Королева войны - Крес Феликс В. (список книг .TXT) 📗
— Видела, — с улыбкой сказала Жемчужина, слегка растроганная детскими воспоминаниями Эзены. — Я тоже по такому училась.
— Ты? В самом деле?
— А что ты думала? Что у меня был свой свиток? Невольничье хозяйство должно приносить доход. Девушек вроде тебя там покупают и сразу же продают, но собственных, от племенных пар, держат и воспитывают многими годами. Это не может быть чересчур дорого, если цена пятнадцатилетки первого сорта должна с лихвой покрыть все расходы, а Жемчужины — принести доход. Нас учат другие невольницы, специально для этого предназначенные, а свиток для учебы один. С той же самой сагой, которую ты читала вслух вместе со всеми, пока учитель медленно разворачивал свиток… «Песнь о всадниках Сар Соа». Рассказать тебе, как выглядит подставка?
Эзена рассмеялась, увидев с другой стороны умную, всесторонне образованную невольницу, которая когда-то, маленькой девочкой, точно так же не могла дождаться первого урока чтения.
— Эта история — сказка, сочиненная специально для детей, — добавила Жемчужина, — но составленная таким образом, чтобы они могли как можно больше узнать о мире, а в особенности об Армекте. Впрочем, ее композиция не отличается от композиции других саг, ибо саги — тоже часть армектанской традиции, и каждый ребенок должен знать, как нечто подобное выглядит.
— Именно, — кивнула Эзена. — И теперь мне кажется, будто я сама — героиня такой саги. Я… не знаю, о чем говорится в других, но в «Песни о всадниках» сперва ничего не происходит, князь женится, идет речь о войне, но это должно быть позже… Все это очень красиво и интересно, но, собственно… все время понятно, что самое важное будет дальше. Война приближается, друзья уговаривают князя выступить, но князь медлит, не желая оставить свою прекрасную жену… Пока внезапно не прибегают гонцы, докладывая, что враг уже рядом. Князь собирает войска, прощается, уходит, жена только этого и ждет и изменяет ему с самым верным его другом, изменяет воину, который уехал сражаться, позор… Все происходит быстро, битвы, интриги, юный лучник из деревни, который спасает армию и берет на себя командование, когда погибают старшие… — Опершись на локоть, уже полностью проснувшаяся Эзена хмурила брови и жмурила разноцветные глаза. — Помнишь? У меня такое впечатление, Анесса, что то же самое происходит и сегодня. Время вышло, как раз бегут гонцы. Княгиня уже знает, кто она, она поссорилась с первой Жемчужиной Дома, помирилась, они наговорились, начитались… Комендант Йокес навел порядок у себя в душе и там, где он носит свою честь, его благородие Денетт сделал княгине предложение и не может дождаться ответа. Что завтра? Завтра придут армектанские гвардейцы. Что-то мне подсказывает, что я не успею дочитать эти книги. Я не знаю, что будет завтра.
— Завтра ты будешь невыспавшейся, а потому нервной, рассеянной и некрасивой, — подытожила Жемчужина. — Если даже все действительно так, как ты говоришь, то тем более тебе следует оставить эти фолианты в покое. Спать, ваше высочество. И выкини этот огрызок, там уже больше нечего есть.
— Я не засну.
— Заснешь, как только я стащу с тебя платье. Ванны уже не будет, — решительно заявила Жемчужина Дома. — Сейчас, расшнуруем… Вот и отлично. Теперь встань и подними руки… Уфф, ты для меня слишком большая. Но несмотря ни на что — красивая, — оценила она.
— Что значит «несмотря ни на что»? — возмутилась госпожа Сей Айе.
— Потому что ты лохматая, как… Вахен. Утром пришлю к тебе невольницу с воском.
— Не хочу! Мне от одного вида больно становится!
— А ты видела?
— Видела! У меня слезы выступали на глазах, и я держалась за… И речи быть не может.
— Ты армектанка, княгиня. У тебя все армектанское, ну, может быть, кроме роста.
— И что с того?
— То, ваше высочество, что ты потеешь под мышками, как мужчина, и видны пятна на рукавах платья. Хочешь носить шерсть под пупком — ладно, носи, но под мышками… У тебя этого добра на двух гвардейцев хватит.
— Все потеют, — заявила госпожа Сей Айе со свойственным армектанцам отношением ко всяческим телесным вопросам.
— Воздух тоже все портят! — разозлилась Анесса. — Почему ты не портишь воздух где попало?
— Потому что тогда тяжело выдержать. Но если действительно никак, то…
— Нет, — сказала Анесса. — С меня хватит. Иди спать.
Эзена фыркнула.
— Ну, я же просто шучу, — сказала она. — Обычаи у вас глупые, но я примирилась и с куда более глупыми. Я достаточно давно в Дартане, чтобы понять, о чем речь. Воском я не пользуюсь из упрямства. Кому я тут должна нравиться? Йокесу или Денетту? Я уж скорее предпочту раздражать их обоих.
Жемчужина Дома была явно сбита с толку, что доставило Эзене неслыханное удовольствие.
— Ты шутила?
— Ну конечно. Надень завтра помятую рубашку, серьги… тихо! Самые лучшие серьги, какие у тебя есть, ко всему этому голубую юбку, ну ты знаешь какую, расшитую жемчужинами, а на ноги сандалии прачки или что-то в этом роде, и покажись Йокесу или Денетту, как бы мимоходом. Как только увидишь его физиономию, сразу все поймешь.
— Я что, должна с ними забавляться? — Убежденности Анессе явно не хватало. — Опять ты надо мной шутишь.
— Не шучу. Сделай так, — сказала Эзена, прищурив черный глаз; в зеленом мелькнула веселая искорка.
— Ну… ладно, может, сделаю. Но теперь уже иди спать, потому что завтра…
— Знаю. Ты тоже выспись, Сейла. Завтра ты можешь мне понадобиться.
Жемчужина Дома слегка улыбнулась. Несколько мгновений она смотрела на Эзену, словно собираясь о чем-то спросить, но лишь вздохнула.
— Ты и впрямь чересчур начиталась этих легенд, — сказала она. — Ладно, лягу пораньше.
Вскоре пришла служанка, чтобы погасить свечи.
Анесса никогда много не спала, хотя и любила поваляться в постели. Уговорив Эзену отправиться отдыхать, она действительно намеревалась сдержать слово и лечь раньше, но для нее «раньше» означало «до полуночи».
Пока что был лишь вечер. И ей хотелось прогуляться.
Оказавшись в своих комнатах, Жемчужина позвала невольницу и велела себя переодеть. Для походов по лесу лучше всего годились высокие сапоги, суконные штаны и короткая широкая юбка, которые дополняла мохнатая куртка с длинными рукавами. Простой костюм, достойный лесного стража, был, однако изготовлен с величайшей тщательностью; куртка была мягкой, словно шелк. Анесса вообще не понимала свою госпожу, готовую носить какие-то лохмотья. Наверное, она бы просто умерла в грубой рубашке прачки. Забавляться с Йокесом она даже и не думала, по крайней мере, не таким образом.
Шапочка с задиристым серым пером, как обычно, не налезала на волосы, и Анесса злорадно мучила невольницу, пытавшуюся решить эту проблему. Девушка была новая; она в первый раз одевала Жемчужину Дома в костюм для лесных прогулок и попросту не знала, что делать с желтой гривой. Анесса, бросив взгляд в зеркало, рассмеялась, а потом искренне разозлилась, ибо торчавшая на волосах шапочка выглядела как шляпка какого-то странного гриба.
— Считаю до ста, — сказала она. — Если ты до этого времени не закончишь, то я покончу с тобой. На твое место пришлют двадцать умелых и умных девушек, а ты пригодишься где-нибудь в другом месте.
Невольница, перепуганная не на шутку, распустила злополучную прическу.
— В последнее время не хватает прачек, — добавила Анесса. — Сейчас это даже приятное занятие, но зимой — увидишь.
— Как… как мне это сделать? — спросила девушка.
— Не знаю. Думай. Раз, два, три, четыре…
Невольница начала заплетать косу. Анесса терпеть не могла косы.
— …одиннадцать, пятьдесят, восемьдесят, сто! — сказала разгневанная Жемчужина Дома. — Явись к управляющему и спроси, где спят прачки. Только сперва разденься, потому что платья у тебя уже не будет, только льняной мешок с рукавами; там его называют рубашкой. Управляющий пусть пришлет на твое место кого-нибудь порасторопнее.
Невольница расплакалась. Анесса небрежно связала волосы в две кисти, перебросила на грудь и, затолкав их под куртку, надела шапочку.
