Неудавшаяся история (СИ) - Зингер Татьяна (читать книги онлайн бесплатно регистрация txt) 📗
— Разумеется.
Я незамедлительно спустилась по хлипкой лестничке. Неприятный запах пробрался в ноздри и осел чужеродным комком в горле. Да, и к таким «удобствам» мы привыкшие. После склепов да болот запах — досадная мелочь.
Но чуть приторная вонь казалась знакомой. Немного отдавала паленой шерстью и гнилью. Не вспомнить…
Тонюсенькая свечка неярко светила и скорее чадила, распуская по пустому помещению сероватый дымок. Лис спустился сразу за мной и несколько раз недовольно пофыркал, стараясь свыкнуться с ароматами.
— Извините уж, — стыдливо бормотал Сомысел. — Что есть. Была бы постелька свободная — так я б с радостью одолжил.
— Нам и здесь нравится, — криком уверила его я.
— Даже слишком, — подтвердил разлегшийся на горе соломы Лис. — Спасибо вам.
— Не за что, ребятки. Я крышечку прикрою, чтоб запашок-то не распространялся?
— Не нужно, — попросила я.
И глухой удар грузной дверцы лучше слов сказал о том, что хозяин чхать хотел на согласие гостей.
Свечки погасли в тот же миг. Мы остались во мраке.
— Пойдем ловить крыс? — безо всякого желания предложила я.
— Вот ещё. Как зашуршат — так и отловим, — сонно отозвался Лис. — Или наворожи гадости какой, чтоб они её сожрали да померли.
— Лень в книге копаться.
— Значит, по ситуации и наворожишь.
Отличный вариант, так и поступим. Я пожелала Лису спокойной ночи — тот не ответил, наверное, уснул, — поворочалась с боку на бок, потому что под ребра постоянно попадали острые камешки. Солома была несвежая, прогнившая от влаги. К аромату я почти привыкла, но носом старалась не дышать.
Справа что-то зашуршало. Вначале тихо, скромно, но всё громче и раздражающе.
— Лис. — Я обернулась к предполагаемому месту нахождения спутника.
Друг не ответил. Шорохи нарастали, теперь они доносились сразу с четырех углов. Под кожу закралось некое подобие страха. Я почувствовала, как невдалеке резко вскочил варрен.
— Лис! — Негодование наполнило меня до краев. — Чем ты занимаешься?!
— Убиваю крыс, — невозмутимо отозвался друг.
— А, ну ладно.
Я вновь попыталась предаться сладкому сну.
— Нет, не ладно. Тут такое дело.
— Какое? До утра подождет? Я посплю и прихлопну этих крыс.
— Глазки приоткрой, Славочка.
Небывалая нежность пробрала до костей, поэтому я последовала совету и посмотрела в кромешную темень. Сквозь черноту с разных краев погреба на меня уставилось несколько десятков прищуренных алых огоньков.
— Э… — выдавила я.
— Угу, это крысы, Слав, — всё с тем же умиротворением уточнил Лис. — Размером с отъевшегося пса. Не знаешь случаем, кто они и чем их можно убить? Моего ножа на всех не хватит. А они из своего лаза прут и прут.
— Ты почему так спокоен?! — Я заорала и подпрыгнула, ударяясь затылком о низкий потолок.
— Ко всему привыкший, — повторил он свою же фразу.
Огоньки приближались. Шипение, сопение, скрежет усиливались. Я судорожно выискивала в памяти необходимые чары. Ой как не вовремя вспомнился источник неестественного запаха. Вот и пригодилось обучение у ведьмы да увесистые книжки со старыми набросками-рисунками.
На нас надвигалось с десяток нечестивых тварей, помощников болгов.
Итак, взять этих домашних любимцев рискнет не каждый. Быть те могут хоть крысами, хоть котами, хоть коровами; тварями становятся, когда их покусает будущий собрат. Создания раздуваются до невообразимых размеров, начинают гнить заживо и источать вонь разлагающегося тела. И подчиняются они лишь желанию питаться. А потому как при больших объемах едят мало — предпочитают вырвать внутренности жертвы, — то служат «компаньонами» для иной нежити. Например, для болгов — разумных упырей.
Что я помнила про последних? Да ничего, честно говоря. Упырями так же становятся после укуса. А дальше, как ляжет монета. Или станет совершенно неразумным существом, ошивающимся по сельским кладбищам да дремучим лесам. Если же повезет, и разум не покинет обратившегося хозяина, то болг останется вполне человечным. Правда, чтобы не появились признаки гниения, питаться он должен исключительно человеческой плотью. Другого ему и не хочется.
Сам по себе болг слаб, обычно они хилее ребенка. Без помощников такому не прожить.
— Слава! — из долгой цепочки воспоминаний меня вывел Лис. — Погрезишь позже! Я не справляюсь.
Я и не представляла, как он умудрялся сражаться. Единственным источником света служили налитые кровью огоньки, да и то, глаза лишь указывали на их обладателей, но не освещали погреб. И если варрен лавировал между крысами и стенами и иногда всаживал кинжал в очередную тварь, то я тупо прижалась к стене, пытаясь вспомнить собственные действия при первой встрече с нечестивыми. Воды не боятся, огня — пожалуй, но если нечаянно подожгу солому, то обреку себя на бесславную смерть в запертом погребе.
Лис загородил меня спиной. Он запыхался, потерял прежнюю ловкость. Ему требовалась нешуточная поддержка.
И тут я завопила. Пронзительно, во весь голос, так, что у самой зазвенело в ушах сотнями набатных звонов. Крик заполнил подвал, как вода — тонущий корабль. Варрен в одно движение повалил меня на солому и встревожено закричал:
— Они укусили тебя?!
— А-а-а! — немногословно ответила я, отпихивая друга коленкой.
Нечестивые твари остановились. Угольки их глаз сощурились до едва различимых щелочек. Я сбивалась с дыхания, из горла вырывался свист вместе с душераздирающим хрипом.
— Лис, — из последних сил позвала я, — они утихают при громких звуках. Убивай, скольких сможешь.
Повторять дважды не пришлось. Пока я набирала воздуха для новой волны визга, варрен прибил аж двух явно обескураженных происходящим крыс — иначе бы те сопротивлялись. Они просто стояли, скребя по полу длинными когтями.
Вой спас меня в прошлый раз, когда я так испугалась зараженных овец, что не могла сложить вместе двух слов. Орать-то мне никто не мешал. После ведьма подтвердила, что сей способ хоть и попахивает бестолковостью, но вполне действенный. Конечно, лучше не орать на тварей, а оглушать их иначе: скрежетом, воем, чередой звонких ударов.
В любом случае, я нашла верный способ, потому что вспомнить нужные чары была неспособна, а на обращение к ведьмовскому искусству не осталось физических сил — оживление утопленника до сих пор отдавалось ноющими висками и ломотой в конечностях.
Вот и получилось, что я создавала фон, добавив к оранью постукивание книгой по крышке погреба, а Лис метался из угла в угол, разрезая тельца умелыми ударами под живот.
Сверху послышались шаркающие шажки. Вероятно, хлебосольный дедушка решил убедиться, что питомцы справляются с гостями. Да так удачно, что те визжат от ужаса и отчаяния.
Сомнения в нечистой сущности Сомысла отпали сами по себе, иначе бы нас предупредили, например, о размере крыс.
Уши окончательно оглохли, голос в третий раз сорвался, и я замолкла, сползая по стеночке. Никогда бы не подумала, что худенький, жилистый Лис способен прибить как минимум пятнадцать огромных созданий. Никто больше не шевелился, не лез из щелей. Только тяжелое пыхтение разрезало тишину.
Аккуратно приоткрылась крышечка. Натужно, долго. Мы замерли. Сверху появился малюсенький просвет от свечи. Лис махнул по ступенькам вверх и рывком ударил в дверцу плечом. Та с громким хлопком откинулась, а Сомысл дико заверещал, составляя неплохую конкуренцию моему вокалу.
Я еле-еле выбралась наружу, хватаясь ослабшими пальцами за поломанные ступени и вонзая в кожу занозу за занозой, а когда вдохнула свежего — по сравнению с подвалом — воздуха, увидала чудную картинку: Лис поднял дедка за ворот рубахи и держал его на расстоянии локтя над полом. Старичок дрыгался, плакался и скалился в полные два ряда выросших упырьих клыков.
— Драсте, уважаемый болг, — проворчала я. — А мы тут работку выполнили, крыс прикончили.
— Гады! — визжал Сомысл, которого Лис, во избежание пинков, умудрился держать на вытянутых руках. — Ненавижу!
