Обратимость (СИ) - Дьюал Эшли (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
- Открывай.
Думаю о том, как он быстро избавился от ремня безопасности, послушно вытаскиваю содержимое из пакета и хмурюсь: что это? Шприц? Вакцина? Яд? Меня переполняет паника. Резко перевожу взгляд на мужчину и рычу:
- Что вы от нас хотите?
- Попробуешь применить силу, и я застрелю этого парня, - угрожает незнакомец. Затем он кивает в сторону водителя и продолжает, - если не успею я, с вами покончит он: подорвет машину к чертовой матери. Мы поняли друг друга?
Неохотно киваю. Замечаю краем глаза, как скован Саша. Даже не представляю, что сейчас творится в его голове. Если меня хотя бы немного успокаивают мысли о том, что я способна на нечто большее, чем просто давать словесный отпор – что же сможет успокоить его, когда дуло пистолета стоит прямо напротив его носа.
Венатор смотрит в мои глаза. И не боится. Он знает, что я за секунду превращу его тело в груду пепла, но его лоб даже не покрылся испариной, его руки не дрожат, голос ровный. И это сбивает с толку. Что за люди, которые не имеют страхов? Этот человек прекрасно осознает, что столкнулся с силой, о которой ему даже в сказках не ведали. Но он спокоен. Потому что уверен в себе или потому что ему плевать на свою жизнь?
Приказываю себе взять под контроль мысли. Выпрямляюсь и спрашиваю:
- Что я должна сделать?
- Сначала вколешь сыворотку ему. Затем себе.
- Что? – Саша разъяренно подается вперед. – Мы не станем, мы…
Я хватаю брата за плечо и медленно киваю: у нас нет выбора. У меня его нет. Этот человек не лжет, он, действительно, застрелит Сашу, если я не исполню его волю. Не стоит рисковать, когда на кону жизнь близких. И к черту свою душу. Сашину я просто так не позволю уничтожить.
- Что за сыворотка? – Вскидываю подбородок. – Что с нами будет? Мы умрем?
- А как ты думаешь?
Я думаю, что это лишь пафос, и можно было нас вырубить еще около дома. Но я сдерживаю мысли при себе. В конце концов, если бы венаторы хотели нашей смерти, они бы уже давно нас убили, и не таким лаконичным способом, как отправление с помощью иглы в забытье.
- Я не умею, - сглатываю и неврно моргаю, - не умею делать уколы. Вдруг…
- Давай.
Мои пальцы дрожат. Испуганно достаю шприц, баночку с желтоватой жидкостью и замираю: почему мы не подумали о том, что венаторы узнают наш домашний адрес? Это же так очевидно. Поворачиваюсь к брату, глубоко втягиваю воздух и шепчу:
- Прости.
- Аня, - он выжидающе испепеляет меня взглядом, наверно, хочет, чтобы я попыталась дать отпор, устранила противника, но это не так уж и просто. Что если я не успею? Что если силы не сработают? Тогда Саша умрет, а я не могу этого допустить.
- Прости, - вновь говорю я, вспоминаю, как медсестра еще в школе делала нам прививки от гриппа и робко прокалываю его запястье. Брат морщится. Резко хватает меня за плечо и беззвучно открывает рот.
- Саша! – меня сжигает ужас. Неужели я сделала что-то не так? Отбрасываю шприц в сторону, хватаюсь руками за лицо брата и верещу, - Саша, Саша!
Но он не слышит. Мгновенно его глаза закрываются, плечи оседают, спина горбится, и уже через секунду я вижу перед собой не брата, а куклу, только издали напоминающую копию живого человека.
- Боже мой, - хватаюсь пальцами за рот и ощущаю, прикатившие к глазам слезы. Что я натворила, что сделала? Хочу вновь коснуться его лица, как вдруг незнакомец чеканит:
- Теперь твоя очередь.
- Что с ним? Что с моим братом? – резко подаюсь вперед и тут же натыкаюсь на дуло пистолета. Оно касается моей шеи. Оно холодное. Замираю, перестаю дышать, и время, наверно, тоже замирает, пусть я и не умею этого делать.
- Не заставляй меня стрелять, - рычит венатор. Он кивает в сторону шприца и сильнее прижимает холодный металл оружия к моему горлу. – Давай.
Я могла бы сейчас попытаться сделать хоть что-нибудь, придумать план, выкрутиться, внезапно отыскать пути спасения. Но я не нахожу в себе сил. Единственное, о чем я думаю, так это о Саше, холодные руки которого касаются моих колен. И ничто сейчас не важно. Я беру шприц, наполняю его до половины вакциной, а затем неосознанно ввожу сыворотку себе под кожу. К счастью, боль проходит быстро. Она пронзает все мое тело, но затем исчезает, одновременно с мыслями, и перед глазами вдруг темнеет.
Запах гари. Меня толкают вперед, и я оказываюсь в чьих-то объятиях.
- Береги ее, береги! – хрипит женский голос.
Ничего не вижу, только расплывчатый силуэт. Тяну к нему руки, как вдруг он просто-напросто исчезает. Мгновенно.
- Нет! – я срываюсь с места, однако отпружиниваю назад. Пальцы, сжимающие мои плечи, становятся настойчивыми. Они впиваются под кожу, делают больно, и я ору, что есть мощи, пытаясь отбиться, пытаясь вырываться. Что происходит? Где я? Куда пропала мама? Детский голос над ухом вдруг командует:
- Анна! Перестань! Не надо!
Столбенею.
- Аня!
Оборачиваюсь.
- Прекрати!
Открываю глаза и вижу белые стены. Сначала думаю, что это светлые пятна мелькают и крутятся перед моим носом. Однако затем вращение прекращается. Я несколько раз моргаю, рассеянно встряхиваю головой и поднимаю руки. Точнее не поднимаю. Смотрю вниз и с ужасом обнаруживаю сдавливающие их силки. Я привязана.
- О, Господи, - в панике расширяю глаза. Порывисто дергаю руками, изучаю стул, к которому едва ли не пришиты с помощью толстых нитей все мои конечности и приготавливаюсь орать. Громко орать.
- Мы обработали веревки специальной вакциной, стул так же пропитан данным средством для того, чтобы твои ладони не сумели им навредить, - вдруг пропевает мелодичный голос, и я резко вздергиваю подбородок. Передо мной невысокая, широкоплечая женщина с безумно вьющимися, угольными волосами. Она дергает губами, поправляет юбку и неуклюже шагает вперед, - ты ведь пользуешься ими, когда пытаешься все испепелить, правда? – Она эмоционально взмахивает руками. – Мы это учли.
- Что происходит? Кто вы и…
- Тшш. – Незнакомка в один скачок оказывается прямо перед моим носом. Я тут же впечатываюсь в нагретую спинку стула, от страха поджимаю губы и молюсь, чтобы она не заметила мой трясущийся подбородок. Непроизвольно изучаю ее морщинистое, бледное лицо с огромными, широкими карими глазами. Бешеными глазами. Как у собаки. – Ты лучше не задавай вопросов, - неровным голосом говорит она. Неуклюже закидывает назад локон кудрявых волос и улыбается, - мы не любим любопытных.
- Но мы – это…
В руке незнакомки, будто по волшебству, появляется тонкий, микроскопический нож. Она порывисто взмахивает им в воздухе, дергается, и в ту же секунду моя щека вспыхивает от боли. Я вскрикиваю.
- Никаких, - орет она, а затем шепчет, - вопросов.
Не знаю, что делать. Как быть. Еле сдерживаю в груди панику, а она так и рвется наружу, так и горит внутри. Отворачиваюсь, зажмуриваюсь, судорожно пытаюсь найти выход, в отчаянии вновь дергаю руками – тщетно. Осматриваюсь – вокруг лишь белые стены. Даже двери не видно. Я в западне, господи, я в ловушке!
- Разве мамочка не научила тебя слушаться старших? – женщина произносит вопрос с таким явным подтекстом, что я даже не успеваю одуматься, как оборачиваюсь и встречаюсь с ней взглядом. – О, - пошатываясь, восклицает она и улыбается, - кое-кого цепляют разговоры о прошлом?
Наблюдаю за кривой ухмылкой незнакомки. Она расхаживает передо мной, вертя в руках микроскопический ножик, и я уже представляю, как силой отбираю его и вспариваю ей горло.
- Мелли, Мелли, - вздыхает женщина, - на кого же ты оставила детей.
- Мелли? – меня не пугает боль. Я вдруг чувствую себя такой смелой, что не страшусь задавать вопросы. – Вы говорите о моей матери?
- Нонсенс, нонсенс! Кареглазая ничего и не слышала о Мелли. Как же так?
- Мелли – это моя мама?
- Мелли – это чудовище.
Сглатываю и упрямо вскидываю подбородок:
- Что вы имеете в виду?
- Ты мелкая, - внезапно прагматично отрезает женщина. Подходит ко мне и протяжно вздыхает, - мышц - нет, спина слабая, суставы трещат, сложение, как у ребенка. Тебя легко не заметить. В отличие от Маргариты.
