Трон тысячной лжи (ЛП) - Хиггинсон Рейчел (книги бесплатно txt, fb2) 📗

— Тебе определенно этого недостаточно. Но не волнуйся. Мне будет приятно просветить тебя.

Я отвернулась от Алексея, чтобы он не мог видеть выражение моего ужаса, и мой взгляд встретился с Раванной, которая выглядела так, словно была на грани смеха. Это было настолько странное выражение для её обычно безмятежного лица, что я потеряла всякий контроль над своими лицевыми мышцами. Я не смогла бы сказать, как я выглядела, но, казалось, я позабавила её еще больше.

Слегка наклонив голову, она взглянула на Алексея, а затем закатила глаза. Слышала ли она, как он предложил просветить меня? Раздражало ли это её так же сильно, как и меня?

Я закрыла глаза и изобразила вздох. Она опустила голову, чтобы скрыть улыбку, затем повернулась к Максиму, когда он снова потребовал её внимания, совершенно невозмутимая.

Неужели я только что разделила мгновение понимания с Холодной Королевой? Я с трудом могла в это поверить. Но если кто-то и понимал бесполезность мужских советов, чтобы прийти к моему собственному мнению, то это, несомненно, была ведьма, которая убила своего мужа, чтобы взойти на его трон и завладеть его королевством.

Завтрак вскоре закончился, избавив меня от более напряженного разговора с наследным принцем Барстуса. И вскоре после этого Катринка попрощалась с семьей, которую она так нежно любила, и мы вообще покинули королевство.

Был момент, когда я забиралась в экипаж и застала её вцепившейся в шею Антона, когда я пожалела об её обществе. Может быть, для неё было бы лучше остаться с семьей, о которой она так сильно заботилась. И которая явно заботился о ней так же сильно.

Но, оставшись всего на минуту наедине с Раванной в экипаже, я была благодарна ей за компанию. И не только потому, что мне не хотелось оставаться с РП наедине. Я хотела того, что было у Катринки с её братьями. Я хотела этой близости. Этой привязанности. Я хотела сестру, которая вела бы себя как моя сестра. Которая любила меня как сестру.

Я потеряла свою семью много лет назад, и теперь у меня был шанс вернуть хотя бы часть её. И я отказалась упускать этот шанс ради простого решения.

Точно так же, как я боролась за своё безбедное существование с монахами Храма, я бы боролась зубами и ногтями, чтобы снова наладить прочные отношения с Катринкой. Это может занять годы, это может даже занять много лет, но однажды мы будем благодарны друг другу. И я не могла этого дождаться.

Я молчала, погруженная в свои многочисленные мысли, пока наш караван королевских экипажей Блэкторна ехал по ярко-зеленым вересковым пустошам Серого мыса, которые возвышались вдоль всей южной границы королевства. Прежде чем мы добрались до границы, мы провели ещё две ночи в гостиницах Барстуса и, в конце концов, увидели Змеиное море. Шоссе вилось прямо рядом с пляжами, которые были такими же влажными и грязными, какими они всегда были из-за постоянных дождей.

Когда мы, наконец, пересекли границу Блэкторна после нескольких дней продрогших страданий, солнце пробилось сквозь облака и, наконец, прогнало холод.

И мне оставалось только гадать, была ли это смена ландшафта или проклятие гоблина.

ГЛАВА 13

Блэкторн был таким же разнообразным, как и все остальные королевства, в которых я побывала. Но там, где большинство других королевств постепенно менялись с течением времени, королевство Раванны резко отличалось от сумрака и зелени Барстуса.

Пейзаж сразу же сменился с моросящего и унылого на солнечный и ярко-голубой. Как и ландшафт. От зеленого и яркого до сурового и пустынного.

Шоссе было неровным и вымощено битым камнем. И на многие мили в обе стороны простирались остатки того, что раньше было полями и лесами.

Обугленная земля и сломанные деревья. Серая, черная и бесцветная.

Блэкторн славился своими Белыми Дубами. Так же знаменит, как Теновия своими Черными Кедрами. Но особенно захватывало дух от вида Белых Дубов. Чисто-белая кора с бледно-розовой сердцевиной. И прозрачные листья, которые блестели на солнце. Я видела их в садах Элизии и была поражена их потусторонностью.

Но здесь… они были полной противоположностью красоты. Это была демонстрация смерти и разрушений. Что-то случилось, пока Раванны не было? Было ли это причиной того, что она не могла заниматься со мной раньше? Потому что её королевство подверглось нападению?

Катринка была первой, кто нашел способ выразить свою озабоченность.

— Что случилось? — она ахнула, прижимаясь лбом к окну кареты.

Раванна выглянула в окно.

— Это старый шрам. Старше вас двоих. Старше даже меня.

— Война? До стены? — догадалась Катринка.

— Война, да. Но гораздо позже Мраморной стены. Это произошло благодаря Столетней войне, произошедшей пару сотен лет назад.

— Когда у короны отняли магию, — сказала Катринка, явно указывая на свое более полное образование.

Либо отец Гариус намеренно опустил Столетнюю войну, либо мы еще не доросли до неё. Возможно было и то, и другое.

Я почувствовала на себе холодный взгляд Раванны.

— Я не так уж уверена, что магия всё-таки была украдена. Возможно, скрыта. Но как ещё Тессана оказалась здесь и всё еще жива, после всего случившегося?

— Ты думаешь, Корона Девяти имеет какое-то отношение к моей Конандре?

Она рассмеялась, но в её смехе не было ни капли юмора.

— Конечно, судебный процесс. Твой побег много лет назад в маленькое забытое королевство, где никому и в голову не пришло бы искать тебя. Твоё путешествие обратно к Месту Силы. Пережила несколько покушений на свою жизнь. Даже сейчас земля поёт о твоём прибытии, Тессана Аллисанд. Корона защищала тебя всё это время, — её взгляд метнулся к лисе, свернувшейся калачиком у меня на коленях. — Даже твой питомец мурлычет с какой-то большей связью.

Я вспомнила о проклятии гоблинов, но решила, что лучше не поднимать его сейчас.

— Я не пытаюсь ничего из этого получить.

— Но в этом-то всё и дело, не так ли? Несмотря на твою неуклюжесть, размахивание руками и полную неумелость, ты остаешься невредимой. Это волшебство, моя дорогая, если я когда-либо его видела.

Неуклюжесть? Размахивание руками? Полная неумелость? Скажи мне, что ты на самом деле чувствуешь, Холодная Королева. Было ли это целью «Короны девяти»? Защитить королевскую семью? Мою семью?

— Но что с моим отцом? Если бы корона всё еще хранила изначальную магию, разве это не спасло бы его много лет назад?

Она снова отвернулась, освобождая меня от безудержной интенсивности своего взгляда.

— Вот этого я никак не могу понять. Либо корона заметила, что ты была бы лучшим правителем, чем твой отец, и действовала таким образом, чтобы сохранить свою долговечность, либо твой отец каким-то образом предал её, что освободило её от службы ему.

— И тогда она пропустила всех моих братьев? — мой голос был хриплым шепотом, дрожащим и слабым. Как она могла даже предположить, что меня пощадили из-за мистической силы короны?

Что за чушь.

Раванна глубоко нахмурилась, а затем вздохнула. Снова отвернувшись к окну, она сменила тему.

— Эта земля была проклята. Язычники, которые каким-либо образом манипулировали короной, прокляли страну, чтобы остальная часть королевства не последовала за ними в Блэкторн. Это была их последняя линия обороны от приближающихся армий.

— Эта земля проклята? — Катринка ахнула. — Каким образом?

— Смерть, дитя моё. Единственное проклятие, которое имеет значение.

— Извините, у меня есть еще вопросы. Зачем язычникам скрывать магию? Почему бы не избавиться от неё?

— Может быть, они не смогли бы, — предположила она. — Магические предметы — хитрая штука. Тем более, проклятые предметы. Или даже благословенные, — её взгляд ни на секунду не отрывался от окна. — Возьмем, к примеру, эти земли. Блэкторн неустанно трудился со времен падения язычников, чтобы восстановить эту землю. Мы зашли так далеко, что наняли новых язычников, чтобы снять проклятие и вдохнуть жизнь обратно в землю. Но никто не добился успеха. Ни одно животное не может пробежать по ней. В неё нельзя посадить ни одного семени. Ни один человек не сможет пройти по ней. Всё увядает и умирает, — она глубоко вздохнула и продолжила. — Но подумайте об этом шоссе. Ни одна карета на нём не сломается. Ни человек, ни зверь не устают слишком сильно, чтобы путешествовать по нему. Ни одно существо, которое станет на него, не встретит своего конца. И никакая плохая погода никогда не помешает кому-либо или чему-либо пользоваться дорогой. Оно было благословенно, и благословенным оно останется навсегда.