Драконы осенних сумерек - Уэйс Маргарет (книги онлайн полностью .txt) 📗
— Кто его построил? — спросил Танис.
— Не знаю, — ответил Речной Ветер. — Они здесь повсюду, там, где тропа становится совсем непроходимой.
— Я же говорил, что Кзак Царот недолго оставался необитаемым, — прошептал Рейстлин.
— Ну что ж… дареному коню в зубы не смотрят, — ответил Танис. — Хоть плыть не придется, и на том спасибо.
Переправа оказалась не из приятных. Лианы сплошь обросли скользким мхом, идти приходилось со всей осторожностью. Вдобавок при малейшем прикосновении все сооружение начинало раскачиваться самым пугающим образом, и в особенности, когда по нему кто-нибудь шел. Кое-как путники перебрались на ту сторону, но только затем, чтобы почти сразу попасть на следующий мост.
И все время под ними и вокруг была все та же бездонная черная топь, откуда за ними алчно следили глаза каких-то существ… И вот твердая земля кончилась в очередной раз, но плетеного моста не было видно, только жидкая грязь.
— Здесь мелко, — пробормотал Речной Ветер. — Идите за мной и ступайте только в мои следы.
И он медленно двинулся вброд, нащупывая дорогу. Остальные двигались за ним след в след, опасливо вглядываясь в воду. Какие-то твари, невидимые и неведомые, скользили внизу, задевая их ноги. Когда они наконец выбрались на сушу, сапоги у всех были покрыты толстым слоем омерзительно пахнущей слизи. Однако было похоже, что худшая часть перехода осталась-таки позади. Болотная растительность поредела, и даже солнце проглянуло сквозь зеленоватый туман.
Чем дальше продвигались они к северу, тем надежнее делалась почва. Около полудня Танис обнаружил даже клочок совсем сухой земли у подножия векового дуба; здесь и расположились на отдых. Закусывая, путешественники вспоминали пройденное болото и вслух радовались тому, что оно, кажется, кончилось… Только Золотая Луна и Речной Ветер не произнесли ни единого слова.
Флинт трясся от холода в промокшей одежде и жаловался на боли в суставах. Танис поневоле забеспокоился: он знал о ревматизме старого гнома. Как бы не сбылись опасения Флинта, боявшегося стать им обузой в пути… Отозвав кендера в сторонку, Танис негромко сказал ему:
— Насколько я знаю, в одной из твоих сумок есть кое-что, отчего гном сразу пойдет на поправку…
— Конечно, конечно, Танис! — просиял тот. Порылся в одном кошеле, потом в другом и наконец извлек поблескивающую серебряную фляжку: — Бренди! Лучшее бренди Отика.
— И я полагаю, — усмехнулся Танис, — за него навряд ли уплачено…
— Я обязательно заплачу, — обиделся кендер. — В следующий раз.
— Ну да, непременно. — Танис похлопал его по плечу. — Будь добр, поделись с Флинтом! — И тут же предупредил: — Только не очень усердствуй. Согреется — и будет с него.
— Как скажешь. И мы опять пойдем первыми — мы, могучие воины! — засмеялся Тас. Он вприпрыжку направился к гному, а Танис вернулся к остальным. Они молча прятали остатки еды, собираясь снова двинуться в путь.
«Всем нам не помешал бы глоток лучшего бренди Отика», — подумалось Танису. От его внимания не укрылось, что Золотая Луна и Речной Ветер с самого утра не сказали друг другу ни единого слова. Тень, пролегшая между ними, распространилась на всех. Танис попытался придумать хоть что-нибудь, что облегчило бы их муку, но так и не смог. Оставалось только надеяться, что время исцелит раны…
После привала они еще около часа шли вперед по тропе. Теперь отряд продвигался быстрее, ибо самое сердце заболоченной чащи было уже пройдено… Но стоило им начать забывать о трясине, как твердая земля безо всякого предупреждения снова оборвалась. Измученные путники опять побрели через вонючую грязь, с трудом сдерживая тошноту.
Лишь Флинту с Тассельхофом болото было нипочем. Эта достойная пара ушла далеко вперед, оторвавшись от остальных. Надо ли говорить, что Тас моментально забыл предостережение Таниса — не увлекаться бренди?.. Вино славно согревало кровь, помогая развеять тягостное настроение, так что кендер и гном знай передавали фляжку друг другу, пока совсем ее не прикончили. Они весело шагали вперед, знай пошучивая на ту тему, что будет, повстречай они драконида.
— Уж я обращу его в камень, будьте спокойны! — заявил гном, размахивая воображаемой секирой. — Чпок! И нет у ящерицы хвоста!
— На что спорим, что Рейстлин одним взглядом обратит его в камень? — Тас скорчил мрачную гримасу, пытаясь подражать пронизывающему взору мага. Оба расхохотались во все горло, спохватились, притихли и захихикали, оглядываясь — не слышал ли Танис?
— А Карамон, встретив, драконида, пожалуй, наденет его на вилку — и съест! — сказал Флинт.
Тас согнулся от смеха, вытирая глаза. Флинт басовито вторил ему… как вдруг земля под ногами неожиданно вновь набрякла водой, и Тас едва успел ухватить гнома: тот чуть не свалился прямо в озерцо болотной воды — озерцо столь широкое, что никакой мост, сплетенный из лиан, не дотянулся бы с одного берега до другого. Зато поперек лежало дерево «железный коготь» такой величины, что сразу двое могли бы пройти по нему рядом.
— Вот это я понимаю, мост так мост! — сказал Флинт, отступая на шаг и пытаясь сосредоточить взгляд на бревне. — До чего надоело этаким пауком карабкаться по всяким там паутинам. Пошли!
— Может, подождем остальных? — предложил Тассельхоф неуверенно. — Танис велел всем держаться вместе…
— Танис? Подумаешь!.. — фыркнул гном. — Еще он нам будет указывать!..
— И правильно, — весело одобрил Тассельхоф и вскочил на поваленное дерево. — Осторожно! — сказал он, слегка поскользнувшись, но тут же обретя равновесие. И быстро пошел вперед, раскинув руки и ступая с носка, точно канатоходец, которого он видел когда-то на летней ярмарке.
Гном вскарабкался на бревно следом за кендером. Его толстые башмаки все время съезжали. В той части его сознания, куда еще не добрались винные пары, звучал некий голос, напоминавший гному: «В трезвом виде ты нипочем не сделал бы этого, старина!.. А кроме того, — твердил голос, — не считаешь ли ты, что это изрядная глупость — лезть неизвестно куда, не дождавшись остальных?..»
Флинт только отмахнулся. Он положительно чувствовал себя вновь молодым.
И в это время Тассельхоф, успевший уже вообразить себя Мирго Великолепным, нечаянно вскинул глаза и… обнаружил зрителя! Ибо прямехонько перед ним на бревно вскочил драконид.
Тас вмиг протрезвел. Кендеры не подвержены страху, но он был изумлен до глубины души. Тем не менее у него хватило сообразительности сделать две вещи. Во-первых, он заорал во все горло:
— Танис! Засада!..
А во-вторых — подхватил свой хупак и как следует размахнулся. Это движение застало драконида врасплох. Увернувшись, тварь соскочила с бревна обратно на берег, Тас едва не свалился следом, но устоял и задумался, что же делать дальше. Между тем на берегу появился еще один драконид. К немалому удивлению Таса, они были безоружны. Но прежде, чем кендер успел это осознать, сзади послышался рев и Тас запоздало вспомнил про гнома.
— Что еще там?.. — прокричал Флинт.
— Дракофигенные ребята, — ответил Тассельхоф, перехватывая хупак и вглядываясь в туманную мглу. — Двое! Ага, вот они!
— Брысь с дороги! Проклятые!.. — зарычал Флинт. И сунул руку за спину, нащупывая топор.
— Куда же мне деваться, по-твоему? — заверещал Тас.
— Пригнись! — рявкнул гном.
Кендер пригнулся, вернее, бросился ничком на бревно — и как раз тогда, когда один из драконидов ринулся на них, вытягивая когтистые лапы. Флинт поднял топор в могучем размахе и точно снес бы голову дракониду, если бы попал. Увы! Гном удара не рассчитал, и лезвие свистнуло в воздухе, не причинив никакого ущерба чудовищу, которое, размахивая руками, нараспев произносило какие-то загадочные слова.
Нерастраченная инерция удара крутанула гнома на месте. Он не смог удержаться на осклизлом бревне и с громким криком кувырком полетел в воду.
Что до Тассельхофа, то он, не первый год знавшийся с Рейстлином, сразу понял, что драконид произносил заклинание. Лежа носом вниз на бревне и крепко сжимая хупак, кендер смекнул, что на все размышления ему оставалось примерно секунды полторы. Гном барахтался и стенал в воде где-то внизу. А драконид, стоя в каких-то дюймах от Таса, уже приближался к смертоубийственной заключительной формуле. «Еще не хватало, чтобы он меня заколдовал! Нет уж, только не это!» — решил Тас. Набрал полную грудь воздуха — и нырнул с бревна.
