Тёмная радуга (СИ) - Орлова Ирина Олеговна (книги бесплатно .TXT) 📗
— Но что мы можем им противопоставить, даже обучившись всевозможным магическим штучкам? Ведь нас так мало. Когда на Сол обрушилось это бедствие, все маги города не смогли уберечь его от разрушений и жертв. Что реально сможем сделать мы? Силы слишком неравные. Я не паникую. Я пытаюсь понять — какой от нас прок.
Кеша почесал лапой нос и философски сказал:
— Поживем, увидим. Самая длинная дорога начинается с одного шага.
На том наше совещание и закончилось.
С утра мы разбрелись кто куда. Павлик заперся в мастерской ваять очередной шедевр. У меня возникли смутные подозрения, что это и была обещанная Сашке скульптура рыцаря. Шаман, поупражнявшись с мечом и арбалетом, сидел в гостиной и увлеченно что-то чертил и писал на выпрошенной у Павлика бумаге. Кеша заявил, что ему надо вспомнить охотничьи навыки и отправился в подвал ловить мышей, а я отрешенно бродила по саду, делая вид, что наслаждаюсь ароматом цветов и хорошей погодой.
Страх повстречать вампиров легкомысленно улетучился. И на его свято место, что не бывает пусто, пришел другой. И никакая прекрасная погода не могла его заглушить. Наоборот, усугубляла. Гури. Гури Рондольф. Под другим именем и другой внешностью, но с теми же глазами, которые я знала на Земле. Я ждала сегодняшней встречи и боялась ее. Каким-то непостижимым образом, каким-то необъяснимым волшебством Гури и Женька Гурский слились в одного человека. И даже земная фамилия и здешнее имя данного персонажа почти совпадали. Случайность ли это?! А ведь ремесленных дел мастер был рожден на Церре, это я знала точно, потому как расспросила Павлика с пристрастием, и он рассказал, что видел в доме у Гури картины, где тот изображен маленьким мальчиком вместе со своими родителями. Причем, фотографически точные картины.
Но как тогда он мог знать то, что я спрятала в самые далекие тайники своего сердца? Телепатия на чувственном уровне? Полное сканирование тех далеких событий в период моего пребывания на Земле? Вероятно. Или моя двойняшка снова встретилась с нашим Ромео, и у Гури есть возможность получать такую информацию? Но зачем ему это?! Родство душ? Неужели же не нашлось девушки из местных, которая бы пришлась ему по сердцу? Он не производил впечатления девственника, обделенного женским вниманием. Я бы сказала — напротив. А может быть, все проще? Элементарная считка душевного состояния и чисто интуитивно донжуанский посыл в ответ? В голове крутился романс Вертинского: «Я сегодня смеюсь над собой, мне так хочется счастья и ласки, мне так хочется глупенькой сказки, детской сказки наивной, смешной». Одни сплошные вопросы и ноль целых хрен десятых ответов…
Мои размышления прервало появление дракона. Кеша гордо шествовал по тропинке, держа в лапе несколько умерщвленных им мышей, связанных друг с другом за хвосты.
— Славно поохотился, — провозгласил он. — Не знаю только, стоит ли их съесть? Вроде бы я не кошка. С другой стороны, куда их девать? Не захламлять же прелестный сад дохлыми трофеями. Если бросить в камин, они будут дурно пахнуть, пока сгорят, а если в туалет, то он может засориться.
Малыш был явно озадачен возникшей проблемой. Потом потер лапой нос, понюхал мышек, и, видимо, решив, что они еще очень даже ничего, свеженькие, съел их одну за другой.
— А, между прочим, кошки разбираются в еде! Совсем недурно! Очень пикантный вкус. Надо будет регулярно этим заниматься, — сделал он для себя вывод.
— Пойдем Кеша готовить обед. К нам сегодня господин Рондольф в гости пожалуют-с.
Дракон вдруг стал серьезным и заглянул мне в глаза.
— Алиска, ты его любишь? Только не обманывай. Драконов ведь обмануть невозможно.
— Не знаю, малыш. Иногда мне кажется, что он именно тот человек, которого я знала и любила в другом измерении, хотя имя и внешность говорят обратное. Там это на момент моего появления здесь, на Церре, не кончилось ничем, отношения не то чтобы зашли в тупик, но как-то затормозились и неизвестно в какую сторону повернутся — расстанемся мы или сойдемся.
Знаешь, у нас на Земле есть такая шутка: два человека очень быстро бегут навстречу друг другу по одному короткому тоннелю без ответвлений и никогда не встречаются — не судьба. (В оригинале, конечно, два поезда по узкоколейке, но откуда на Церре поезда? Расскажи я о них, Кеша бы просто не понял сути. Или понял бы. Но, не важно). Это можно сказать о моих отношениях с тем человеком. И если я дам себе волю здесь, на Церре, это тоже ничем не кончится, а нанесет мне еще одну травму. И в то же время, он единственный мужчина, с которым я была бы счастлива. Но мой путь, моя пока еще не до конца понятная миссия! Разве есть у меня право подвергать другого человека, не двойника, таким страданиям, ведь взять его с собой я не могу, у него шансов выжить — один из тысячи. И… Знаешь, я не знаю, что мне делать. Правда, не знаю.
— Значит, любишь. Поэтому пусть все идет, как идет, и ничего специально выдумывать не надо. Вы, люди, странные существа, беспокоитесь о таких пустяках. Конечно, Гури не так прост, как это на первый взгляд кажется. Он еще сам о себе многого не знает (или знает, но великолепно это скрывает, досадливо подумала я), но все со временем прояснится, потому что… — Кеша неожиданно свернул фразу, а потом совсем по-человечески махнул лапой, как бы говоря, мол, и не такое видали.
Гури пришел на закате. Он принес небольшую металлическую бутылку, упакованную в кожаный чехол. Верхняя пробка завинчивалась, а нижняя была притертая. Внутренняя поверхность бутылки была покрыта тонкой эмалью. Иными словами, сохранность гарантировалась идеальная.
— Угощайте, хозяева. И имейте в виду, что на отсутствие аппетита я никогда не жаловался, — весело сказал Гури. — К тому же и на завтрак что-нибудь не мешает приготовить. Время неспокойное, а потому я у вас до утра остаюсь. Надеюсь, вы не против?
— Ну, что ты, Гури, когда это я возражал? — возмутился Павлик. — Диван в гостиной, как всегда, в твоем полном распоряжении.
Сердце у меня екнуло, и я поспешила смыться на кухню, якобы присмотреть за едой. Надо было срочно взять себя в руки. По-видимому, объяснения все-таки не избежать. Шаман, явно, что-то учуял, но молчал, как партизан. Павлик и тот смотрел на меня с подозрением, когда я его выспрашивала. Но, блин, меньше всего я могла предположить, что Гури останется, хотя это-то стоило просчитать в первую голову. Ведь действительно неспокойно, а ужин с песнями коротким не бывает. Сердце бешено колотилось. Из гостиной слышался веселый беззаботный смех. Хотелось бы и мне так же смеяться.
— Алиса, посмотри мне в глаза, — я и не услышала, как на кухню пришел Кеша. Впрочем, в таком состоянии я бы и взрослого дракона не заметила, не то что маленького детеныша размером с кошку.
Я повернулась на голос и взглянула на малыша. Глаза Кеши полыхнули чем-то золотым, что-то вроде облака плавно сформировалось у дракона на лапах и медленно поплыло в моем направлении. Я стояла, как загипнотизированная. Когда же золотистое сияние коснулось моего лица, я почувствовала, что сердце потихоньку приостанавливает свои попытки выскочить у меня из груди. Дыхание мое стало ровнее, руки перестали дрожать, а по телу разлился необыкновенный покой. Ай да дракон! Одним взглядом и мановением лап восстановить мое душевное равновесие — это дорогого стоит. Я взяла малыша на руки и поцеловала. Теперь можно возвращаться к остальной компании. Да, объясняться с Гури придется, причем, один на один, причем, когда все лягут спать, но до того времени я буду чувствовать себя спокойно.
Когда все наелись, Павлик принес гитару и всучил ее мне. На сем замечательном инструменте я не играла уже сто тысяч лет и порядком подзабыла, как это делается. Пришлось напрячься. Однако, как ни странно, руки вспомнили быстрее меня, а на отсутствие голоса я никогда не жаловалась. Часа два я терзала известных в нашем измерении бардов, какое-то время ушло на личную авторскую песню, а под занавес мы с Павликом исполнили несколько наших общих коронных номеров, причем один из них — совместного производства.
