный, шутила ли она над ним.
И девушка просто села за грубый деревянный стол и в ожидании посмотрела на него. Он прислонил костыли к краю стола.
— Я сейчас вернусь.
Он быстро собрал хлеб, яблоки, сыр, кусок холодного жареного мяса и сложил все это на деревянную доску. Потом ему пришла в голову мысль, и он подозвал поваренка.
— Отнеси это воеводе в его комнату, — приказал он. — Ни в коем случае не позволяй ему отправить тебя назад со всем этим.
Мальчик отчаянно закивал, схватил доску и пробормотал:
— Да, господин.
Затем побежал к двери, балансируя с доской. Собрав вторую доску, Натиоле вернулся к дирийке, уселся напротив нее и поставил снедь между ними. Она отломила кусок хлеба.
— Во Влахкисе все настолько… неформально, — рассеянно сказала она. — У нас дома я не смогла бы поужинать в кухне, даже если бы это было моим самым заветным желанием. Это было бы равносильно полному перевороту домашних устоев.
— Раньше Ионнис и я прихватывали с собой наверх все, что повар не успевал спрятать, — невозмутимо ответил Натиоле. — Если бы каждая такая вылазка была равна перевороту, то масриды уже давно отвоевали бы Ремис.
Она захихикала.
— Вы раньше были близки со своим братом?
К Натиоле сразу вернулись невеселые мысли.
— Когда мы были детьми, да. До того как он уехал в Дирию.
— То, что вы сделали во время пожара, было очень смело. — Артайнис посмотрела ему прямо в глаза. — Вы спасли его.
«Я желал ему смерти». Эта мысль вскипела в душе Натиоле, словно горькая желчь. Он поспешно подскочил, но сразу же пожалел об этом, так как ногу пронзила острая боль.
— Вина? — предложил он и похромал прочь, не дожидаясь ответа.
«Мне сейчас еще не хватало фальшивого восхищения его дирийской возлюбленной».
Но, к его счастью, Артайнис больше не говорила о пожаре. И когда он принес ей кубок красного вина, она просто поблагодарила его. И все. Тишина между ними скоро стала невыносимой, и Натиоле наконец спросил:
— Вы скучаете по дому?
— Конечно. Мне не хватает друзей и семьи. И погоды. Влахкис — холодная страна. По крайней мере по сравнению с моей родиной.
— Я скоро отправлюсь в Дирию. Если отец позволит сопровождать троллей.
На лице Артайнис промелькнуло удивление и еще что-то… что ему не удалось понять. «Наверное, она рада, что я уезжаю». Но девушка мгновенно овладела собой и сказала только:
— Вам там наверняка понравится. Я не могу себе представить, как в Колхасе отреагируют на троллей. Вы уже ездили куда-нибудь на длительное время?
Натиоле покачал головой.
— Нет, никогда. В долгие поездки отец всегда отправлял Ионниса. А наследник должен был всегда находиться при воеводе и учиться управлять страной. Это очень важно.
