Игра Дракона или Конан в Вестеросе (СИ) - Каминский Андрей Игоревич (книги без регистрации txt) 📗
-Слава Старым и Новым богам,- произнес он,- у вас было такое лицо...
Если бы у него еще сохранилась способность смеяться, то, наверное, он бы усмехнулся. Мейстер до смерти перепугался только от вида его лица - чтобы он сказал увидев то же, что и он? Это уже не первое видение жестокого смуглого народа, свершающего изуверские ритуалы - но только сегодня он увидел чем заканчивается обрад. Безобразная тварь с корнями-змеями и испускавшими слизь листьями, мало чем напоминало чардрева и все же Трехглазый Ворон чувствовал, что они как-то связаны. Чудовище в неведомой чаще зачем-то выделило его, зовя к себе и Трехглазый Ворон боялся и думать о том, что это может значить.
Он ни с кем не говорил об увиденном: сестра и все остальные и без того смотрят на него с опаской и недоумением. Нет толку рассказывать им о том, что он и сам не понимает- и вряд ли кто в Вестеросе знает об этом больше него. Прежний Трехглазый ворон может и смог бы что-то понять, но сейчас он мертв.
Единственное утешение во всем этом - где бы не находился этот лес, это место явно пребывало далеко от Винтерфелла, от Севера, а может и от всего Вестероса. Намного ближе к ним находилось иное зло, ничуть не менее страшное. И оно не будет ждать, пока Трехглазый Ворон наберется смелости вновь открыть в себе зеленовидение. Он привычно закатил глаза, чувствуя как покидает тело, как входит в покрытые перьями черные тела, распадаясь на множество созданий. Послышалось оглушительное карканье и стая воронов, сидевших на ветвях чардрева, взмыла вверх, устремившись на север.
Ледяной холод охватил птиц, разом пробравшись под перья, так что Брану приходилось немало стараться, чтобы заставить их лететь дальше. Когда вороны от холода только что не падали замертво - он, наконец, увидел их.
Войско. Бескрайнее, растянувшееся до самого горизонта, скопище мертвой плоти, медленно, но неумолимо двигавшееся на юг. Ходячие мертвецы - в остатках доспехов и обрывках одежды, утреченной вместе с немалой частью плоти. Свежие, почти похожие на живых людей, сгнившие трупы и почти голые скелеты, медленно переставлявшие белые кости. Медведи и сумеречные коты, с торчащими сквозь шкуру голыми ребрами. И, словно горы над холмами, над ними возвышались мертвые великаны, медленно переступавшие колонноподобными ногами.
И у каждого из тех оживших трупов полыхали светящиеся синим льдом глаза.
Они пролетели еще почти милю, прежде чем он увидел предводителей этого жуткого войска. На полуразложившихся трупах лошадей ехали они - бледные, как сама смерть, сухопарые, словно мумии, с такими же мерцавшими синим огнем глазами, что и у оживших трупов. Вот один из них,- облаченный в черный костюм, с острыми отростками венчавшими его голову, подобно короне,- вскинул голову, встретившись взглядом с птичьими глазами. В следующий миг Трехглазый Ворон почуствовал острую боль, будто его разрывают на множество частей, в его глазах померкло и он почуствовал, как освобожденная черная стая разлетается в разные стороны.
Обычно после такого он возвращался в свое тело, но сейчас его вдруг повлекло вверх, с силой столь мощной, что Бран, испугался, что он так и сгинет в холодных небесах. Мертвое войско внизу превратилось в едва различимые темные точки, затем сгинули и они: перед Вороном открылась бескрайняя белая пустошь, простершаяся от моря до моря. А потом та же сила повлекла его на восток, одновременно вновь приближая к земле. Что-то темное мелькнуло перед его глазами, послышался недовольный клекот и в следующий миг Трехглазый Ворон ощутил, как его сознание вновь облекается теплой плотью. У него появились острые когти, изогнутый клюв и могучие крылья, стремительно несущие его на восток.
А еще у него был разум - не человеческий, но и сильно превосходящий птичий. Разум достаточный для того, чтобы понять, что с ним случилось и свирепо борющийся против захватчика. На миг перед Трехглазым Вороном проступило незнакомое худое лицо с крючковатым носом и светло-голубыми глазами. В голове даже всплыло имя - Орелл.
Два разума схлестнувшиеся в птичьей голове дрались друг с другом за одно тело, тогда как могучие крылья уже несли орла над морем. Милю за милей миновали они, летя на восток, пока, наконец, внизу не замаячило темное пятно на воде. Крылатый хищник устремился вниз и вскоре Трехглазый Ворон смог увидеть огромное уродливое судно, следюущее прямо на свер. Возле мачт и бортов копошились со снастями приземистые волосатые люди с уродливыми лицами. Снег, то и дело срывавшийся из темных туч не таял на их лицах и волосах, а глаза выглядели пустыми, словно ночное небо без звезд. Здесь же стояли и высокие худощавые люди со светлыми глазами и гривами бесцветных волос. Иные из них носили черные одеяния со странным алым пятном на груди, другие были в кольчугах и при оружии.
А на носу, застыв словно статуя, стояла прекрасная светловолосая женщина в одеянии из белых песцов и черно-бурых лис. Внезапно она вскинула голову и бледно-серые надменные глаза, словно уставились в самую душу Брана. Он почуствовал резкую боль перед его глазами все потемнело и та же сила, что забросила его сюда, вновь властно вырвала его из птичьего тела.
Он очнулся все так же сидя под чардревом, обливаясь холодным потом и сотрясаемый крупной дрожью, чувствовавшейся даже в давно недвижных ногах.
-Вороны,- прохрипел он подскочившему мейстеру,- надо послать воронов.
Королева Вамматар не глядя, протянула руку и на нее с хриплым клекотом опустился орел. Она чувствовала в нем человеческий разум,- пусть и стремительно растворявшееся в птичьем сознании,- также как только что ощущала второй разуме, куда более сильный и деятельный. На миг перед ее глазами проступила странная картина: огромное дерево с кроваво-красными листьями и белой корой, на котором было вырезано задумчивое лицо с глазами, затянутыми затвердевешим древесным соком. Под деревом сидел худощавый юноша с темными волосами и бледным лицом. Вамматар понимала, что он как-то видит ее, но это ее не сильно беспокоило: в случае чего она закроет глаза мальчишке. Куда больше ее беспокоил иной возможный противник - предводитель воинства мертвецов, обретающийся за огромной стеной изо льда. Вамматар не знала, что это за тварь, но чувствовала, что их сила имеет общий источник, разве что там где она поднимала десятки мертвецов, тварь с ярко-синими глазами поднимала тысячи.
Ксальтотун мог бы помочь и Тот-Амон тоже, однако Вамматар не хотела привлекать внимание жрецов Сета. Ее вотчина- Север, которым правят иные боги, здесь свои тайны и своя магия. Гиперборейцы остались ближе всех к истокам своей расы: единственные среди всех хайборийских народов, никогда не принимавшие Митру, они остались верны богу предков Бори и его угрюмому сыну Иль-маринену, богу кузнецов и воинов. Поклонялись тут и чужеземным богам, привнесенными невольниками с востока и юга - гирканцами, бритунцами, заморийцами. Но колдуны и ведьмы, в изобилии населявшие древнюю страну, все чаще взывали к богам асов и ванов из Нордхейма, почитавшим Ледяного Гиганта Имира и его бесчисленное потомство: морозных великанов и нечеловечески прекрасных дочерей. К одному из таких порождений Инеистого Великана собиралась воззвать и Вамматар, дабы заполучить собственное войско не менее жуткое, чем армия мертвых.
Гиперборея никогда не имела выхода к морю, за исключением крайних северных областей, соприкасавшихся с покрытым вечным льдом океаном. Сейчас же, север королевства тоже омывало море - холодное, но большей частью свободное ото льда, кишащее рыбой и морским зверем. Здесь же сновали и огромные суда низкорослых волосатых китобоев.
Вамматар уже знала, что этот народ зовется иббенийцами, что проживали они на большом острове, именуемом Иб, сгинувшем неведомо куда, когда на его месте появились Нордхейм и Гиперборея. Однако к востоку и к северу осталось немало китобоев и рыболовных судов, вышедших на промысел, но вместо родного порта, вернувшихся в неведомую унылую страну, населенную доселе незнакомым народом. Вамматар быстро принудила их к повиновению - показательно казнив несколько экипаже, оказавших ей сопротивление, она столь же демонстративно подняла их из мертвых, приговорив к вечной службе на собственных кораблях. Остальные иббенийцы покорились и Вамматар расселила их на восточных границах, теперь превратившихся в побережье. Им она поручила проплыть так далеко на восток, как только можно, утверждая власть Гипербореи в дальних иббенийских колониях.
